— Говори, — встревожилась Малефисента.
— Я был в замке, — начал Диаваль.
— Знаю, — Малефисента старалась сохранять спокойствие. — Я сама послала тебя туда. Говори, что ты там видел.
— Я ничего не видел — ответил Диаваль, приглаживая волосы. — Но я слышал, — он нервно кашлянул. — Там был… — его голос сорвался.
— Что? — Малефисента начинала терять терпение.
— Э… А… — он опустил глаза, затем поднял их, встретившись с пристальным взглядом Малефисенты. — Там был… — резко обернувшись, он сделал вид, что заметил что-то у себя за плечом.
Терпение Малефисенты лопнуло.
— Говори! — приказала она.
Диаваль вздрогнули весь как будто втянулся.
— Ребенок, — нехотя сказал он. — У короля Стефана и королевы родился ребенок.
— Вот как? — переспросила Малефисента, вновь поразившись тому, какую адскую смесь ревности и гнева она все еще продолжает испытывать к Стефану.
Почувствовав, как расстроена Малефисента, Диаваль наклонился вперед и быстро заговорил, словно стремясь выложить все поскорее, чтобы затем убраться отсюда куда-нибудь подальше.
— Крестины назначены через месяц. Говорят, будет пышный праздник.
«Праздник? В честь ребенка? Похоже, все складывается просто замечательно, — подумала Малефисента. — Они будут носиться с ребенком Стефана как с сокровищем. С ребенком, появившимся на свет ценой предательства и стольких мук. Еще один человек пришел на землю, чтобы причинить зло нашему народу и уничтожить его. Да, действительно, это просто превосходно», — и Малефисента прикусила губу.
Но не так превосходно, если она кое-что предпримет…
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Настал день крестин. В замке суетились слуги, украшавшие залы и прибиравшие в комнатах, где давно никто не жил. Мажордом, всегда важный и степенный, вертелся сейчас юлой, раздавая приказания подчиненным, а личный камердинер его величества хлопотал, следя за тем, чтобы каждая деталь королевского наряда была безупречной.
В огромной кухне бушевало пламя, на котором булькали и исходили паром десятки котлов с супами и соусами. По всему помещению распространялись ароматы жареных цыплят и уток, нежнейших булочек и тортов. Все вокруг было в муке, однако каждое выходившее с кухни блюдо было красиво разложено на сверкающих белых фарфоровых тарелках. О затратах никто не беспокоился. Гостей ждал такой обед, которого им никогда еще не доводилось отведывать. Снаружи, перед замком, тоже был наведен полный порядок. Деревья возле парадного входа были аккуратно подстрижены в форме идеальных конусов. Лошади на конюшне ухожены до блеска, даже охотничьих собак по такому случаю выкупали и расчесали. Украшены были и стены замка. С дюжины башен свисали длинные голубые полотнища, светло-серые каменные стены тоже были украшены королевскими стягами. Подъемный мост опущен, над входной аркой на легком ветру колыхался королевский флаг с гербом Стефана. На крыше замка развевались яркие флаги, на зубчатых стенах стояли трубачи, трубившие в честь новорожденной. А внизу, под стенами замка, на километры растянулись подъезжавшие экипажи, из которых высаживались гости, прибывшие на этот грандиозный праздник.
В Большом зале в канделябрах горели сотни свечей, заливавших своим теплым светом каменные полы и стены. Сквозь витражное окно, поднимавшееся почти на пятнадцать метров ввысь, к сводчатому потолку, лился приглушенный свет, падая на гостей, которых собралось в зале несколько сотен. Все гости в своих лучших нарядах, стоя тесно, плечом к плечу, смотрели на постамент, на котором возвышались два огромных трона.
Перед ними стояли король Стефан и королева Лейла. Раскрасневшаяся от гордости королева не сводила глаз со спавшего в плетеной колыбельке ребенка. Лейла по привычке подняла руку и погладила ожерелье с ярким камнем — его подарил ей Стефан в день их свадьбы. Подобного камня Лейла не видела никогда, он казался сделанным из кусочка самого солнца. Увидев, как она поглаживает камень, Стефан улыбнулся, наклонился к королеве и что-то шепнул ей на ухо.
Надежно укрывшись в дальнем конце переполненного людьми зала, Малефисента увидела, как Стефан улыбается Лейле, и поморщилась. Она не слышала, о чем они говорят, но об этом можно было легко догадаться. А на шее у королевы Малефисента увидела камень из заводи драгоценных камней — еще одно сокровище, которое Стефан похитил с вересковых пустошей. «Как он посмел!» — подумала Малефисента, нервно сжимая кулаки. Она стала наблюдать за подошедшими к ребенку Нотграсс, Фислвит и Флиттл. Они слегка постарели и потолстели, но в остальном выглядели как прежде.
«Не только Стефан одурачил королевство, — размышляла Малефисента. — Простодушные людишки. Так боятся магии, но при этом так любят фокусы. Они, очевидно, находят пикси очаровательными — с их маленькими крылышками и безобидным волшебством». Неодобрительно тряхнув головой, Малефисента стала следить за тем, что будет дальше.
Нотграсс заговорила первой.
— Милая Аврора, — начала она. — Я желаю тебе стать красавицей.
Она наклонилась вперед и погладила светлые локоны спящей девочки.
«Аврора? Вот, значит, как зовут это человеческое дитя», — подумала Малефисента. Несомненно, имя выбрал для дочери сам Стефан. Действительно прелестное имя. Оно означает «заря», любимое Малефисентой время суток. Она вновь тряхнула головой. Сейчас не стоит думать об этом. Малефисента вновь сосредоточила внимание на колыбельке. Теперь свое пожелание высказала Флиттл.
— Я желаю, — сказала она, — чтобы тебе никогда не доводилось грустить, чтобы каждый день твоей жизни приносил тебе счастье.
Последней вперед выступила Фислвит.
— Дорогая малышка, — начала она. — Я желаю тебе… Желаю тебе…
Малефисента не могла больше устоять на месте. Подняв посох, она наслала порыв холодного ветра, который пронесся по залу. Он сорвал головные уборы, растрепал платья, заставил гостей испуганно вскрикнуть. Прогремел гром, сверкнула молния, и зал наполнился темно-серым дымом. Когда дым рассеялся, Малефисента, высоко подняв увенчанную рогами голову, вышла вперед с сидящим на ее плече Диавалем.
По залу прокатился шепот, собравшиеся пытались понять, что за странное существо оказалось среди них. Правда, один человек в зале хорошо знал, кто она.
— Малефисента! — вскрикнул Стефан, хватаясь за горло.
— Так-так, — приподняла бровь Малефисента и с презрительной усмешкой продолжила: — Какая блестящая компания у вас здесь собралась, король Стефан. Люди королевских кровей, вельможи, дворяне и, как занятно… — она помедлила, указывая на трех маленьких пикси, — …даже всякий сброд. — Затем она повернулась и посмотрела на королеву: — Какое прелестное ожерелье. Я очень огорчена, что не получила приглашения.
— А тебя сюда и не звали, — сказал Стефан, выпячивая грудь, в то время как стоявшая за его спиной Лейла продолжала поглаживать пальцами висевший у нее на шее камень.