Страна клыков и когтей - читать онлайн книгу. Автор: Джон Маркс cтр.№ 57

Есть и еще одно весьма прискорбное и тревожное обстоятельство, хотя тебе не стоит из-за этого беспокоиться. Когда вчера дали свет и мы вернулись на свои места, нас всех ждал шок. Одного монтажера средних лет, Клита Варни, который был здоров как бык и не думал заболевать, нашли мертвым в его кабинете — кошмар! Он вскрыл себе вены, но так и остался в кресле. Когда Джулия Барнс его обнаружила, он сидел лицом к экрану компьютера. Я мельком заглянул в его монтажную перед приходом полиции. Кто-то развернул кресло. Глаза у Варни были широко открыты, все кругом залито кровью. Я подумал про Ремшнейдера. Кабинка Ремшнейдера чуть дальше по коридору от Варни. Но его дверь была заперта.

Надеюсь, у тебя не осталось сомнений. Я твой. Ты дала мне цель. Знаешь, а ведь я потерял интерес к кинофильмам. Теперь я думаю только о тебе. Наш проект стал единственным фильмом, а я — его единственным зрителем, который ждет в темноте кинозала, когда засияет экран. Да, между нами все ясно.

Твой храбрый солдатик,

Стим-улякр

Стимсон, я немного беспокоюсь, что кто-то, не знающий о моем задании, читает нашу переписку. Ты абсолютно уверен, что она защищена?

Э.

Э., на свете нет ничего абсолютного, но я хорошо замел наши следы. Твои письма идут на мой домашний почтовый ящик, а оттуда пересылаются мне, так что выглядит, будто я переписываюсь сам с собой. Если кто-то спросит (хотя никому не придет в голову), я скажу, что посылаю домой документы и скачиваю видео для рабочих целей. Прозвучит вполне буднично.

Стимсон, c'est parfait [8] . Еще пару одолжений перед встречей? Во-первых, расскажи, пожалуйста, где складировали мои материалы. Мне будет спокойнее на душе, если я буду знать, что ящики в безопасном месте.

Э., я и сам собирался тебе сказать. Твои «материалы» я переправил из здания через улицу без особой шумихи, как ты и хотела. Возможно, отправлять их на имя Остина Тротты, было не самой удачной идеей, поскольку привлекло к ним внимание, но что сделано, то сделано, и мне удалось провернуть все без ведома Остина, он понятия не имеет, что получил три ящика. У Миггисона зародились какие-то подозрения, но кому до него дело? Он пустышка. Не хочу быть нескромным, но я настоящий ловкач. Утром в день сбоя я подслушал, как Клод Миггисон жалуется Бобу Роджерсу на чертов звонок из службы доставки, имеющий какое-то отношение к Остину Тротте, и сразу сообразил, о чем речь, поэтому поскорей вмешался, пока Миггисон не успел связаться с Остином и все испортить. Можешь себе представить трусливое облегчение у него на лице? Я всегда говорил, что Миггисон — пистолет с глушителем, который вечно лежит у хозяина в кармане, и по возможности его лучше не извлекать. Я сказал, что знаю о посылке и сам с ней разберусь. Как же он был благодарен!

На следующий день я позвонил в доставку и наорал, словно я большая шишка. Испугавшись, сотрудники заверили, что все в порядке, что посылки довольно большие, и они только хотят знать, когда и куда их следует перенести. Предлагали даже отвезти их Остину домой, но, слава Богу, от этого я увернулся. Я сыграл на их ужасе перед размерами ящиков и ясно дал понять, что они слишком большие, чтобы втаскивать их на двадцатый этаж в рабочее время. Не смейся, но я предложил поднять ящики поздно ночью — под моим наблюдением, — чтобы не нарушить деликатный ритм офиса, и в доставке купились. Ящики не влезли бы в обычный пассажирский лифт, поэтому около полуночи три кряжистых парня из вещательного центра подняли их к нам на грузовом. Я даже пожалел парней. От напряжения и нервов глаза у них на лоб повылазили. Грузчики были перепуганы. Один клялся и божился, что в ящиках что-то шевелится. Он спросил, не коллекционирует ли Остин птиц или других существ, а я постарался отвести его подозрения, указав, что на самом деле ящики принадлежат не Тротте, а являются реквизитом программы, закупленным для сюжета о деятельности некоего европейского правительства в Африке; дескать, деятельность эта секретна, а потому содержимое ящиков известно лишь немногим. Эти ребята не нейрохирурги, чтобы убедить их, многого не потребовалось, и вообще им хотелось как можно скорее убраться отсюда. Оказывается, низшие чины питают суеверный страх перед нашим этажом. Грузчики составили ящики в единственном местечке, где их никто не заметит, в мертвой зоне между продюсерскими и монтажными, в темном коридорчике, где всегда полумрак. Знаешь, о чем я? О Лапательном проулке, как окрестили его старики. Там и стоят твои ящики. Коридор широкий, поэтому проход они не загораживают, да там все равно мало кто ходит, потому что проще пройти напрямую через монтажные, а больше тут ничего нет. Думаю, Лапательным проулком его назвали потому, что в старые вольготные времена корреспонденты в этом дальнем и темном коридорчике подкарауливали ассистенток, но из-за принятых с тех пор законов такая традиция отошла в прошлое, и нам никто не помешает. Твои «материалы» в безопасности. А теперь, как твой стопроцентно надежный и преданный адъютант, как раб, обращающийся к своей госпоже, могу я спросить, что в них? Честно говоря, после того, как грузчики сбежали, я приложил ухо к одному ящику и утверждать не рискну, но мне показалось, я что-то услышал, будто кто-то скребется или глодает кость. Неужели в посылку забрались крысы?

Стимсон, пора встретиться. Я уже в городе. Больше никаких писем по электронке. Как тебе это?

Э., прыгаю от радости!

Стимсон, одна последняя просьба, самая трудная и болезненная из всех. После нее мы наконец сможем приступить к настоящей работе над нашим проектом, но этот последний пункт необходимо выполнить обязательно.

Э., назови.

Стимсон, пригласи моего нареченного прийти на двадцатый этаж.

Э., ты про своего жениха Роберта?

Стимсон, да.

Э., можно спросить, зачем?

Стимсон, я должна увидеться с Робертом. Мне очень жаль, если это причинит тебе боль. Я никогда не скрывала того факта, что наши отношения будут сугубо рабочими. Но если ты приведешь его ко мне, исход, возможно, приятно тебя удивит.

Э., при всем моем уважении, но не могла бы ты заняться этим сама? Прости, что так говорю, но заставлять меня звонить твоему мужчине, как раз и есть нарушение «рабочих» отношений.

Стимсон, я знаю его. В сложившихся обстоятельствах он потребует личных уговоров. Ты должен попросить его встретиться со мной на двадцатом этаже приблизительно в то время, на которое ты так ловко устроил доставку ящиков. Считай Роберта последней из таких посылок. Приведи его в задний коридор, где я буду ждать его, чтобы сообщить о нашем будущем. Я прошу тебя в полном осознании того, как я слаба. Я женщина, и мне не вынести тягот, если придется делать это самой. Мне нужна твоя помощь, Стимсон. Ты ведь понимаешь? Прежде чем мы рука об руку пойдем дальше, с этим надо покончить.

Господи, Эвангелина. Ну что мне ему сказать? Мне очень не по себе.

Э., куда ты пропала? Пожалуйста, не переставай со мной разговаривать. Не отбирай у меня свой голос. День прошел, и в голове у меня пустота, сосущий вакуум. Я словно бы утратил память, чувства, желания. Продюсеры орут на меня, требуют пленки, но я не знаю, о чем они. Какие пленки? Я замер перед экраном. Я сижу здесь до утра. Я слышу звуки из заднего коридора. Я сделаю все, что ты хочешь.