Ошибка "2012". Мизер вчерную - читать онлайн книгу. Автор: Мария Семенова, Феликс Разумовский cтр.№ 19

Ближайший крейсер тоже лёг в дрейф. Он покачивался на расстоянии пушечного выстрела, лагом к работорговцу, демонстрируя сквозь открытые порты всю свою гибельную мощь, и с него уже спускали шлюпки с досмотровой командой.

Стискивая за спиной кулаки, смотрел капитан Леру, как на борт его брига поднимались рослые английские моряки, возглавляемые плотным щеголеватым лейтенантом. Хорошо обутые, в ладной форме, досыта кормленные солониной… А всё равно дохлого тунца жабры вы получите, а не Гастона Леру! Леру хорошо знал законы и поэтому улыбался в лицо английскому лейтенанту — улыбался демонстративно и нагло. Англичанин тоже знал законы и тоже улыбался, правда достаточно криво. Он был тёртый калач, давно ходил на крейсерах и прекрасно знал, что будет дальше. Приближаясь, они отчётливо слышали многоголосый крик, заставивший креститься матросов. При обыске будут найдены цепи, плети, колодки, котлы с остатками пищи и свежая, безошибочно узнаваемая вонь в трюме… а вот негров обнаружить не удастся. Потому что бедолаг уже доедают глубинные твари. И нагло ухмыляющийся лягушатник еще предложит ему, лейтенанту Её Величества, выпить по бокалу в капитанской каюте…

— Зря стараетесь, лейтенант. На корабле всё чисто, — ещё шире улыбнулся Леру. — Кстати, у меня припасена бутылочка очень неплохого вина…

— Сперва к делу, капитан, — хмуро отозвался лейтенант и оглянулся на своих. — Мичман, приступайте.

Судьбе было угодно, чтобы в этот самый миг из-под палубы раздалась песня на неведомом языке. Громкая, раскатистая, полная победного торжества. Это женщина, обладающая Силой, сняла руку с холки затаившейся пантеры, и та взвилась в прыжке.

— Эт-то ещё что такое? — сдвинул рыжие брови лейтенант, непроизвольно тронул шпагу и резко отдал команду: — Вперёд! Трюм к осмотру!

Тут оказалось, что хвалёных английских моряков хвалили не зря. Они мигом ринулись к люкам, понимая, что Господь, похоже, услыхал их молитву о душах чёрных бедняг и не для всех она оказалась заупокойной. Скоро снизу послышались радостные возгласы, а ещё через минуту на свет Божий явилось двое чернокожих — мужчина и женщина. Оба грязные, исхудавшие, со следами жестоких побоев, в ошейниках и кандалах. Никаких сомнений — рабы.

Люди порой странно реагируют на запредельные обстоятельства, и Леру первым долгом накинулся на боцмана:

— Ты как службу несёшь, болван? Где были твои грёбаные глаза? Запорю!..

А с лица его между тем отливала последняя краска.

— Капитан, чтоб мне забеременеть от морского дьявола и родить против колючек… — Боцман тоже побелел, как свёрнутая парусина над головами. — Клянусь чулками распутницы Магдалины, в трюме было пусто. Одни крысы. Чтоб мне грот-мачту в клюз…

Он так уже никогда и не узнает, что Мамба просто отвела ему глаза. Долго ли умеючи-то! Он и увидел пустой угол там, где вжимались в доски два человеческих существа.

— Значит, капитан, бутылочка неплохого вина? — холодно, одними губами, улыбнулся лейтенант, шагнул к Леру и крепко, по-боксёрски, ударил его в лицо. — Вы негодяй и лжец, и место ваше — на рее.

Неграм перевода не потребовалось. Мамба расхохоталась, сверкая жемчужными зубами, а Мбилонгмо высоко подпрыгнул и пустился в пляс, громыхая цепями. Это была не просто ритуальная пляска. Он затягивал у себя на шее незримую петлю и с хрипом высовывал язык, указывая пальцем на капитана Леру.

В оскорбительной пантомиме сквозил такой прозрачный намёк на скорое и неотвратимое будущее, что Леру не выдержал. Быстрым движением он выхватил испанский нож и с рёвом кинулся на кривляющегося негра. Всё равно издыхать, но хотя бы эту обезьяну он с собой заберёт…

Однако Мбилонгмо был и вправду великий воин. Руку с навахой встретила натянутая кандальная цепь. Миг — и подправленное движение заставило согнуться локоть. Ещё миг — и Леру с изумлением увидел знакомую рукоять, торчавшую из его собственных потрохов.

Он ещё не успел почувствовать боли, когда его ноги оторвались от палубы, перед глазами пронеслись бортовые доски, в уши хлынула горькая морская соль…

Дрогнули и повернули на свежую кровь треугольные плавники, похожие на паруса смерти…

— Ну вот и ладно, поделом негодяю, — невозмутимо кивнул лейтенант и повернулся к мичману. — Негров расковать и на крейсер к врачу. Первого помощника и боцмана…

В воде страшно закричал Леру, забил руками, потом завизжал… и утих. Красное облако истаяло в прозрачных волнах…

Дней через десять Мамбу и Мбилонгмо передали на борт судна, державшего курс на Ямайку. По прибытии туда их ждала обычная судьба невольников, спасённых с захваченного работоргового судна. Им вернули свободу и отправили работать, даже платили немного денег. А ещё их крестили. И нарекли, особо не мудрствуя, Абрамом и Сарой…

— …И повинен в том, что умышленно поджёг храм пресветлой Артемиды. А посему привязать его нагим за лодыжки к колеснице и пустить лошадей вскачь по дороге…

Голос глашатая был настолько громок, что Рубен вздрогнул, засопел, перевернулся на спину и… проснулся.

«Фу ты, опять одно и то же. — Он открыл глаза, зевнул, непроизвольно потрогал шрам на левом плече. — Сколько лет прошло… Врут, время не лечит. Кстати… о времени…»

Большие электронные часы на стене показывали начало девятого. Пора уже было начинать новый день.

Ещё один день на пути к концу…

Рубен вздохнул и осторожно, чтобы не потревожить жену, покинул постель. Тамара лежала, свернувшись калачиком, точно ребёнок, чему-то улыбалась во сне. Интересно, что снилось ей?

«Уж верно, не горящий Артемисион», — тоже улыбнулся Рубен, бережно поправил одеяло и отправился начинать новый день. Выпил чаю, съел бутерброд с колбасой, не спеша оделся и вышел во двор.

Там в преддверии выходных кипела автомобильная жизнь. Пыхтели моторы, хлопали двери. Кто-то заталкивал в багажник всё необходимое для загородного пикника, кто-то с помощью соседей водружал на прицеп отправляемый на дачу старый комод, кто-то, подняв капот, склонялся над моторным отсеком, одновременно успокаивая расстроенную жену…

Беленькая «семерка» Рубена стояла у подъезда, ни дать ни взять пригорюнившись. Он присмотрелся… Ну точно — дворники увели. Дешёвые, старенькие, которым в базарный день грош цена.

— У кого-то, значит, и таких не было, — философски вздохнул Рубен. Вытащил из бардачка запасные, с хорошими «силиконовыми» резинками, прогрел двигатель и выкатился со двора.

Плотное движение на Московском проспекте быстро превратило «семёрку» в крохотную капельку автомобильного девятого вала. Однако затеряться в разномастном потоке Рубену не дали. Кругом было полно гораздо более дорогих и престижных машин — от самоновейших «Ауди» до «Кайеннов» и «Туарегов», — но у выезда с площади, которая в народе называется «Под кепкой», на скромный отечественный автомобиль положили глаз.