Скользящий по лезвию - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Зонис cтр.№ 62

— Из Колорадо?

— Не угадала. Предки этих жуков жили себе поживали на территории нынешнего Техаса, мирно питаясь листьями. Но вот однажды те края постигла ужасная засуха. Индейцы обратились к своему верховному богу, ворону Йелю, с просьбой о дожде. Они развели большой костер, вождь бросал в него душистые травы, и индейцы плясали вокруг костра несколько дней напролет. Жукам этот танец ужасно понравился. Они тоже встали вокруг своего вождя, который задрал лапки к небу, и принялись плясать и просить верховного бога дать им такое дерево, чтобы они и их потомство всегда были сыты. Йель некоторое время вспоминал, есть ли у него вообще такие дети, но на шестнадцатый день все же слетел к жукам. «Хотя я бог людей, а не жуков, я все же исполню вашу просьбу,— сказал он.— У меня есть такое дерево, совсем небольшое, скорей даже куст. Но мне придется потратить несколько лет, чтобы люди привезли его из дальних стран и стали выращивать на восточных склонах Скалистых гор. Вы же тем временем сами, без моей помощи, должны перебраться туда».

Тут Кромахи замолчал и начал клевать носом — видимо, собственная сказка его усыпила.

— И что?— нетерпеливо спросила Соки.— Зачем ты мне это вообще рассказал?

Старый колдун встрепенулся и уставился на девушку, хитро щуря не по-старчески ясные глаза. В сущности, это были вообще не человеческие глаза, а яркие ониксовые глаза божественной птицы. Ворон Йель, прикидывавшийся ирландским чародеем, расправил огромные, черные с сединой крылья.

— Рррасказал,— насмешливо каркнул он,— затем, что ты рродишь мне сына. Но мерртвая девочка не может рродить. Сказка заканчивается так: могучий воррон Йель исполнил пррросьбу жуков и дал им съедобное дерррево, но ррразве он стал бы одарррять жуков, если ничего не хотел взамен? Он пррринес еду своим детям, нерразумная крррошка. Ворроны едят жуков.

Сказав так, Йель захлопал крыльями, запорошив глаза Соки песком и сажей, и устремился в белое беспощадное небо над Великой Равниной.

— Твое вррремя еще не прришло!— донесся оттуда гортанный крик.— Возвррращайся!

* * *

Джип мягко катил вдоль ограды парка. Уайлд и Харпер спорили, причем если голос Уайлда становился все громче и пронзительней, то Харпер, напротив, отвечал все тише. Маршал старался не прислушиваться к их спору, потому что это отвлекало от наблюдения. Впереди уже обрисовались университетские корпуса и длинный решетчатый забор. Демонстрантов успешно разогнали — только груды пластиковых бутылок, обрывки транспарантов и валявшиеся на мостовой палки и камни наводили на мысль, что утром здесь были беспорядки. Весь этот хлам припорошило опавшими листьями, золотисто светившимися в густеющих сумерках. И вороны. Очень много ворон. Птицы облепили ветки деревьев, ограду парка и университетский забор, они сидели на стеклянной будке охраны и фонарных столбах. Наступил вечер, самое время воронам лететь на помойку, или где они там кормились — однако твари и не думали улетать. Еще они молчали. Это нервировало. Наводило на мысль, что птицы тут неспроста.

Спецназовца, похоже, они тоже беспокоили. Парень двумя руками сжимал винтовку и постоянно проверял в зеркальце заднего вида, следует ли за ними фургон. Маршал усмехнулся. Солдат дергался не зря, хотя Мэттьюс на его месте думал бы не о воронах.

— Я никогда не говорил, что Машина делает это сознательно, — тихо и убедительно вещал Харпер. — У нее вообще нет сознания, она просто выдает результаты расчетов. Некое распределение вероятностей. Она была ничем не лучше других прогностических программ, которые уже больше полувека использовались в экономике, страховании, да в чем угодно, пока мы не подключили к ней человеческое сознание. Только тогда точность прогнозов резко возросла. Мы исходили из неверных предпосылок, считая, что моделируем выбор узловых фигур. На самом деле мы просто-напросто произвели на свет наблюдателя, который, обладая всей полнотой информации, принимал решение за них и за нас.

— Даже если и так! — визгливо возражал Уайлд. — Вы утверждаете, что всё, буквально всё сущее зависит от вашей Машины. Но это просто идиотизм! Какая-нибудь официантка решает или не решает пойти на свидание с парнем, какой-нибудь забулдыга, выйдя из бара, выбирает, сесть ему за руль и попасться копам или заплатить пять баксов и вызвать такси. В конце концов эта официантка, опаздывая на свидание, перебегает улицу. Забулдыга замечает ее в последний момент, сворачивает и сбивает пешехода. Этот пешеход — одна из узловых фигур. Морган. Саманта Морган гибнет под колесами автомобиля и никогда не выпускает на волю химер. Как вам такой расклад?

— А разве это произошло? Вы фантазируете, Энди. Но, боюсь, ни ваши, ни мои фантазии уже давно ничего не решают…

Вороны снялись с ветвей. Это было похоже на взрыв: гигантское черное облако взметнулось над парком, над проспектом, над джипами. Ворон было так много, что их крылья заслонили низкое закатное солнце. Казалось, машина с разгона въехала в туннель. Но перед тем, как на улицу упала тень, маршал успел увидеть кое-что еще. Крышка багажника ехавшего впереди джипа взлетела в воздух, словно изнутри по ней ударил паровой молот. Одновременно несколько птиц обрушились на ветровое стекло. Внедорожник, вильнув, врезался в чугунную ограду и остановился. Секунду спустя его облепили вороны, целиком скрыв машину под живой, шевелящейся и надрывно каркающей шубой.

Водитель их джипа поспешно затормозил. Доктор Харпер сунулся лицом в спинку переднего сиденья. Маршал вскочил и, согнувшись, два раза резко ударил связанными пластиком руками по копчику. Со второго удара замок наручников лопнул. Спецназовец, вцепившийся в свою штурмовую винтовку, только еще поворачивал голову к Мэттьюсу, когда тот вырубил водителя ударом в сонную артерию. Затем маршал вырвал у солдата винтовку и треснул его прикладом в переносицу. Раздался хруст, и спецназовец, залившись кровью из сломанного носа, обмяк. На все это потребовалось примерно полторы секунды.

— Садитесь за руль, Ричард! — выкрикнул Харпер. — Нам надо бежать.

— Оставайтесь в машине, — рявкнул в ответ маршал.

Он уже держал в руке «ЗИГ-зауэр», вырванный из кобуры спецназовца, второй рукой отжимая кнопку открытия дверей. Схватив за шиворот вяло барахтающегося британца, Мэттьюс выволок его из джипа в самое воронье месиво. Оттуда уже раздавались автоматные очереди. Выскочившие из фургона бойцы беспорядочно палили по воронам. Птицы кидались на людей, вцеплялись в маски, выклевывали незащищенные глаза. Маршала и Уайлда они отчего-то не трогали. Биохимик обмяк и еле двигал ногами, так что Мэттьюсу пришлось тащить его за собой. Отмахиваясь от пролетавших мимо, истошно орущих пернатых, маршал двигался к переднему внедорожнику. На его высокой крыше стояло некое существо. Ржаво-красные солнечные лучи то и дело прорывались сквозь воронью тучу, освещая узкое лицо в дорожках засохшей крови, похожее на бесстрастные маски индейцев в боевой раскраске. Левая рука существа, поднятая к небу, была тонкая, девичья, а вместо правой вздымалось огромное крыло с угольно-черными перьями. Обрывки свитера трепал ветер, поднятый сотнями крыльев.