Эпоха последних слов - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Тихонов cтр.№ 33

Борись, рыцарь. Не отступай.

Нахлынувшее было оцепенение с жалобным звоном разлетелось, освободив его. Он ударил в стену кулаками. Под одним из них она подалась, влажно треснула, оказавшись собранной из сосновых досок. Воздуха не хватало. Там, за этими досками, была земля — сухая и невероятно тяжелая земля, которая ни за что не выпустит еще живое, теплое тело, что ей совсем недавно подарили, пусть и по ошибке.

Не позволяй ей победить.

Нет, во имя Алвинда, он и не собирался. Он еще поборется. С протяжным звериным ревом, забравшим остатки пригодного для дыхания воздуха из окружающего пространства, изогнувшись на зависть любым цирковым акробатам, Рихард всем корпусом ударил в стену, доски с хрустом проломились, ушли вглубь, отделившись друг от друга. В щели посыпалась сухая земля. Она набивалась рыцарю в рот и нос, но он еще ударил в доски — на этот раз головой. Земля хлынула на него тяжелой струей. С ней пришло немного воздуха, но она придавила Рихарда, практически лишив его возможности двигаться. Силы быстро оставляли его. Нет, старушка Смерть так просто не выпустит тебя из своих страстных объятий, дружок.

Ты почти выбрался!

Сознание его уже гасло, когда…

«Ее можно одолеть…»

Снова этот странный голос — низкий, гортанный, утробный. Голос, который мог бы принадлежать огромному зубру, если б тот выучился разговаривать по-человечески. Ему уже доводилось слышать его раньше, но вот когда и где, он сейчас не мог вспомнить.

«Я жду тебя наверху».

Рихард резко выдохнул. Земля, что забила его ноздри, вылетела наружу, открывая воздуху доступ в легкие. Он рванулся вверх. Тьма пока еще не планировала расставаться с ним. Она облепила его щеки и лоб, лезла в рот, нос, глаза. Рихард протиснулся между досок в пробитую им дыру и начал карабкаться вверх — медленно, очень медленно, но продвигался он к тусклому, холодному свету. Земля давила на него, ее некуда было девать, и тогда он стал есть ее, сначала понемногу, потом все больше и больше, судорожно глотая, давясь, разрывая рот; земля набивалась под веки, под кожу, но расступалась, пропуская Рихарда — палец за пальцем, неохотно, но верно. Он протолкнул руку вверх, чувствуя, как лопается и сползает с ладони кожа. Но кожа не интересовала его. Его ничто не интересовало, кроме воздуха, одного только глотка чистого воздуха.

Когда окровавленные, изувеченные пальцы Рихарда преодолели последний слой земли и оказались над поверхностью могилы, он уже не сомневался, что мертв.

Потом он увидел небо — ничуть не похожее на то, что забрало его после встречи с тремя стрелами — тяжелое, полное рельефных, налитых алым светом туч. В них ворочалось, вспыхивая белым, что-то массивное, но бестелесное. Тучи питал дым, поднимавшийся к ним тремя ровными серыми столбами.

Рихард выполз из ямы, повалился на гладкие, плотно утрамбованные камни. Он дышал, дышал часто и глубоко, наслаждаясь влажным, солоноватым ветром. Внизу мерно шумел прибой, и сквозь его монотонный гул пробивался далекий ритмичный рокот, похожий то ли на биение некоего гигантского сердца, то ли на примитивную дикарскую музыку.

— Добрался! — сказал рядом голос, тот самый, хриплый, гортанный. Голос большого зверя.

Рыцарь медленно повернул голову. Глаза слезились и болели, взгляд тонул в льющихся слезах, поэтому ему потребовалось не меньше минуты, чтобы понять, кого он видит перед собой. Над ним стоял орк. Широченные, но чуть сутуловатые плечи, мускулистая грудь, сильно выдающаяся вперед нижняя челюсть, по-кабаньи торчащие наружу нижние клыки и грубая кожа цвета начинающей увядать травы — Рихарду никогда раньше не приходилось встречаться с орками, но перепутать он бы не смог.

— Похож, — варвар широко усмехнулся, отчего его морда приняла еще более устрашающее выражение. Из-за уродливого шрама, стянувшего левую щеку, улыбался он безобразно. — Не отличить, клянусь Заром!

— Ты… кто? — Рихард попытался приподняться на локтях, но в искромсанных, измученных руках не оставалось сил, и он опрокинулся на спину, ощутимо ударившись затылком.

— Не боись, — ощерился орк. — Здесь поздно… бояться.

Он протянул ему ладонь — широкую, словно лопата. Поколебавшись несколько секунд, Рихард ухватился за нее и был поднят на ноги одним быстрым, но плавным движением. А вот тогда у него снова перехватило дух.

Они стояли на плоской вершине утеса, с трех сторон обрывающегося в море. Не меньше чем в сотне локтей внизу волны злобно накатывались на черные камни. По краям за безжизненную почву цеплялись незнакомые Рихарду экзотические кусты и кривые пальмы с широкими зазубренными листьями. Прямо перед ним, в центре относительно ровной площадки торчали три деревянных идола — высокие четырехугольные чурбаны, покрытые грубой, пестро размалеванной резьбой. Каждый из них венчало изображение мрачной обезьяньей морды, украшенное связками побелевших от времени черепов. В безыскусно вырезанных лапах идолы сжимали широкие круглые чаши, источавшие тот самый серый дым, который, несмотря на ветер, тянулся к тучам почти идеально ровными столбами. Именно между истуканами и находилась черная сырая яма, с таким трудом выпустившая рыцаря.

Со всех сторон утес окружал туман. В нем угадывались острые грани скал и темные силуэты статуй, поднимающихся из воды. Но Рихарду было не до них, он не мог оторвать взгляда от огромной горы, что возвышалась впереди, за обрывом, с другой стороны широкой пропасти, на дне которой бурлили беспрерывно сталкивающиеся волны. Вся гора представляла собой гигантское изваяние обезьяньей головы. Циклопические черты каменной морды, несмотря на всю свою гротескность, хранили в себе ощущение жизни, на мгновение замершего движения. Неведомым скульпторам или причудливой игре природы удалось создать удивительно достоверный, хотя и уродливый, портрет. Свирепо вытаращенные глаза и широко распахнутую пасть — три невероятных размеров пещеры — наполняли оранжевые отсветы пламени, горящего где-то в глубинах горы. Оттуда же доносился и ритмичный рокот барабанов — теперь Рихард был в этом уверен.

— Священное место, — сказал рядом орк. — Врата Зара.

Рыцарь повернулся к нему, некоторое время изучал скуластое зеленое лицо, спросил:

— Как я здесь оказался?

— Просто, — ответил орк. — Умер.

— Все-таки умер?

Рихард не почувствовал ни страха, ни удивления. Он помнил нож, брошенный в бандита, помнил стрелы, пронзающие тело, помнил сковывающую движения темноту в подземелье, свою уверенность в собственной смерти. Здесь, на туманном утесе, под взглядом каменного бога, такие вещи не имели значения.

— Не насовсем, — продолжал орк. — Те, кто приходит навсегда, приходят легко. Ты страдал. Пока твое место не здесь.

— Я вернусь назад?

— Да. Когда услышишь все, что должно быть сказано.

— Не понимаю.

— Поймешь. За Вратами ждут те, кто сможет объяснить.

— Но если я уже мертв, то как же смогу ожить вновь?