Колдун из Салема - читать онлайн книгу. Автор: Вольфганг Хольбайн cтр.№ 89

Я, перекатившись по полу, вскочил на ноги, готовый броситься на Болдуина. Но в этом уже не было необходимости. Говард молниеносно подпрыгнул к Болдуину, выбил у него из рук пистолет и, грубо вцепившись в Болдуина, поднял его на ноги. Болдуин, тяжело дыша, попытался защищаться, но гнев сделал Говарда нечеловечески сильным. Он встряхнул Болдуина, как детскую игрушку, а затем, повернув его к себе спиной, дал ему такого пинка, что тот полетел прямо в расставленные руки Рольфа. Рольф, ухмыляясь, сомкнул свои могучие лапы вокруг плеч Болдуина.

— Ты приступил к повестке дня весьма кстати, — сказал Говард, тяжело дыша. — Молодец, Роберт. Рольф, ты там попридержи его.

Рольф пробурчал что-то в ответ, небрежным движением приподнял Болдуина над полом и затем так же небрежно плюхнул его на стул. Мы с Говардом бросились к двери.

Она была заперта. Говард выругался себе под нос, в бессмысленном гневе дернул несколько раз за дверную ручку, а затем резко повернулся и подбежал к Болдуину.

— Вам это не поможет, Болдуин, — сказал он. — Отдайте ключ!

Болдуин, застонав, попытался пошевелиться под могучей хваткой Рольфа. Говард сделал Рольфу знак рукой, и широкоплечий гигант отпустил руки Болдуина.

— Ну?

— У меня нет ключа, — упрямо сказал Болдуин.

Говард уже хотел было снова наброситься на Болдуина, но я поспешно удержал его.

— Он прав, Говард, — сказал я. — Мы бы заметили, если бы он запирал дверь. Ее, должно быть, закрыл Кэрредайн.

— Тогда позовите его, — потребовал Говард.

Болдуин отрицательно покачал головой:

— И не подумаю.

В его голосе совсем не чувствовалось страха. Теперь, когда ему удалось подавить в себе первый испуг, в его взоре снова светилась надменность. И еще что-то. Что-то непонятное мне, но от чего я поневоле содрогнулся.

— Мы ведь можем вас и заставить, — тихо сказал Говард.

Болдуин нахмурил лоб.

— Неужели? — сказал он. — В самом деле можете?

Он встал. Рольф в гневе снова схватил его за руки, но Говард сдержал Рольфа.

— Я ненавижу насилие, мистер Болдуин, — сказал Говард серьезно. — Но вы не оставляете мне другого выбора.

Болдуин захихикал.

— Неужели? — сказал он. — И что же вы намереваетесь сделать? Быть может, убить меня?

— А может, просто попытаемся открыть дверь, — произнес задумчиво Рольф. — Твоим черепом.

Болдуин обернулся, посмотрел на Рольфа со смешанным выражением отвращения и презрения и злобно рассмеялся.

— Но вы не сможете убить меня, — сказал он, снова повернувшись к Говарду. Его лицо вдруг начало меняться. — Даже если захотите. — Его кожа стала сморщиваться, сереть и трескаться, словно это была уже не кожа, а сухой пергамент, обтягивающий череп. — Я, знаете ли, и так уже мертв.

Его внешность стала меняться все быстрее и быстрее. Болдуин зашатался. Ноги, казалось, уже не могли удерживать вес его тела. Он наклонился к столу, безуспешно попытался ухватиться за него и — рухнул на пол. Он стал похож на старый пустой мешок: одежда просто лежала грудой, как будто внутри ее не было тела. Вся эта ужасная трансформация длилась буквально считанные секунды. И вскоре на том месте, где свалился Болдуин, осталась только кучка старой одежды и серой сухой пыли.

Комната находилась глубоко под землей. В ней не было окон, а дверь была сделана из тяжелых толстых досок, к тому же обита железом. Доски так тесно прилегали одна к другой, что не осталось ни малейшей щели, поэтому дверь абсолютно не пропускала ни света, ни звука. Дженни лишь смутно помнила о том, как она сюда попала: Чарльз привел ее обратно в дом, затем в тот же подвал, в котором она очнулась тогда, в первый раз. Оттуда они попали в запутанный лабиринт переходов, подземных галерей и каких-то странных помещений. Все это находилось под домом. Спускаясь все глубже и глубже, они преодолели десяток лестниц и бесчисленное количество истершихся ступеней, затем они снова шли по подземным галереям и туннелям, пробирались по каким-то проходам, напоминавшим увеличенные до гигантских размеров кротовые норы, стены которых представляли собой утрамбованную землю. Они попадали в невообразимые, пробитые напрямик через подземные гранитные глыбы туннели, спланированные на основе непостижимых для человеческого разума расчетов. И вот наконец они пришли сюда.

Чарльз ушел, а вместе с ним исчезли связывающие ее волю духовные путы. Вернее, не исчезли, а лишь ненадолго оставили ее в покое: она чувствовала, что невидимая сила таилась где-то рядом, готовая снова наброситься на нее, стоит ей только еще раз попытаться сбежать отсюда.

Дженни чувствовала страх. Это было совсем не то ощущение, которое Дженни раньше понимала под словом страх, нет, это было абсолютно новое для нее неописуемое чувство — чувство ужаса, заполнившего каждую частичку ее рассудка и полностью парализовавшего ее волю. Даже если бы дверь не была закрыта, затаившаяся сила психологически не позволила бы ей сдвинуться с места.

Она была в этой сводчатой комнате одна, и в то же время не совсем одна. Здесь не было абсолютно никакого освещения, но она при этом каким-то удивительным образом могла видеть окружающие предметы, и хотя было абсолютно тихо, она слышала жуткие шелестящие и хрипящие звуки.

Она решила, что эти звуки похожи на чье-то тяжелое, очень мучительное дыхание. Здесь не было никого, кто мог бы дышать, но похожие на дыхание звуки были слышны достаточно отчетливо, и с каждой секундой они становились все громче, ощутимее, ужаснее… Эти звуки доносились не из какого-то конкретного места, нет, они, казалось, исходили из стен, из потолка, из пола, из трещин в кирпичной кладке, словно дышал сам дом…

Дженни попыталась отогнать изводившие ее мысли, но у нее ничего не получилось: они, однажды появившись, словно переносчики какой-то заразной болезни проникали в ее сознание и отравляли его. Ей показалось, что пол под ее ногами слегка завибрировал, стены зашевелились — едва-едва заметно, но, тем не менее, ощутимо, вся комната словно запульсировала, как большое, с трудом бьющееся сердце.

Дженни почувствовала, что сходит с ума. Она застонала, как перепуганный ребенок, забилась в угол и закрыла лицо руками, так сильно зажмурив глаза, что им стало больно. Но это не помогло. Звуки чьего-то дыхания становились все громче, кроме того, ей показалось, что она слышит еще и глухое равномерное постукивание. При этом в комнате становилось все теплее и теплее.

Вдруг раздался пронзительный скрежет. Дрожа от страха, Дженни отняла руки от лица, собрала остатки мужества и заставила себя посмотреть туда, откуда раздался скрежет.

Скрежет раздавался от двери.

Массивная, в руку толщиной дубовая древесина начала изгибаться, словно под огромным давлением. Дверь трещала и скрипела, от нее отскакивали длиннющие щепки, а затем и одна из железных деталей крепления с силой отлетела и шлепнулась на пол. Полотно двери раскололось, огромная, в ладонь шириной трещина пробежала сверху донизу, и в ней появилось…