Таран: вист втемную - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Влодавец cтр.№ 69

Таран, вестимо, от вопроса прибалдел, но нашелся, что ответить:

— Своевременно или несколько позже. Погода видишь какая?

— Да, — покачал головой кавказец, — облака низко. Плохо летать, лучше по земле ездить…

Юрка с ним был совершенно согласен. Но лично ему сообщение о том, что в этой операции еще и вертолет задействован, оптимизма не прибавило.

Во-первых, это означало, что он сейчас везет не абы кого, а представителей какой-то солидной конторы, которым по карману аж вертолет арендовать, да еще и заплатить кому-нибудь из авиационного начальства, чтоб не обратили внимания на посадку этого воздушного судна в неположенном месте. Хотя страна у нас все больше на проходной двор похожа, но все-таки покамест за всякие полеты вне установленных коридоров еще наказывают. Наверно, даже сбить могут, если особо обнаглеешь. В том смысле, ежели не договоришься с кем надо насчет того, чтоб те, кому положено, не обратили внимания на нарушение правил воздушного движения. Правда, ПВО еще не совсем в ГИБДД превратилась, но принцип действия, в общем и целом, тот же. С учетом того, что законную зарплату военным платят с меньшей регулярностью, чем ментам, а жить всем надо, ничего удивительного не будет, ежели этих граждан, имеющих напряги с ментурой, собирались военным вертолетом забрать, перебросить на военный аэродром, а оттуда военным бортом отвезти до конечной станции. На все это нужны приличные бабки.

Во-вторых, из этого же следовало, что седой горец и его спутницы — не сявки и «шестерки», а люди уважаемые. Может, этот гражданин по жизни стоит на уровне Басаева или Радуева, а бабы — его любимые жены, сестры или дочери. Если такой гражданин вовремя не прибудет в нужную точку, верные кунаки или там мюриды — Юрка про кунаков знал из «Кавказской пленницы», а про мюридов не то у Лермонтова, не то у Толстого вычитал — начнут рогом упираться и землю рыть, но так просто это дело не оставят. И рано или поздно, но доберутся до кордона. Хорошо это будет? Да ни хрена хорошего…

Наконец, третий момент, который поубавил Юрке оптимизма, уже не относился непосредственно к вертолету и кавказцам. Этот момент исходил от Гальки, которая всю дорогу сидела тихо, как мышка (если позволительно употребить это сравнение в отношении пятипудовой бабы). Хотя Таран не был экстрасенсом и мыслей читать не умел, но, похоже, Галька просто-напросто подозревала, что он, Юрка, нарочно остановился протирать стекла и давно знаком со своими пассажирами. Ежели первую фразу кавказца насчет того, что, мол, он, Юрка, знает, куда едем, Галька не очень восприняла, то диалог насчет вертолета ее окончательно убедил: Юрка с чурками заодно. А раз так, то Галька вполне правомерно могла сделать самые серьезные оргвыводы. Например, насчет того, куда лично ее уроют, когда сюда, на озеро — другой площадки поблизости не просматривалось, — прилетит вертолет, чтоб забрать кавказцев, Юрку, его девок и самое главное — деньги.

Само собой, женщина такого типа, как Галька, на заклание со смиренным сердцем не пойдет и примет контрмеры. Когда она их примет — не предугадаешь. Может, уже на кордоне, а может — через минуту. Какая вожжа под хвост попадет. Это еще хорошо, если она сперва на Юрку кинется с бритвой. Тут, по крайней мере, опасность будет только от нее исходить. Перехватить руку с бритвой все-таки вполне возможно. А что, ежели она решит для начала аксакалу небритую шею порезать? Граждане пассажиры могут не так понять и откроют огонь на поражение. Пулю так легко, как бритву, не перехватишь и локтем от нее не закроешься. Влепят в упор и ему, и ей. Пожалуй, это была самая серьезная опасность на данный момент.

Самое ужасное состояло в том, что объяснять Гальке что-нибудь в присутствии пассажиров было нельзя, а идея применить бритву могла прийти ей в голову в любой момент. Вот тут и управляй машиной… Да еще смотри по сторонам, не появятся ли откуда-нибудь менты или та самая гипотетическая «настоящая» «Нива».

Лишь свернув на развилке к озеру, Таран почувствовал себя чуть-чуть поспокойнее. Все-таки уехали далеко от большой трассы, никаких машин на васильевской дороге не встретили. Правда, на дороге к озеру отпечатались свежие следы гусениц и тракторных саней. Не то чтоб совсем свежие, но уж точно оставленные после того, как Юрка с Галькой уехали с кордона. В колеях валялась сенная труха — должно быть, трактор с санями ездил в лес за стогом, оставленным там с лета на какой-нибудь полянке.

Но тракториста, даже очень пьяного, Таран повстречать в лесу не боялся. Все-таки ДТ-75 — это еще не Т-80, чтоб с ходу подмять под себя «Ниву» и разутюжить ее в лепешку. К тому же сено валялось от самой развилки, то есть трактор уже давным-давно выехал из лесу, развернулся на дороге и потарахтел в Васильево. Да и вообще, трактористу следовало сказать спасибо, поскольку он здорово примял и прикатал дорогу, так что ехать по ней было намного ловчее, чем днем.

И все-таки, уже миновав мостик — крепкий, выходит, раз трактор выдержал! — Юрка опять почуял нарастающее волнение. Это самое волнение нарастало по мере того, как «Нива» приближалась к озеру. Фиг его знает, а не добрались ли сюда, на озеро, менты? Ночью, в метель, они на своих драндулетах ехать не решились, хотя им, может, и сообщили, что в лесу из автоматов стреляют, а днем взяли да и съездили. Трактор потом прокатился, замял следы покрышек. Могли менты нашарить что-нибудь? Могли в принципе…

Но волновался Юрка зря. На озере никаких ментов не было, и следов, указывающих на то, что они шуровали в снегу, подъезжали или подходили к замерзшей и занесенной снегом проруби, фары не высветили. Зато тракторные следы пересекали лед и тянулись дальше, из чего следовало, что по меньшей мере до поворота на кордон Таран доедет вполне спокойно.

— Хорошее место для посадки подобрали, — заметил седой пассажир. — Как раз «Ми-8» сядет. И лед крепкий, да — трактор выдерживает. А я не верил, слушай, когда Трехпалый сказал, что с озера улетать будем!

— Трехпалый врать не будет, — солидно произнес Таран, хотя его от всех этих нечаянных откровений едва в дрожь не бросило. Мало ему было одного Трехпалого, так теперь еще Трехпалый с вертолетом, оказывается! И этот кавказский дедушка — его друг дорогой, кунак и братан по жизни. Дай бог, чтоб этот вертолет действительно забоялся низкой облачности и не прилетел сегодня ночью… Впрочем, была еще надежда, что Трехпалый имел в виду совсем другое озеро.

— Слушай, — спросил пассажир, когда Таран уже проехал через озеро и поехал к повороту на кордон. — У тебя валидол есть?

Обращался ли он к Тарану или к своим бабам, Юрка не понял, но ответил:

— Не-ет…

— Жалко! — сказал кавказец, морщась от явно острой боли. — Сердце немного болит… И в груди, и в спине. Переволновался, наверно.

Обе дамы что-то загортанили на родном языке, слышались слова «валидол» и «инфаркт».

Конечно, Юрка не был медиком, но вообще-то слышал, что инфаркты валидолом не лечатся. Правда, он не был уверен, что у «старика» инфаркт — седому вообще-то вряд ли было больше пятидесяти лет, но Тарану и сорокалетние казались пожилыми! Однако, как видно, сердце у горца прихватило крепко. Наверно, далеко не все они живут по полтораста лет.