Идол липовый, слегка говорящий - читать онлайн книгу. Автор: Николай Бахрошин cтр.№ 53

Да, психотерапия первобытных людей…

Кому первому пришла идея совместить секс и подвесной мост, Саша потом так и не смог вспомнить. Кажется, Альке, но утверждать это наверняка он бы не стал. Сам распалился сверх всякой меры, пытаясь высечь из обнаженной красавицы хоть искру ответного чувства… Главное, тогда это представилось вполне логичным: в подземелье было опасно и страшно и на мосту – опасно. Страх, адреналиновый выброс – может, в нем дело, может, его не хватает, соглашались оба… Ему, одуревшему от желания, это показалось тогда вполне нормальным – побежать за сексом на хлипкий мост, искать приключений на свою голую задницу.

И получалось, кажется… Начало получаться… Вдвоем, на шатающемся мосту, скрипящем и раскачивающемся под их тяжестью… Блеснуло что-то в ее глазах, зажглось, отозвалось на его прикосновения, почувствовал он. Теперь – по роже, еще по роже добавить, мысленно засуетился Саша.

Но в этот волнующий момент мост все-таки рухнул.

* * *

Обвал показался ему оглушительным, как камнепад в горах. Что-то дробно сыпалось, и он сыпался. Больно ударился о воду, показавшуюся ему твердой и холодной, как лед. Вынырнул на поверхность из пены, отчетливо увидел Альку, висящую где-то высоко. Очень высоко, как показалось ему. девушка цеплялась за что-то, за обрывки моста, наверное. Крепко цеплялась и даже карабкалась вверх, к камням.

«Как она ухитрилась удержаться?» – успел подумать Саша.

Это мгновение осталось, отпечаталось в памяти, как фотоснимок. Дальше вода уже подхватила его, повлекла, понесла за собой, затягивая в холодную глубину, выбрасывая на поверхность и снова затягивая.

От этого неожиданного путешествия по бурной реке у Саши мало что отложилось в памяти. Только пенящаяся вода перед глазами, блеск солнца через сверкание брызг и что-то твердое, больно и надоедливо толкавшее в спину. За это твердое он потом уцепился. Оказалось – деревянные обломки ступенек, все еще связанные между собой.

Вовремя уцепился. Его стукнуло по голове, и он, похоже, потерял сознание…

* * *

Саша пришел в себя в каких-то водяных зарослях. Руки намертво сжали деревяшки ступенек, запутавшись в веревках, и он не сразу сумел разжать собственные пальцы и освободиться. Абсолютно белые пальцы, и абсолютно синее от холода тело.

Гусиная кожа? Гусиная шкура скорее! От тех лапландских гусей, что живут за полярным кругом…

Отцепившись от деревяшек, Саша попробовал встать среди зарослей. Оказалось – глубина по пояс. Речка текла вокруг вполне мирно и незаметно, без всякого намека на былое горное неистовство. Берега вокруг тоже были мирные и пологие, поросшие редким кустарником, невысокими березками и еще чем-то.

Неподалеку, на береговом откосе сидел белобрысый мальчишка лет десяти в линяло-ржавой майке, серых шортах и кроссовках. Он сосредоточенно удил рыбу.

Подойдя по воде поближе, Саша рассмотрел его. Щекастый, плотный бутуз, этакая отрада родителей, который с удовольствием ест и за папу, и за маму, и за бабушек с дедушками. И наверняка радость педагогов средней школы. Очень рассудительный был мальчуган, просто не по летам умный, в этом Саша убедился немедленно, отряхивая себя от водной травы и налипшей на кожу тины.

Заметив Сашу, юный абориген не удивился.

– Эй, ты чего там делаешь? – спросил он, отрываясь взглядом от поплавка.

– Тону, – честно ответил Саша.

– А чего вылезаешь тогда? Тони дальше… – рассудительно заметил бутуз.

– Замерз тонуть.

– Ага, – понял юный рыболов и снова уставился на самодельную удочку.

Саша подождал немного, стоя по пояс в воде. Нет, не реагировал абориген…

– Мальчик! – позвал он.

– Чего?

– Тебя как зовут?

– Так ты за этим сюда приплыл? Чтобы мое имя узнать? – неожиданно едко спросил тот.

Крыть было нечем.

– Мальчик, – снова позвал Саша.

– Ну чего?

– Принеси мне какую-нибудь одежду…

– Зачем?

– Видишь, я голый…

– Твои проблемы, – ответил юный рыбак вполне современно. Снова уставился на поплавок, всем своим видом показывая, что делу – время, а потехе – только его короткий отрезок. И вообще – плавают тут всякие, только рыбу пугают…

– Мальчик!

– Ну чего еще?

– А я тебя по попе нашлепаю, – попробовал нажать Саша.

– А я за отцом сбегаю, – не испугался тот. – Скажу, голый мужик пристает, хочет чего-то… У меня батя суровый, не любит, когда голые мужики вокруг его ребенка крутятся, – мстительно добавил бутуз и снова отвернулся.

Саша продолжал стоять по пояс в воде, стараясь удержать зубы от лязганья. Переговоры явно заходили в тупик. Дурацкая ситуация. Метод кнута откровенно не подходил, оставалось использовать пряник. Только где его взять?

– Мальчик!

Тот не ответил, но покосился.

– А чего я тебе дам… – пообещал Саша сладким голосом, потихоньку выдвигаясь на берег и прикрывая ладонью срам.

Мальчик оценивающе смотрел на него. В его смышленом взгляде читалась изрядная доля скепсиса.

– А что ты мне можешь дать? – спросил он вполне логично. – У тебя даже трусов нет…

– А я тебе свистульку вырежу, – нашелся Саша.

– Зубами выгрызешь?

Саша опять не нашел что ответить. Вышел из воды и сел на корточки, сжавшись в комок от холода. Солнце начало понемногу согревать тело, но до тепла было еще далеко.

Неожиданно рассудительный мальчик смилостивился. Положил удилище и неторопливо поднялся.

– Ладно, постереги удочку, – сказал он. – Сейчас схожу, принесу тебе что-нибудь накинуть.

– И пожевать что-нибудь… – рискнул добавить Саша.

– А выпить тебе не дать? – совсем по-взрослому буркнул мальчик. – Вон рыбу лучше лови! Скоро клев начнется. Что поймаешь, пока я бегаю, – все твое. Жри!

Бутуз убежал, по-детски подпрыгивая на ходу. Саша остался следить за удочкой, все еще сжимаясь в комок на корточках и обхватывая плечи руками. Рыба не клевала, а на душе у него было неспокойно. Умный мальчик, слишком умный… С него станется привести на берег грозного папу с дубьем и друзьями. Или наряд милиции. Если здесь вообще есть милиция…

Кстати, куда его принесло теперь? Где Алька? Где остальные? И где он сам?

* * *

Оказалось, принесло его к городу Острожину. Прямиком к самой окраине, где протекает речка Сата, приток Вощи.

Все это поведал ему рассудительный мальчик, появившийся, против ожидания, без милиции и даже без папы. С собой он притащил огромные, неопределенного цвета штаны, пестревшие разноцветными заплатками, ничего, впрочем, не закрывавшими, и защитную телогрейку без пуговиц и с рукавами, отрезанными почему-то по локоть. Телогрейка высовывала из рваных прорех старую порыжевшую вату. Довершала этот наряд оранжевая строительная каска с трещиной на самой макушке.