Семья Эглетьер - читать онлайн книгу. Автор: Анри Труайя cтр.№ 73

— Томатный… и другой тоже. «Уорчестер».

Музыка Гершвина поднимала настроение. Легкая, современная. У него сегодня волчий аппетит. А на обед всего два яйца! Кароль меряет аппетиты других по своему. А что они там делают в спальне? Непонятно!.. Ссорятся, наверное… Из-за Франсуазы… Но это же не причина лишать себя обеда!..

Мерседес принесла тушеную морковь. Даниэль размял ее вилкой, обильно полил острыми соусами и посыпал перцем.

— Татарский бифштекс для вегетарианцев! — подмигнул он прислуге.

Мерседес поджала губы и ушла. На тарелке возвышалась горка красного от соуса пюре. Когда Даниэль попробовал, ему обожгло язык, но он решил, что никогда не ел ничего вкуснее. Выпив стакан воды, он принялся уничтожать морковь. Голод постепенно утихал. Снова вспомнилась Франсуаза. Она так напугала его, что по сей день он не может прийти в себя от удивления. Что общего между его уравновешенной, трудолюбивой, застенчивой сестрой и этой героиней отдела происшествий, которую увезли на Скорой помощи в больницу. Дома избегали говорить об этой истории. Уж конечно, не обошлось без амуров. Если только замешаны нежные чувства, девчонки всегда теряют голову. И что им за охота играть со своим сердцем, забрасывать его как можно выше, под самые облака, а потом, когда оно разобьется, впадать в отчаяние? Как бы и Даниэла не выкинула чего-нибудь в этом роде, когда он уедет на Берег Слоновой Кости. Ведь и она может, как Франсуаза, «совершить безрассудный поступок». Ну и переполох поднимется в семье Совло! А между тем ему не в чем себя упрекнуть! Хотя и жаль! Он был бы не прочь до поездки в Африку сделать Даниэлу своей возлюбленной. Морское путешествие становится еще заманчивее, если мужчина оставляет на берегу рыдающую любовницу. Впрочем, время у него еще есть. Мысль, что Даниэла может не пожелать этого, даже на минуту не явилась ему. Даниэль думал лишь о том, что могут помешать проклятые экзамены и еще то, что до сих пор он не знал женщины. Ведь насколько он был осведомлен о физической стороне любви — а знал он о ней немало! — нужно, чтобы хоть один из двоих имел какой-то опыт. Уже не раз Даниэль хотел пойти за проституткой, но в последнюю минуту его неизменно отталкивал вульгарный вид этих жриц любви. Да и дорого они берут! Не станет же он тратить накопленные деньги на то, чтобы провести десять минут с совершенно посторонним человеком! Уж лучше дождаться более приятной и менее разорительной оказии. А вдруг в пути ему встретится подходящая девушка? Молодая, хорошенькая, воспитанная, ничем не связанная… Говорят, во время путешествий по воде даже самых сдержанных женщин тянет на любовные приключения. По-видимому, морской воздух, широкие просторы возбуждают их. У него, правда, скромное место в общей каюте третьего класса. Но вечером он обязательно проберется на палубу первого класса. И там познакомится с девушкой без предрассудков. Ее легкое белое платье будет трепетать на ветру. Она влюбится в него с первого взгляда. Опершись о борт, они будут болтать вполголоса и любоваться звездами. Потом, никем не замеченные, скользнут в спасательную шлюпку и там будут страстно обниматься. За время плавания она отдастся ему двадцать раз, нет, сто. Но он вовсе не собирается из-за нее забывать Даниэлу. Незнакомка на пароходе сделает из него мужчину, а в Дакаре или Абиджане они, сдерживая слезы, простятся навсегда. И когда, после нескольких месяцев в джунглях, он вернется во Францию и придет к Даниэле, гордый и независимый, по его глазам она поймет, что он уже достаточно возмужал, чтобы любить и защищать ее.

В тарелке уже не осталось ни кусочка моркови, а Даниэль все сидел за столом, положив локти на стол и подперев голову кулаками. Он блаженно улыбался. Яблочное пюре, которое Мерседес подала на сладкое, было таким пресным, что он съел только половину. Зато выпил полстакана красного вина «для мужественности», как выражаются его одноклассники. Он не любил вина, но хотел приучить себя к нему, чтобы не ударить лицом в грязь, если случай сведет его с африканскими выпивохами. Ах, если бы он мог готовиться к экзаменам с таким же удовольствием, как к поездке! Мысль об экзаменах кружила над ним, как хищная птица. Если задача по математике окажется не очень запутанной, а тема французского сочинения не слишком заумной, он, может быть, вывернется. Господи, какая гора свалится у него с плеч! Наконец-то с него снимут узду и он, почуяв свободу, будет бить копытом от нетерпения на пороге новой жизни. Это тоже поможет ему стать мужчиной. Он начнет готовиться ко второй, гуманитарной, части экзаменов на степень бакалавра, сделает Даниэлу своей возлюбленной или, уж во всяком случае, зайдет с ней достаточно далеко, станет курить вдвое больше и возьмется за серьезные книги. Музыка замолкла. Наступившая тишина вернула Даниэля на землю. Перед ним неподвижно и осуждающе высилась сланцевая скала в Плугастеле. Даниэль взял учебник, зевнул и, волоча ноги, вышел из столовой.

В своей комнате он тщательно выбрал пластинку, под которую особенно хорошо было заниматься: «Морскую птицу», медленную и, мрачную мелодию Южной Каролины. Развалившись за письменным столом, он купался в ее звуках. Лампа-рыба парила над его головой. Негритянка улыбалась со стены огромным распяленным ртом. После географии надо приниматься за математику. Сколько скучных и бесполезных вещей ему приходится учить. А время идет, время уходит… Когда же наконец корабль поднимет якорь?

— Эглетьер, Даниэль, при снисхождении комиссии допущен ко второй части экзаменов на степень бакалавра.

Голос преподавателя прозвучал в ушах Даниэля, как гонг, и он тотчас почувствовал, как расслабляются его напрягшиеся мускулы, как приятное тепло разливается по всему телу. Повернув голову, он увидел остальных: с тревогой в глазах, затаив дыхание, они слушали решение комиссии.

— Фаволь, Арман, допущен; Ублон, Шарль, не допущен: Юбер, Морис…

В длинном списке значилось около сорока имен. После упоминания некоего Ивето, который «не был допущен», в зале поднялся разноголосый гомон. Одни с трудом сдерживали радость, другие с еще большим трудом скрывали огорчение. Даниэль не знал никого из этой группы и поспешил к дверям.

Выйдя из лицея Карно, где принимали устный экзамен, Даниэль удивился синему небу. Когда в два часа дня он шел сюда, погода хмурилась, собирался дождь. Солнце будто нарочно выглянуло, чтобы поздравить его. Подумать только, еще сегодня утром он лихорадочно листал конспекты по физике и математике! Разумеется, на письменных экзаменах он еле-еле получил средний удовлетворительный балл. И все-таки в глубине души верил, что ему повезет и что он проскочит… Он не усомнился в этом, даже когда увидел в коридоре зеленых от страха товарищей по несчастью, ожидавших очереди, со школьным табелем в руках. На юношах были галстуки невыразительных расцветок, девушки одели унылые, словно из сиротского приюта, платья, ни одна не подкрасилась, дабы показаться серьезнее в глазах экзаменаторов. Все ходили взад-вперед по коридору, торопливо повторяя что-то по учебникам, шепотом сообщались последние новости, некоторые подпрыгивали перед дверью, чтобы увидеть через верхнее прозрачное стекло математика или англичанина, которые экзаменовали первых лицеистов. Кое-кто уже выходил оттуда, одни с расстроенным, другие с сияющим видом. Их тотчас окружали: «Ну, что? Не слишком придираются?» У Даниэля экзамен начался с французского. Молодой и симпатичный с виду преподаватель предложил ему прочесть стихотворение Леконта де Лиля и попросил сравнить романтиков и парнасцев. Пустяки. К тому же эту тему долго долбили в классе. Даниэль сразу выпалил все, что знал. Зато решительно ничего не мог ответить по математике и физике и без толку топтался у доски. К счастью, он сумел выправить положение за счет истории и английского… Нет, никогда ему не забыть сегодняшнего дня. Пожалуй, произошло самое значительное событие в его жизни. Рухнула гора, заслонявшая от него горизонт. Свободный, преодолевший все трудности, он слушал, как бьется его сердце в ритме победного марша… Раз, два… Повернув на бульвар Мальзэрб, он ускорил шаг. Скорее домой, надо всем рассказать, всем позвонить. Еще вчера Кароль и отец не слишком верили в его успех. То-то удивятся! А две недели назад и Жан-Марк благополучно выдержал экзамен. Двойная удача в семье Эглетьер. Можно украсить флагами дом на улице Бонапарта! И дом матери в Севре! И теткин дом в Туке! Франсуаза так близко все принимает к сердцу, что успехи братьев наверняка ускорят ее выздоровление. Ведь настроение для женщин — самое главное! Он представил себе, как раскраснеется от удовольствия Даниэла, как восхищенно засияют ее раскосые глаза! Здорово, когда можешь обрадовать сразу стольких людей! Вокруг него шумел город, пыльный, солнечный, дружелюбный. Мимо шло такси. Даниэль поднял руку. К черту скупость! В такой день поехать в метро — все равно, что плюнуть в ладонь Господа Бога!