Колдовская вода - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Влодавец cтр.№ 37

Экспериментировать и делать еще один шаг назад Петька все же не стал. Взяв ведро в правую руку, он обошел бугорок с колодцем и ручейком, выбрался на еле заметную тропку, ведущую в сторону кладбища, и двинулся по ней.

— У-у-у! — завыли скелеты и принялись щелкать челюстями. А некоторые стали еще и ребрами дребезжать. Те, что находились перед Петькой, попятились, а стоявшие позади пошли следом. Но все же круг с радиусом в пять шагов не разомкнулся. Никто из скелетов не нарушил этой невидимой границы, но и не отодвинулся от Петьки.

Нести ведро, конечно, было тяжело. Петька то и дело перекладывал его из одной руки в другую. А когда Петька оказался у густого ельника, за которым начиналось кладбище, приходилось еще и ветки раздвигать. Тут скелеты не могли точно выдержать радиус в пять шагов, многие поотстали, но мерзкое зеленое свечение по-прежнему просматривалось со всех сторон.

Потом ельник поредел, и при свете, исходившем от ведра, Петька увидел первую разрытую могилу. Очень вовремя увидел, потому что запросто мог бы оступиться и свалиться в нее. А могила, между прочим, была глубиной больше двух метров. Шансов свернуть шею, конечно, не так много, но ногу или руку сломать можно запросто. Да и при падении Зайцев, несомненно, расплескал бы ведро с колдовской водой, а это могло вообще привести к катастрофе.

Вслед за первой через два или три шага пришлось обходить еще одну яму, потом — сразу две, дальше Петька сбился со счета, тем более что могилы располагались почти впритык одна к другой, и, чтобы миновать их, приходилось пробираться по узким полоскам ровной земли, иной раз меньше полуметра в ширину.

Вскоре Петька приметил, что скелеты больше не воют кто во что горазд, а дружно повторяют одно и то же слово. Сперва тихо и очень неразборчиво, потом все громче, четче и пронзительней:

— Пи-ить! Пи-ить! Пи-ить!

Конечно, Зайцев хорошо помнил, что говорила во сне Трясучка: «Будут просить живой воды — не давай. Тела-то оживут, а души в них не вернутся, и телами этими дьявол управлять станет. Тебя же и растерзают…» Но скелеты с каждой минутой выли все настойчивей и свирепей. Костлявые руки высовывались из-за кустов, мерзко скрипели суставами, шевелили фалангами пальцев, на которых каким-то образом удерживались огромные ногти, свернувшиеся трубочками, искривившиеся и превратившиеся в подобие медвежьих когтей. Причем Петьке показалось, что скелеты уже нарушают расстояние в пять шагов. Чем дальше он углублялся на территорию заросшего лесом кладбища, тем ближе подступали к нему скелеты. Многие уже почти дотягивались до него своими когтями, а выносить их вой становилось все труднее. Да еще оказалось, что могилы разверзлись не одновременно, некоторые еще продолжали раскрываться.

Петька буквально чудом избежал падения, когда прямо перед ним вдруг задрожал неприметный, заросший травой бугорок, потом зашевелился и оттуда полетели куски дерна, комья земли, высунулись светящиеся зеленые костяшки пальцев, и, наконец, из могилы выполз очередной скелет. Он сразу присоединился к общему хору и завыл:

— Пи-ить! Пи-ить! Пи-ить!

Петьке удалось обойти могилу, но едва он двинулся дальше, как еще один скелет разрыл свою яму прямо у него на пути. Тогда он свернул вправо, но и тут ему дорогу преградила могила, разверзшаяся за считанные минуты. И из нее тоже выполз мертвец и, скаля щербатые зубы, указал костяшками пальцев еще правее. Тут Зайцев понял, что его толкают сделать тот самый «шаг назад», о котором его предупреждала Трясучка. А скелеты вдруг замолчали и словно бы напряглись — если так можно сказать о скелетах! Ясно, они ждали Петькиного шага в том направлении, чтоб наброситься на него со всех сторон.

Но Зайцев не сплоховал. Взял, да и пробежал по кучкам земли между могилами и еще «ура!» для храбрости заорал. А затем помчался прямо на толпу скелетов, преграждавших проход. И скелеты, брякая костями, бросились от него врассыпную! Некоторые стукались о деревья, сталкивались друг с другом, теряли черепа и отдельные кости, а затем начинали суетливо собирать самих себя. Пока одно приставляли, другое отваливалось, прикрепляли это — третье отскакивало.

Наверно, не будь у Петьки других дел, он бы еще и посмеялся над этими чудиками, но в этот момент он как раз выскочил на небольшую прогалину между деревьями, где стояла покосившаяся и полусгнившая часовня под четырехскатной крышей и полурассыпавшейся деревянной «луковкой» без креста. Перед входом в нее лежал на боку огромный черный пень. Действительно, его при желании можно было принять за бычью голову. Два огромных обломанных корня торчали вверх будто рога, грибы-трутовики, наросшие на торце пня, походили на рот и ноздри, а еще два, ближе к «рогам», — на глаза.

Петька поставил ведро на землю и перевел дух. Конечно, при пробежке из ведра немного колдовской воды расплескалось, в том числе и Петьке на штаны, но особой беды в этом не было. Во всяком случае, ноги от нее не зудели и не болели. На руку тоже немного попало, но и от этого никаких неприятных ощущений Петька не испытывал. И он без особой опаски потянулся к ведру, чтоб зачерпнуть пригоршню и…

Сантиметра не дотянулся до нее Зайцев, как поверхность воды вспыхнула, будто в ведро был налит бензин. Пламя аж на полметра поднялось, и черный дым повалил в небо.

Хорошо еще, что Петька не шарахнулся назад, а просто отдернул руку. Потому что скелеты, вроде бы уже разбежавшиеся, вновь стали завывать, и, возможно, Петькин шаг назад стал бы его шагом к гибели.

Ну а это разве не гибель?! Сейчас вся колдовская вода сгорит, а это значит, что Петьке не пройти в часовню, не расколдовать Лену и вообще — все страшное, что предсказала Трясучка, непременно сбудется…

Но Зайцев все же заметил, что пламя это какое-то странное — хоть и яркое, но жара не дает. Ясно — обман! Это нечистик, чуя, что сейчас Петька сделает то, что его не устраивает, решил меры самозащиты принять.

Конечно, сунуть руку в огонь Петька решился не сразу, выждал чуток. А потом — р-раз! — и окунул правую в ведро. Огонь сразу погас, будто его ветром задуло. И вода перестала светиться и стала похожа на самую обыкновенную водопроводную воду.

Зайцев помнил, что надо трижды окропить пень живой водой и сказать: «Во имя Отца, Сына и Святаго духа — сгинь, нечистая сила!» Но в самый последний момент его сомнение охватило: надо ли просто три раза брызнуть водой на пень, а уж потом произнести всю фразу или же требуется при каждом окроплении произносить по отдельности про Отца, Сына и Святаго духа. Под конец Петька еще до одного варианта додумался: а может, надо после каждого кропления всю фразу говорить? В другое время он вряд ли стал бы особо голову ломать — какая разница? Но в колдовских делах всякое слово много значило. Это ж почти как набирать команду на компьютере: поставишь всего один знак препинания не там — и ничего не получится. И еще Петька вспомнил мультик-сказку, где герою предложили самому выбрать себе участь, поставив запятую в известной фразе: «Казнить нельзя помиловать». Поставил бы запятую после первого слова — могли бы и голову отрубить!