Шпион по призванию - читать онлайн книгу. Автор: Деннис Уитли cтр.№ 83

Этим вечером он обедал с аббатом д'Эри и кое-что о нем узнал. Выяснилось, что он был молинестом и, следовательно, врагом фанатичных суровых янсенистов [89] , которые доминировали во французской религиозной жизни со времен упадка могущества иезуитов. Будучи аскетом по натуре, аббат стал светским человеком с широким кругозором благодаря роду занятий и обнаруживал немалую проницательность в политике и международных отношениях.

Роджер также узнал многое о маркизе. Месье де Рошамбо принадлежал к наиболее серьезным людям среди личных друзей королевы, которая была о нем очень высокого мнения. Ее величество часто советовалась с маркизом по международным делам и почти всегда с ним соглашалась. Таким образом, хотя граф де Верженн был официальным министром иностранных дел и давал советы королю, месье де Рошамбо часто играл более значительную роль в решении судеб Франции, так как королева, придя к определенному решению по какому-либо вопросу, была куда более упорна и настойчива в его осуществлении, нежели ее слабовольный супруг.

К концу обеда Роджер, стараясь не выдать своих чувств, выразил сожаление, что отъезд мадам Вело в Бешрель помешал ему засвидетельствовать ей свое почтение. Это замечание помогло ему получить нужную информацию.

— Да, — кивнул аббат, отрезав себе ломтик ананаса, — вы упустили возможность поздравить мадам с успехом. Место гувернантки остается за ней еще на год, так как монсеньор решил, что мадемуазель Атенаис слишком молода, чтобы выйти замуж.

Стараясь унять дрожь в голосе, Роджер спросил:

— Значит, предполагалось ее замужество?

— Первоначальным намерением монсеньера было выдать дочь замуж этим летом, тем более что при представлении ко двору ее красота произвела фурор. К тому же мадемуазель принесет своему супругу весьма солидное приданое, поэтому дюжина знатных семейств выставили кандидатов на ее руку, но ей только в июне исполнится семнадцать, и по зрелом размышлении монсеньор решил, что успеет выбрать мадемуазель мужа к следующей зиме.

Ночью в постели Роджер обдумал ситуацию и пришел к весьма печальным выводам. Он упустил шанс примириться с Атенаис на многие месяцы, если не навсегда, так как не имел понятия, где будет находиться, когда она вернется в Париж следующей осенью. С опозданием Роджер осознал, что, ускорив окончание работы над документами, действовал себе во вред. Казалось в высшей степени маловероятным, что маркиз даст ему аналогичное поручение, так что его, скорее всего, рассчитают. Это положит конец связям с семейством де Рошамбо, и ему придется искать другую работу. Конечно, по протекции мэтра Леже он, безусловно, сможет устроиться на временную службу к мэтру Жера, но перспектива вновь стать адвокатским клерком казалась вдвойне невыносимой после жизни в замке.

В последующие два дня Роджер продолжал трапезничать в компании аббата, почти все остальное время осматривая город. Он обошел Лувр и Тюильри, ходил на мессу в Нотр-Дам, посетил церкви Сен-Рок, Сен-Сюльпис и Мадлен и даже отправился поглазеть на Бастилию с ее восемью круглыми башнями и зубчатыми стенами, возвышавшимися чуть ли не до небес.

Роджер с удовольствием купил бы себе новый костюм, так как давно вырос из своей одежды, а большинство вещей, купленных у Катрво год назад, тоже стали тесноваты, так как он с тех пор успел подрасти. Однако, принимая в расчет вновь ставшее неопределенным будущее, Роджер решил воздержаться от крупных трат, но приобрел пару изящных туфель с пряжками по последней моде и причесал свои темно-каштановые волосы у цирюльника. На третий день его пребывания в Париже маркиз вернулся в столицу и вечером, после обеда, послал за ним.

Парижский особняк Рошамбо был старше их дома в Рене и бешрельского замка, поэтому большинство его комнат не отличались просторностью. Однако Роджер был удивлен размерами комнаты на первом этаже, куда его привел посланный за ним слуга. Несмотря на низкий потолок, она была длинной и широкой, с рядом окон, выходящих на двор. Одну из узких стен почти полностью закрывала карта Европы; у противоположной стены маркиз работал за письменным столом с черепаховой инкрустацией. Центр комнаты занимал большой овальный стол, а стена напротив ряда окон была скрыта несколькими картами и шкафом, набитым справочниками в темных переплетах. Все это делало комнату больше похожей на помещение при зале суда, чем на кабинет или библиотеку.

В ответ на поклон Роджера маркиз не пригласил его сесть, но его высокомерные резкие черты несколько смягчились, а голос звучал любезно.

— Месье, я прочитал ваш сокращенный доклад и провел полчаса, просматривая составленный вами полный текст. По-моему, обе работы превосходны. Моим адвокатам понадобится несколько месяцев, чтобы изучить их и решить, могут ли они составить основу процесса, который я надеюсь выиграть, но вы прекрасно подготовили почву. К тому же проделали работу куда быстрее, чем я ожидал, и я очень вами доволен.

Роджер снова поклонился:

— Монсеньор, такая работа некоторым показалась бы скучной, но я нашел ее весьма интересной. Я также убежден, что ваши претензии имеют все основания, и искренне желаю вам успеха.

Маркиз открыл ящик стола, сунул руку внутрь да так и застыл. Он не привык, чтобы служащие желали ему успехов, и устремил на Роджера слегка удивленный взгляд голубых глаз.

— Благодарю вас, — наконец пробормотал он и положил на стол маленький, но тугой кожаный мешочек. — Здесь сто луидоров — награда за ваше усердие. Вам понадобится новая одежда, если вы намерены остаться в Париже. Или вы предпочитаете вернуться в Бретань, в контору мэтра Леже?

Взяв деньги, Роджер сообразил, что маркиз предлагает ему остаться у него на службе. Награда и предложение были слишком хороши, чтобы выглядеть правдой. Покраснев от удовольствия, Роджер воскликнул:

— Нет, монсеньор! Я бы предпочел остаться у вас на службе. И я очень признателен вам за щедрую награду.

Маркиз отмахнулся от его благодарностей:

— Несколько недель назад д'Эри лишился помощника, и я пообещал ему найти другого. Человек, умеющий так хорошо, как вы, составить сжатый отчет, лучше кого бы то ни было подходит на это место. Какое жалованье вы получали?

— Сорок луидоров в год, монсеньор.

— Скажите д'Эри, что теперь вам должны выплачивать сто двадцать. Вы найдете Париж во всех отношениях более дорогим, чем Рен, а иногда вам придется доставлять мне донесения в Версаль. Я хочу, чтобы вы, как один из моих секретарей, выглядели достойно. Теперь идите и предоставьте себя в распоряжение д'Эри.

Все еще ошеломленный неожиданным успехом, Роджер поклонился и вышел из комнаты. Д'Эри, за последние несколько дней проникшийся к нему симпатией, с удовлетворением принял новость и предложил Роджеру, прежде чем браться за работу, посвятить завтрашний день экипировке для его нового положения.