Сибирская жуть-6. Дьявольское кольцо - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Буровский cтр.№ 6

Неделя ушла, чтобы убрать землю, оформить курганную оградку, зарисовать и зафотографировать выкладку.

Два дня убирали выкладку, и тут же обнаружили некую третью странность — весьма зловещего свойства. Этой странностью был скелет девушки лет 20, выгнутый и вытянутый самым причудливым образом. Захоронение было сделано вне погребальной ямы. Более того — как выяснилось, как раз под скелетом кончалась рыхлая земля курганной насыпи, начиналась овальная погребальная яма.

Никто не позаботился оставить погребенному ни пищи, ни воды. Казалось, труп просто швырнули в рыхлую землю, без всяких признаков погребения. И даже непонятно, труп ли… Голова погребенной была мучительно запрокинута, затылок почти касался позвоночника. Грудной отдел — сантиметров на 20 выше таза. Руки оказались сведены за спиной — словно бы стянуты веревкой. Сама веревка истлела за истекшие тысячелетия, но положение костей сохранилось.

С расчищавшими скелет девушками случилось что-то вроде истерики, и не мудрено. Становилось все более очевидно, что этот мучительно выгнувшийся, словно пытавшийся подняться в рыхлой земле человек был брошен и закопан при возведении курганной насыпи. Живым.

Двое суток ушло на изучение скелета. А под костями, буквально в нескольких сантиметрах, кончилась принесенная людьми, насыпанная песчаная земля. Началась древняя дневная поверхность — тот слой, который был поверхностью земли, на котором когда-то и возвели курганную оградку. И в котором древние выкопали погребальную камеру. На гладкой поверхности древней дневной поверхности ясно выделялось овальное пятно — раза в полтора больше обычного.

Разбирали яму, и продолжались прежние поганенькие странности. Погребальная яма оказалась перекрыта чуть углубленной в землю очень древней каменной плитой. Когда-то, за 2 тысячелетия до Рождества Христова, эту плиту расписали причудливыми масками, изображениями коров и быков, поставили как знак границы территории рода или племени.

Тех, кто сооружал странный курган, от эпохи, когда была сделана плита, отделял такой же срок, как нас с вами — от римских императоров. Чем привлекла плита их, людей совсем другой эпохи? Что было для них в этой причудливой каменной росписи? Вопросы пока без ответов… Плиту обвязали канатом, семеро парней с ломиками, с деревянными лагами помогали натужно ревущему грузовику.

Но и это оказалось не все. Володя с двумя подручными выбрасывал из ямы песчанистую землю — день и второй, — потому что углубиться до погребения пришлось почти на три метра. Вечером второго дня в раскоп спускались по лестнице и думали — не начать ли подъем земли в ведрах? Кидать лопатой становилось все труднее… И тут, прямо под босыми ногами, пошли венчики керамических сосудов…

Наконец-то, начиналась работа профессионала… Народ расходился по объектам. Боков с Кузькиным ставили рабсилу на расчистку новых оградок, на боковые погребения, сплошь идущие за оградками.

Володе надлежало расчистить погребальную камеру и дойти до самого погребения. Помощницей ему стала Валя — художник с пятилетним экспедиционным стажем. Боков знал, кого назначить в помощь…

В прохладной яме голоса доносились словно бы издалека; на высоте трех метров рисовался овал ярко-синего неба. В конце лета небо всегда яркое. Не торопились снимать куртки — сыро, холодно.

Володя опасался сюрпризов вроде давешней плиты… Сама расчистка погребения не составила для них труда. И Володе, и Вале доводилось уже брать и тагарские курганы, и таштык, и погребения «детей коров» хунну… Работа привычная, понятная. И интересная. Влажный песок не успел затвердеть под лучами солнца, хорошо поддавался совку. Ко времени перекуса погребение было почти раскопано. Пришел Коля Боков, почесал в затылке, сказал «Гм…».

Потому что странное это оказалось погребение: женщина лет тридцати лежала на спине, в вытянутой позе. Лицо вверх, руки вдоль тела. Длинные шпильки выше костей черепа — значит, была высокая прическа, держалась на шпильках. На костях груди — множество бус — и костяных, и бирюзовых. Бронзовое китайское зеркало на животе, где когда-то был карман платья. И главное — кинжал на поясе. Кованый бронзовый кинжал в золотых ножнах. В смысле, в деревянных ножнах с обкладкой из золотой фольги. Кинжала не могло быть в женском погребении, это факт. А он был.

Не могло быть и кольца… Странного кольца из нержавеющей стали… Нет, стали тогда еще не было. Значит, из метеоритного железа. Кольцо было простое, без украшений, и аккуратно разрезано повдоль. Чем?

— У них что, алмазные пилы были?

— Отцепись, Валька, я и сам тут ничего не понимаю…

Володя лег на левый бок, правой рукой расчищал руку скелета с кольцом; он даже коснулся кольца, взялся за него, пытался сдвинуть. Кольцо сидело на костяшке очень прочно. Как же все-таки сделали его, это очень точно распиленное повдоль кольцо из метеоритного железа?

И вдруг ясный полдень померк для Володи. Настала ночь, и в ночи бежали люди, вспыхивали выстрелы, и что-то неслышно кричал человек с очень знакомым лицом, поднимая обеими руками пистолет на уровень плеча, раз за разом стреляя в набегающие темные фигуры.

Володя мотнул головой, видение тут же растаяло. Странно… Никогда не было ничего подобного с Володей. Тем более, в яме прохладно и не так много он вечером выпил… Но почему этот, стрелявший, так напоминал ему кого-то?!

А за час до конца работы Володя с Валей вылезли из раскопа, стали смотреть на него сверху и чувствовали себя очень неуютно.

Потому что такого погребения вообще быть не могло. Что называется, не могло быть потому, что так не бывает никогда. Не бывает в принципе: в нестандартно глубокой погребальной камере, перекрытой андроновской плитой и закопанной заживо девушкой, лежал скелет, погребенный сначала по традициям одной культуры, а потом, через несколько веков, — по традициям другой.

Подошел Боков, опять сказал «Гм…», так же задумчиво спросил Володю:

— Будем считать, это тагар?

— Не будем — погребальной пищи нет.

Всякому археологу ясно, что в тагарском погребении должна находиться положенная с покойником пища — разрубленные на части тела животных.

Но здесь не было ничего подобного, а в ногах покойной лежали обгоревшие деревянные фигурки овец, коров и лошадей.

Такие фигурки клались в погребения таштыкской эпохи — наивная попытка обмануть мертвых. И дать им с собой целое богатство в виде стад. И дать так, чтобы на самом деле ничего не оторвать от хозяйства, ни в чем не обделить самих себя.

В общем, разные элементы погребения разделяли лет триста или четыреста, по крайней мере.

— Коля, а все-таки? Может, здесь пережиточный тагар… сохранился случайно, а в таштыке его использовали.

— Я, мужики, один вариант четко вижу: все объясняется, если эта дама путешествовала во времени.

Посмеялись. Еще немного покурили, стоя в метре от бровки раскопа. У археологов дружно кружились головы — что делать? Ясно было, что это погребение — сенсация. Что завтрашний день придется посвятить тщательному… нет, сверхтщательному изучению погребения, зарисовывать, фотографировать. И что пора звать журналистов, приглашать местный музей — делать особую экспозицию. Да еще это чертово золото…