Варьельский узник - читать онлайн книгу. Автор: Мирей Марк cтр.№ 32

— Вовсе нет... Я прекрасно помню, как исповедовал его в Бренилизе. Несчастная заблудшая душа. Осталась ли у него надежда на спасение? Он раскаялся?

— Не знаю, святой отец. Мы с ним ни разу не говорили на эту тему.

— Наше прошлое остается с нами навсегда,— наставительно произнес епископ.— Не совершайте необдуманных поступков, дабы не раскаиваться впоследствии.

Он помолчал немного, а затем заговорил о своем путешествии, о мягкости южного кпима-та, о гондолах и прекрасных заводях Систели, коснулся темы брака сына Регента и стал описывать роскошь празднеств в честь столь знаменательного события. В этот момент дверь распахнулась, и в зал вошел Олег. Епископ поднялся ему навстречу, приветственно подняв руки.

— Сын мой, помните меня? Мы встречались с вами полтора года назад в Бренилизе, когда вы проезжали по нашим местам с графом де Ривой. Помните нашу беседу?

— Помню, монсеньор. Вы проявили ко мне исключительную доброту и милосердие,— глаза Проклятого светились радостью.

— Если пожелаете, я мог бы исповедовать вас еще раз, Божьей милостью,— перекрестился старик.

Эммануэль улыбнулся. Его забавляли некоторые обороты речи епископа, немного вычурные и устаревшие. По глазам Олега было видно, что его они тоже веселят.

Узник выразил желание исповедаться, и Эммануэль отошел в другой конец зала, оставив их наедине. Он стоял, скрестив руки, задумчиво глядя на прелата. Его преосвященство был странным и даже смешным человеком, но его манеры дышали достоинством и благородством, и Эммануэль никак не мог отделаться от мыслей о том, как мог епископ согласиться служить панихиду по убиенному принцу, стоя бок о бок с убийцей?

Исповедь заняла не много времени. Уже минут через десять его преосвященство вернулся к Эммануэлю и кубку с вином.

— Я присутствовал на свадьбе мессира Луи. Наш будущий король, волею Божьей...— При этих словах он запнулся и покраснел.

По всей видимости, его смутил взгляд Эммануэля. Старик забормотал, словно бы извиняясь:

— Пути Господни неисповедимы, сын мой. Кто мы такие, чтобы судить о них? Мессир Луи — наш будущий король...

— Говорят, он глуп и несдержан.

Епископ удивленно уставился на него.

— У нас на севере мы привыкли выражать свои мысли прямо,— улыбнулся Эммануэль.— Так вот, каким бы он ни был, после его коронации в Бренилизе я, конечно, приму присягу на верность новому монарху. Но право думать и говорить о нем все, что считаю нужным, оставляю за собой.

— И все же я бы посоветовал вам быть осторожнее. Говорят, Регент сильно страдает от лихорадки. И если Господь призовет его к себе...

— Лихорадка, говорите,— не совсем вежливо прервал его де Лувар.— Странно, однаког вы не находите? Сначала принц, теперь Регент...

— Сын мой,— вздохнул священник.— На все воля Божья. Раз Господь уготовил наследнику такую судьбу, мы не вправе сетовать.

Ничто в этом мире не происходит без Его ведома.

Эммануэль ничего не ответил. В этот момент раздался глухой стон — у Олега начался приступ. Епископ бросил на юношу тревожный взгляд:

— Что с ним?

— Браслет,— коротко ответил сеньор.

Старик несколько минут, не отрываясь, смотрел на страдальца. Затем повернулся к Эммануэлю, заметно побледнев:

— Это часто бывает?

— Даже чересчур. Но на все воля Божья, ваше преосвященство... Раз Господь уготовил ему такую судьбу, мы не вправе сетовать. Ничто в этом мире не происходит без Его ведома.

Старик улыбнулся:

— У вас острый ум, Лувар, и, похоже, открытое сердце. Храни вас Бог. Я рад, что добрался до вас. Вы всегда говорите то, что думаете?

— Всегда. Или же не говорю ничего. И если бы все в королевстве делали то же самое, наша страна стала бы великой.

* * *

Аристократы Лувара сошлись на том, что визит его преосвященства прошел замечательно. Эммануэля это не сильно заботило, зато вассалы несколько дней подряд отмечали столь знаменательное событие.

Вместе с караванами в замок регулярно поступали новости из столицы. Регент все больше слабел, его изводила болотная лихорадка. Господь послал ему самую мучительную из них — вербенную, вызываемую вербеной, травой колдунов и магов. Королевские лекари ничем не могли ему помочь. В конце концов, послали за Ральсугом — предсказателем и чародеем. Но тот наотрез отказался помогать правителю, за что тут же отправился на виселицу.

Пророчество Ральсуга, которое он прокричал с помоста перед казнью, облетело остров за несколько дней: «Систельянцы! Не избежать того, что предначертано судьбой! Близок час, когда иссякнет источник и прольется кровь подлых убийц, и изменится мир, ибо взойдет солнце не на востоке, но на севере...» Ральсуг имел непререкаемый авторитет и пользовался почетом и уважением. Вся страна замерла в тревожном ожидании.

Мессир Луи тем временем, не ведая сомнений и страха, активно готовился к коронации в Бренилизе. Ему не терпелось взойти на трон, и он намеревался сделать это сразу после официального извещения о смерти наследного принца, если бы не его преосвященство, уговоривший сановника подождать немного, пока не улягутся страсти. Тем более поводов для спешки и волнений не осталось — Луи был единственным кузеном принца и, соответственно, единственным претендентом на престол. Ас кончиной отца исчезало последнее препятствие на пути к заветной цели.

Мессир Луи настаивал на том, чтобы мадам д’Иллирь непременно была рядом с ним во время церемонии, вопреки традициям Си-стели. Специально для этого ей сшили потрясающее платье на зависть всем девушкам острова — сплошь расшитое золотом по тончайшему шелку.

— А почему бы и нет? — не удержался от горькой иронии Эммануэль.— У них полно золотых гробов.

Весна была в самом разгаре. Холмы покрылись цветочным ковром. Олег казался веселым и радостным, несмотря на усталость и слабость, которые он чувствовал теперь постоянно. Раны от кандалов на его запястьях окончательно зарубцевались. Целыми днями он без устали скакал по холмам вместе с отрядом Эммануэля, если, конечно, не был занят с Сальвиусом переводами.

Со дня своего выхода из карцера Проклятый больше ни разу не пытался бежать. Тем не менее Эммануэль не ослаблял пристального наблюдения за ним. Кроме того, теперь заключенный не имел права садиться в седло раньше своего господина. А приставленная к нему стража следовала за ним по пятам, не отставая ни на шаг.

Очевидно, Олег с трудом переносил слежку, но изменить ничего не мог — Эммануэль никогда не отдавал необдуманных приказов и, соответственно, крайне редко их отменял, при этом требуя беспрекословного исполнения. Охрана никогда не оставляла Проклятого одного внутри замка, а во дворе и вне крепостных стен следовала за ним на расстоянии вытянутой руки. Юноша не скрывал своей досады:

— Мерзкие кровососы,— жаловался он.— Создания дьявола.— Осужденный попытался улыбнуться, но получилась гримаса. В его глазах сквозило отчаяние, но Эммануэль ничего не ответил.— Наверное, такая пытка есть в аду. Их взгляды липнут к коже, словно склизкие пиявки.