Астроном - читать онлайн книгу. Автор: Яков Шехтер cтр.№ 38

А брат Гуго до конца дней своих прожил в развалинах Храма Соломона, рядом с драконами, и полюбил их великой любовью, и они отвечали ему тем же, слушаясь его, точно малые дети. И утверждал он, будто говорит с ними без слов, и они отвечают ему мысленно. И еще говорил брат Гуго, перед самой смертью своей, что сам он превратился в дракона, и когда покинет душа его ветхую оболочку, то переселится в одного из детенышей. Но речам его никто не внимал из-за преклонного возраста брата и его вида, более чем странного.

И научил Гуго драконов преодолевать громадные расстояния и доставлять почту во Францию, Сирию, Фландрию, во все места, где только есть замки ордена. А драконы были покрыты чешуей от кончика хвоста до самой шеи, только страшная морда оставалась неприкрытой. И обладала чешуя удивительными свойствами: когда топорщил ее дракон, чтобы охладить кожу, то становился зримым человеческому глазу, а когда опускал, обращался в невидимку, только морда и оставалась заметной.

И хоть почту драконы доставляли исключительно по ночам, случалось увидеть их стражникам на стенах или ночным дозорам на улицах городов, и ужасные слухи получили еще большее распространение. В числе пострадавших оказался архитектор, возводивший в Париже новый собор. Дракон присел передохнуть на верхушке почти завершенной кровли, и архитектор, при свете Луны разглядывающий свое детище, встретился с ним глазами. Бедняга потерял сознание, а, очнувшись, усмотрел в этом знак особого благоволения. Ему показалось, что сам черт явился из ада, дабы полюбоваться красотой собора. В память о встрече архитектор решил украсить собор скульптурными изображениями дракона.

Одну чешуйку дракона я получил в дар от брата ордена Храма, имени которого не могу упомянуть в данном трактате, и обследовал я ее чрезвычайно долго, рассматривая в изобретенный мною прибор, усиливающий зрение. Трудны и опасны были мои старания, поскольку чешуя мертвого дракона чрезвычайно ядовита, много ухищрений пришлось приложить, дабы не касаться ее голыми руками, а передвигать и переворачивать с помощью пинцетов и щипчиков. Но, несмотря на все ухищрения, спустя несколько недель началась у меня тяжелая экзема, полностью излечиться от которой мне не удалось до сегодняшнего дня. У каждой мудрости есть цена, и за всякое знание приходится платить. Слава Всевышнему, который дает много, а берет мало!

И кажется мне, что нет в невидимости драконов никакого чуда, а напротив, поскольку все, существующее в природе, создал Всевышний по мудрым законам, им же в основу природы положенным, то и драконы подчиняются законам оптики, физики и геометрии. А чешуя их обладает тем свойством, что поглощает без остатка падающий на нее свет и поэтому кажется невидимой, но с другой своей стороны она выглядит, как обыкновенная роговая пластинка. Размышляя, для чего же Всевышний снабдил драконов такой защитой, раздумывая над немногими известными фактами и многажды беседуя с братом ордена Храма, имя которого я не могу упомянуть в данном трактате, пришел я к заключению, что драконы по сути своей миролюбивые существа, и грозный вид их служит только для отпугивания покушающихся на их жизнь. И нет ни одного свидетельства о том, что дракон пожирал человека, но известны многочисленные случаи уничтожения драконов рыцарями. Как видно, благодаря устрашающей своей наружности, дракон стал в глазах людских олицетворением страха перед неизвестными силами природы, а истребление его обратилось в подвиг.

И знай, что все чудеса и странности в нашем мире сотворены всемилостивейшим Богом для испытания праведников и наказания грешников. Многими способами проверяет Судия сердца смертных, и главный из них, как оценивает человек чудеса бытия: приписывая их магии и демонам, или во всем усматривая Высшую волю. Одним и тем же путем пройдут по поверхности жизни и грешник, и праведник, но праведник не споткнется, а грешник упадет лицом в грязь. Да будет доля наша вместе со святыми, пусть отдалит нас Господь от сомнений и укрепит в испытаниях.

Письмо шестое

Дорогие мои!

С каждым прошедшим сном я все острее чувствую, насколько мне вас не хватает. В моей комнатке царят покой и тишина, я избавлен от рабства ежедневной работы, забота о пропитании не висит над моей головой. Тело не беспокоит, и можно полностью погрузиться в прекрасный мир идей и размышлений. Зависимость от книг пропала: удивительным образом я помню все, что когда-либо прочитал. Моя голова словно превратилась в гигантскую библиотеку: стоит лишь подумать о книге, как она выдвигается из ящичка памяти. Всего несколько лет назад я бы назвал мое нынешнее состояние блаженством, а место, в котором пребываю – раем. Но в этом раю мне особенно остро не хватает вас, ваших голосов, прикосновений, советов. Без них мой рай больше похож на ад, ведь неразделенное ни с кем блаженство подобно пытке.

Мои письма – словно разговор, но не только с вами, но и с самим собой. Иногда в поскрипывании грифеля по бумаге мне чудится голос матери, а когда я выравниваю стопку исписанных листов, постукивая ею о стол, эти легчайшие хлопки напоминают покашливание отца. Мне трудно, дорогие мои, очень тяжело без вас. Случится ли наша встреча? Что ждет меня дальше? Кто знает?!

В последнем сне я родился в очень уважаемой семье, хранящей главную тайну святилища. Тайна передавалась из рода в род не один десяток поколений. Кроме членов семьи и патриарха, о ней никто не знал. Даже само существование тайны являлось тайной. Впрочем, я все расскажу по порядку.

Наше святилище существует около пятнадцати столетий. Точного срока начала постройки никто не знает, много завоевателей прокатилось через нашу страну, много раз сбивали со стен одни надписи и вытесывали другие, горели книги и гибли свидетели. Небольшой храм из двух залов, возведенный над могилой Основателя нашей религии, постоянно достраивался и за века превратился в огромное сооружение. Сегодня, помимо гигантского зала, накрывающего, словно колпак, первоначальный храм, в нем насчитывается тридцать шесть святилищ разного размера и формы, и принадлежащих разным народам.

По храмам можно бродить несколько дней, любуясь фресками, мозаиками, старинными гобеленами, картинами знаменитых художников, скульптурами, барельефами. Всю роскошь мира: драгоценные камни, золото, парчу, бархат, мрамор, слоновую кость и бивни моржей можно отыскать, не выходя за пределы святилища.

Мальчиком я сбегал из школы и целыми днями бродил по храмам, засыпая от усталости на скамейке, обитой алым плюшем, или утонув в глубоком кресле главы конфессии. Свечи так сладко потрескивали, освещая колеблющимся светом почерневшие от времени лики святых на старых иконах, пряный запах благовоний, исходящий от бронзовых курильниц, обволакивал меня до самой макушки. Я пытался читать святые книги, но глаза почти моментально смыкались, окуная меня в сон. Моя мать поначалу сердилась и даже отвела меня к патриарху, но тот, узнав, как я провожу время, ласково провел рукой по моим волосам и велел матери не браниться.

Нашей семьей занимается лично патриарх. Чтобы иметь к нему постоянный доступ и не вызывать подозрений у окружающих, мы вот уже которое столетие работаем при святилище. Дел хватает, в огромном храме постоянно требуется вмешательство мужских рук. Женщины нашего рода готовят еду для патриарха и его советников, святых отцов, стирают белье, чинят одежду. Мужчины красят стены, меняют плиты пола, штукатурят, топят печи, убирают дворы, приводят в порядок туалеты. Мы никогда не покидаем стен святилища, вся наша жизнь принадлежит высшей благодати, явившейся миру через Основателя.