Повелительница драконов - читать онлайн книгу. Автор: Вольфганг Хольбайн cтр.№ 5

Талианна была сбита с толку. Она ощущала себя такой беспомощной и одинокой, какой только могла быть десятилетняя девочка, мир которой несколько часов тому назад сгорел — в прямом смысле этого слова. И она спрашивала себя, стоит ли доживать до таких лет, если это был опыт, накопленный за длившуюся восемьдесят лет жизнь. Несмотря ни на что, она прильнула еще теснее к груди Гедельфи, ведь вопреки всему она оставалась десятилетней девочкой, которую ничто не могло утешить так, как близость взрослого.

— Ты видела, с какой стороны они появились? — спросил вдруг Гедельфи.

Талианна кивнула.

— С севера, — ответила она.

— С севера, — повторил Гедельфи, как будто это было подтверждением чего-то, что он давно знал. — Сколько их было?

Талианна покачала головой.

— Не знаю… Десять, может, двенадцать. Я не знаю. Было слишком темно. Я… плохо рассмотрела. Только тени, а потом вспыхнул огонь.

Ее голос сорвался. Вопрос Гедельфи и ее ответ снова вызвали у нее перед глазами картины ужасных событий, но лишь небольшую часть происходящего ей удалось рассмотреть: летящие гиганты с непостижимой легкостью низко скользили над цепочкой холмов, раскинув крылья широко и неподвижно, как невероятно огромные стрижи. Потом — чудовищные удары и шуршание, и наконец огонь, огонь, огонь везде. И опаляющая молния, чуть не ударившая в нее, в безумном зигзаге мчавшаяся к ней, оставляя на опушке леса след на добела оплавленной земле, прежде чем остановиться за десять шагов до нее. Она была такой горячей, что ее знойное дыхание опалило Талианне ресницы и брови.

— Больше ты ничего не видела? — спросил Гедельфи.

Она видела что-то, и, хотя воспоминание вызывало у нее ужас, которого не было при виде изуродованного города, она еще раз усилием воли воссоздавала эту картину перед глазами. Это не было нужно для ответа на вопрос Гедельфи и только причиняло боль. Но почему-то так полагалось.

— Там были… всадники на драконах, — ответила она.

— Всадники, — повторил Гедельфи. В его голосе не было и следа удивления или недоверия. — Ты уверена?

— Да, уверена, — сказала Талианна.

— Так все-таки… — пробормотал Гедельфи. Талианна не поняла, что он хотел этим сказать, но в его голосе было что-то такое, от чего ее охватил озноб. Он сделал громкий вдох. — Никому не говори, Талианна, — тихо продолжил он. — Слышишь? Никому. Что бы ни случилось. Лучше забудь об этом. Но только не для себя.

Кивок, которым Талианна ответила, выслушав его совет, частично не был согласием. Половину просьбы Гедельфи она постарается выполнить. Вторую нет. Никогда.

Естественно, боль все же пришла, потом. С каждой секундой она становилась чуточку сильней, но одновременно — и одно никак не влияло на другое — увеличивалась и оглушающая пустота у нее внутри. День прошел, но потом она даже не могла точно сказать как: часы, когда она с остановившимся взглядом неподвижно сидела у реки, уставившись в пустоту, сменялись часами, полными безудержно текущих слез и мучительных рыданий и стонов. Гедельфи все время сидел возле нее, и, хотя тонкий злобный голос нашептывал ей, что у беспомощного слепого просто не было выбора, она внушила себе, что старик остался, чтобы утешать ее.

Стемнело, и вскоре недалеко от них загорелся костер. Треск пламени странным образом заставил ее очнуться от глухой скорби. Хотя этот звук должен был вызвать в ней ужас и новую панику, он навеял ей лишь мысли о тепле и безопасности.

Она встала, осторожно взяла Гедельфи за руку и помогла старику подняться. Этот рискованный маневр был не так прост, потому что старые ноги Гедельфи одеревенели от многочасового сидения. Талианна была уверена, что движения причиняли старику сильную боль, но он безропотно поднялся и последовал за ней, когда она направилась к костру, перед которым виднелось несколько теней.

Было очень тихо. Потрескивание горящих поленьев казалось до странности нереальным звуком, как будто он был единственным в мире тишины. Никто не произнес и слова, даже когда Талианна и Гедельфи подошли и молча сели в круг изнуренных фигур. В течение дня все они по-своему реагировали на то невообразимое, что обрушилось на них: одни плачем и стенаниями, другие проклятиями, кто-то тем и другим, а одна женщина, имени которой Талианна не знала, часами блуждала, спотыкаясь, по обуглившимся руинам и выкрикивала имя своего мужа, пока кто-то из них, ударив женщину по лицу, заставил ее замолкнуть. Но сейчас все они погрузились в гнетущее молчание.

Талианна с каким-то безучастным ужасом отметила, что выживших по-прежнему было одиннадцать, и она сразу поняла, что их не станет больше. Остальные, бежавшие в слепом ужасе из города в шахты на той стороне реки, больше не вернутся. Вероятно, смерть настигла их даже в укрытиях, расположенных на глубине ста метров под землей.

Вероятно? Ей-богу, она видела столб пламени, который поднимался из горы, как из центра извергающего лаву вулкана!

С наступлением вечера от реки потянуло прохладой, и Талианна подвинулась поближе к огню. Ей почему-то пришло в голову, что сегодня был праздник, вообще самый большой праздник Стальной Деревни, и что они, случись все иначе, тоже сидели бы сейчас у костров, но не одиннадцать человек, а три тысячи, и не онемев от ужаса и боли, а веселясь, и многие из взрослых, разгулявшись, были бы пьяны.

Девочка спрашивала себя: может, это была странная ирония судьбы — то, что в этот день ее жизнь была спасена, ее и других? Если бы она, Гедельфи и еще девять мужчин и женщин незадолго до наступления темноты второй раз не пошли бы в лес, чтобы насобирать сумеречных грибов для большого пира на следующий день, они тоже были бы сейчас мертвы. И совершенно неожиданно она поняла, что это не было случайностью.

Стальная Деревня была огромным городом, по крайней мере в представлении такого десятилетнего ребенка, как Талианна. За целый год это был, пожалуй, один-единственный вечер, когда все жители города сидели по домам, оставив свою работу в рудниках или на реке, свои поля и костры для выжигания угля в лесу, и вместе готовились к празднику середины лета.

«Ну да, — с горечью подумала она. — Они, эти мрачные существа на своих огромных тварях, точно знали, что надо прилететь именно этим вечером».

Женщина, сидевшая справа от Талианны, пошевелилась. Она подняла голову, взглянула на Талианну и Гедельфи и провела рукой по глазам. Она выглядела так, будто неожиданно очнулась от очень глубокого сна.

— Они все мертвы, — пробормотала она. Потом улыбнулась, и ее глаза сверкнули, как у безумной. — В живых никого нет. Все мертвы.

Теперь Талианна узнала ее — это была та женщина, которую ударили, потому что она не один час выкрикивала имя своего мужа. Сейчас ее слезы иссякли. В ее голосе звучало удивление и легкое раздражение.

— Они сами виноваты, правда? Они же знали, разве нет?

Вопрос не был обращен к кому-то конкретно, и никто не ответил. Несмотря на это, женщина вдруг выпрямилась, огляделась вокруг, лихорадочно двигаясь, и еще раз спросила: