Роботы Апокалипсиса - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Уилсон cтр.№ 6

— Что произошло потом?

— Клешня двигается странно. Обычно домашние действуют однообразно — у них одно и то же дурацкое толкательное движение «сейчас-я-открываю-дверь», — а какая перед ними дверь, не важно. Вот почему люди так злятся, если перед ними домашний, который хочет войти в магазин. Роботы даже хуже, чем старушки, гораздо хуже.

Но этот «Весельчак» другой. Дверь приоткрыта, и он быстро просовывает клешню в щель и хлопает по ручке, словно пытаясь нащупать замок.

Затем дверь распахивается, звенит колокольчик, и на пороге появляется домашний пяти футов ростом, покрытый толстым блестящим синим пластиком. В магазин робот не заходит — стоит в дверях и вращает головой, осматривая зал: дешевые столы и стулья, стойку с полотенцем, машины-мороженицы. Меня.

— Мы осмотрели регистрационный номер на роботе — тут все в порядке. Кроме того, что домашний сканировал комнату, ты заметил в нем что-нибудь странное, необычное?

— Он был весь в царапинах — словно попал под автомобиль или подрался. Может, он вышел из строя.

Робот входит в магазин, разворачивается и запирает дверь. Я вытаскиваю руку из машины и тупо смотрю на то, как ко мне идет домашний робот с жутковатой ухмылкой на лице.

Подойдя ближе, он хватает меня за рубашку обеими клешнями и тащит через прилавок. Детали машины, делающей замороженный йогурт, летят на пол. Я врезаюсь плечом в кассовый аппарат и с ужасом чувствую, как внутри меня что-то хрустит.

Всего за секунду проклятая тварь вывихнула мне плечо!

Я ору, зову на помощь, но этот долбаный Фелипе не слышит — замочил посуду в мыльной воде и теперь курит косячок в переулке за магазином. Я извиваюсь, пинаю робота ногами, пытаюсь вырваться, но его клешни вцепились в рубашку — и не только в рубашку, — словно плоскогубцы. Домашний толкает меня на пол, и я слышу, как ломается левая ключица. И после этого мне уже очень трудно дышать.

Я лежу на спине, а надо мной возвышается домашний, и, черт побери, отпускать меня он не намерен. Я еще раз взвизгиваю, думая про себя: «Джефф, чувак, ты воешь, словно дикий зверь». Похоже, мой странный вопль привлекает внимание твари: «Весельчак» наклоняется ко мне, и его голова закрывает свет люминесцентных ламп на потолке. Сморгнув слезы, я гляжу на застывшее, ухмыляющееся лицо робота.

Он смотрит прямо на меня. И я вижу, что он… думает. Словно он живой. И злой как черт.

Ни выражение его лица, ни поза не меняются, но в эту секунду я понимаю, что здорово влип. Ну, то есть влип сильнее, чем мне казалось. И точно: сервоприводы на руке робота начинают хрустеть. Он поворачивается, тащит меня влево; моя голова врезается в холодильник для пирогов — врезается с такой силой, что разбивает стекло. Вся правая часть головы погружается сначала в холод, потом в тепло. Затем шее и руке тоже становится жарко. Кровь хлещет, как вода из пожарного гидранта.

Мать честная, я начинаю рыдать. А затем… Затем появляется Фелипе.

— Ты отдал домашнему роботу деньги из кассы?

— Что? Он не просил у меня денег. Ни разу. Ни слова не сказал. Это не ограбление с помощью телекамеры — я не уверен, что роботом вообще кто-то управлял…

— А что, по-твоему, ему было нужно?

— Он хотел меня убить. Отправить меня на тот свет. Машина сорвалась с цепи и решила меня прикончить.

— Продолжай.

— Когда робот меня схватил, я понял, что он не разожмет хватку, пока я не сдохну. Но старина Фелипе против такого расклада: он бежит к нам и ревет, словно бык. Чувак реально взбесился. А Фелипе — здоровый малый с длинными усищами; руки у него покрыты татухами — орлами и драконами, а на предплечье набита доисторическая рыба-динозавр — «колекант», что ли. Все считали, что он давным-давно вымер, пока однажды какой-то рыбак не вытащил этого дьявола со дна морского. Сюрприз на всю жизнь, так сказать. Фелипе говорил, что рыба — доказательство нашей стойкости. Мы, люди, живучие твари, нас не задушишь, не убьешь, верно?

— Джефф, что произошло потом?

— А, ну да. Я лежу на полу, истекаю кровью и плачу, а «Весельчак» держит меня за рубашку. А тут Фелипе вылетает из кухни, мчит мимо стойки и ревет, словно Конан, мать его, варвар. Сеточка с головы слетела, длинные волосы развеваются. Он мигом хватает домашнего за плечи и швыряет на пол. Робот отпускает меня и врезается спиной во входную дверь. Во все стороны летят осколки стекла. Снова звенит колокольчик: динь-дон. Этот дурацкий звук настолько сейчас не к месту, я улыбаюсь, даром что у меня все лицо в крови.

Фелипе опускается на колени рядом со мной.

— Ох ты ж, ё-моё, Джефф! Что он с тобой сделал?!

Но я вижу, что за спиной Фелипе шевелится «Весельчак». Наверное, по моему лицу и так все понятно, поэтому Фелипе, тяжело дыша, волочет меня мимо прилавка с кассой, даже не оглядываясь. Он идет боком, маленькими шажками, словно краб. Я чувствую запах косячка, который лежит у него в нагрудном кармане. За мной тянется кровавый след, и я думаю: «Черт, я же только что вымыл пол!»

Мы добираемся до тесной подсобки. Здесь целый ряд низких стальных раковин, наполненных мыльной водой, полки с чистящими средствами, а в углу квадратный столик, на нем стоят табельные часы. В самой глубине — дверь в узкий коридор, который выходит в переулок.

Вдруг откуда ни возьмись появляется «Весельчак» и врезается в Фелипе. Гад схитрил — не пошел за нами, а перебрался через прилавок и встретил нас в дверях. «Бум!» — «Весельчак» бьет предплечьем в грудь Фелипе. Ощущения, как будто в вас бросили кирпич или на вас наехал автомобиль. Отлетев назад, Фелипе врезается в шкаф, где лежат бумажные полотенца и прочее добро, но не падает. И хотя в дверце шкафа остается вмятина, Фелипе в полном сознании и, похоже, разозлился еще больше.

Я еле-еле отползаю к раковинам: плечо не работает, руки скользкие от крови, а грудь болит так, что я едва дышу.

Оружия здесь никакого нет, поэтому Фелипе хватает из грязного желтого ведра на колесиках старую швабру с прочной деревянной ручкой. Комната маленькая, не размахнешься, да только это не важно, ведь робот упорно пытается схватить Фелипе так же, как раньше меня. Мой напарник всаживает швабру между корпусом и подбородком робота. Фелипе невысокого роста, но он выше машины, а руки у него длиннее, и поэтому она не может до него дотянуться. Он пихает машину прочь, от нас, а ее руки извиваются, словно змеи.

Дальше начинается самая крутизна.

«Весельчак» падает на столик в углу и лежит, согнув ноги в коленях. Фелипе без колебаний поднимает правую ногу и всем весом тела расплющивает коленный сустав робота. Кряк! Колено выгибается назад под невероятным углом. Домашний пытается встать, но его прижимает к столу ручка швабры и поэтому он не может ни подняться, ни схватить Фелипе. Слышен только гул моторчиков и звук ударов твердого пластикового корпуса о стены и стол.

— Получай, сволочь! — кричит Фелипе, круша второе колено робота. «Весельчак» со сломанными ногами лежит на спине, а над ним нависает потный и злой как черт мексиканец весом двести фунтов. Внезапно я начинаю верить в то, что все будет хорошо.