Магия трех мечей - читать онлайн книгу. Автор: Павел Каташов cтр.№ 59

Оружие, способное принести мне победу, появилось совсем недавно – три магических артефакта невиданной силы. Два артефакта заполучили вы – способный гасить магию и повелевающий живой природой, третий же достался мне. К сожалению, я так и не смог овладеть его магией.

Оловянный Меч! Как я и предполагал, он попал в руки Миграбяна. Но два других Меча ему захватить не удалось. Кроме того, остаются аданские маги.

– Теперь ты понимаешь, почему я захватил тебя живьём?

– И почему же?

– Мне нужны эти артефакты, и только ты можешь мне помочь.

– Нет, – покачал я головой, – не могу. Два меча находятся у Велиакхи и Ирианы, и они никогда вам их не отдадут. Третий же артефакт у вас, пользуйтесь им на здоровье.

– Как?! – рявкнул Миграбян. – Я даже не знаю, какой магией он обладает.

– А я вообще не маг.

– Так, может быть, в этом-то и дело? Если я, сильнейший маг этого мира, не смог подчинить его силу, может быть, с этим справишься ты, землянин?

– Вы тоже землянин.

– Да, конечно, – сказал Миграбян невесело. – Кстати, а ты на Земле где учился?

– В Санкт-Петербургском государственном университете.

– На каком факультете?

– На… – Я запнулся. Ни в коем случае нельзя говорить некроманту, что я учился на химфаке. Даже если мне придётся признать, что гранаты созданы именно мной, ни о чём другом он не должен подозревать. – На филологическом.

– В самом деле? – спросил Миграбян недоверчиво. – А скажи-ка мне, зачем Чичиков покупал мёртвые души.

Вот чёрт! Ни за что бы не подумал, что император решит проверить меня. Так ведь и засыпаться нетрудно. Эх, сколько лет прошло с тех пор, как я в последний раз брал в руки Гоголя! Но надо, надо вспоминать.

Мёртвые души – это крепостные крестьяне, которые числились в соответствующих документах, но на самом деле давно умерли. Зачем они могли кому-то понадобиться?

– Чтобы продать их как живых крестьян, – ответил я наконец.

– Верно, – согласился Миграбян. – А как правильно писать: «клеют» или «клеят»?

Вот так вопрос! Впрочем, насколько я помню, можно подобрать проверочное слово. Попробуем… попробуем поставить сей глагол в неопределённую форму. Получится «клеять». Или «клеить»? Допустим, что «клеять». Выходит, что глагол относится к первому спряжению, и…

– Клеют.

– А назови-ка мне основных персонажей «Горя от ума».

Ещё лучше.

– Ну… Чацкий… Скалозуб… Хамусов…

– Достаточно, – сказал Миграбян резко. – Не «клеют», а «клеят», не Хамусов, а Фамусов, а ты вовсе не филолог. Отвечай, где ты учился.

Что бы такое соврать, чтобы меня нельзя было так просто разоблачить?

– Ты химик, – сказал Миграбян вдруг. – В крайнем случае геолог или технарь. Ты создавал гранаты для борьбы со мной, теперь же будешь создавать их для меня.

– Вы уверены? – спросил я хмуро.

– Я могу заставить тебя делать всё, что угодно. Но не хочу. Мне кажется, что от добровольного сотрудничества будет куда больше пользы.

– Добровольное сотрудничество с маньяком-сатанистом? Ваше величество, вы всерьёз думаете, что я соглашусь?

– Я не маньяк и не сатанист! – неожиданно разъярился Миграбян. – Я даже не тиран. Думаешь, я создал Империю Хинтерат только потому, что хотел над кем-то властвовать?

– Тогда почему же?

– Потому что Ринк находится в тупике. Распространение магии подавило развитие технологии. Власть аданцев покончила с крупными войнами, зато малые бушуют с неослабевающей силой. Тебе, решившему свергнуть злобного некромансера, приходилось ли видеть солдат, заживо гниющих от гангрены, потому что единственный в герцогстве маг-целитель не может вылечить всех раненных в битве? Приходилось ли видеть крестьянских детей, умирающих от голода в неурожайный год?

Ещё одно доказательство того, что пропаганда привирает, рисуя Миграбяна исключительно чёрным цветом. И всё же…

– А разве при вас крестьянам стало лучше? Дворяне не снизили своих податей, а вы добавили к ним ещё и имперский налог.

– Я бы уничтожил феодалов как класс, если бы у меня была такая возможность. Но когда приходится противостоять и Империи Адан, и тёмному богу, времени на политику не остаётся. Но с вашей помощью я справлюсь с Тагарием и имперцами, а после уничтожу эксплуататоров.

– Как в СССР? – поинтересовался я.

– Да! – с жаром воскликнул Миграбян. – В своё время наша страна сбросила буржуазно-помещичье иго и стала первым в мире государством рабочих и крестьян. Я намереваюсь провести по этому пути весь Ринк.

И крови наверняка прольётся не меньше. Причём индустриальную цивилизацию Миграбяну всё равно не создать. Даже мне, наверное, это будет не под силу. А потом император-коммунист умрёт, и после многолетних кровавых усобиц в Ринке вновь установится феодализм. И все жертвы окажутся напрасными.

– А что же Тагарий? – спросил я. – Неужели он сделал ставку только на вас одного?

– Других магов, связанных с тёмным богом, я не знаю, – ответил Миграбян. Скорее всего, их вообще нет. Иначе у него не было бы причины так упорно пытаться сломить мою волю. В этом случае, пока я жив, Тагарий не прорвётся в Ринк.

Замечательно. Получается, что кровожадный бог пытается попасть в Ринк, и единственный, кто может противостоять ему, – это именно наш император. По-моему, это чушь. Можно было придумать и что-нибудь более правдоподобное. Уверен лишь в одном – неразумно пытаться использовать божественные силы в своих интересах.

– Ну так что? – спросил Миграбян. – Ты согласен помочь мне?

– Я… я не знаю, – пролепетал я с максимально возможной растерянностью. – Столько всего… Я должен подумать.

– Ладно, – сказал Миграбян, – я дам тебе время на раздумья. До завтрашнего утра. К этому времени ты должен будешь принять решение.

Ночью я проснулся от приглушённого рычания. Неяркий оранжево-красный свет заливал комнату, делая её похожей на пещеру первобытных людей, озарённую огнём костра. Впечатление усиливали тяжёлые гобелены, в огненной полутьме не отличимые от звериных шкур.

Повернувшись на другой бок, я увидел огромного, ростом с лошадь, зверя с рыже-багряной шкурой. Изо рта зверя вырывалось синее пламя, а в воздухе пахло серой.

– Кислотник? – спросил я недоверчиво.

Зверь молча кивнул.

Отбросив в сторону одеяло, я вскочил и поспешно оделся. Не говоря ни слова, Кислотник повернулся ко мне хвостом и выдохнул длинный язык пламени. Гобелен, на котором были вытканы какие-то цветы, вспыхнул и осыпался на пол горсткой золы. На обнажившуюся стену непонятно откуда обрушился поток сильно парящей жидкости. На моих глазах каменная стена стала оплывать, меняя очертания. Гранит растворялся в этой жидкости быстрее, чем сахар в горячей воде.