Ромео и Джульетта. Величайшая история любви - читать онлайн книгу. Автор: Николай Бахрошин cтр.№ 37

— Разрази меня гром, нашла, чем удивить… — пробормотал Верховный судья. — Это «такое» я вижу каждый вечер, стягивая штаны на ночь. И, полагаю, не только я…

Тут даже желчный Джезаре не выдержал строгой судейской мины. Закудахтал мелкими, похожими на кашель смешками, прикрывая лицо сухонькими ладошками.

Потребовалось немало времени и тычки древками алебард, чтобы успокоить развеселившуюся публику. Все это предало происходящему некое легкомыслие, своеобразный оттенок лицедейства и шутовства, чем потом возмущались гвельфы. Мол, если гибеллины берутся судить гибеллина, убийцу гвельфа, то понятно, почему процесс превращается в фарс.

Дальше, впрочем, все было вполне серьезно. Десяток свидетелей с разной степенью внятности рассказали, как Тибальт пытался вызвать Ромео на бой, потом напал на Меркуцио, убил его неожиданным и предательским ударом, после чего Ромео обезумел от горя…

Словом, вы все это уже знаете. Повторение — благо для школяров, но не делает чести рассказчику…

Второй раз публику развеселил Николо Капулетти. Он, глава семьи, сам выступил истцом и обвинителем, и вдруг начал расписывать Тибальта в таких превосходных степенях, что можно подумать — речь идет, по меньшей мере, о святом старце. Уж Тибальта-то все знали, поэтому отмеченные Николой острый как лезвие ум, воздержанность к вину, голубиная кротость нрава, благородство осанки и тому подобное, вызвали у присутствующих истинную бурю восторга. В публике тут же начали вспоминать, с кем Тибальт задирался по пьянке, как валялся в беспамятстве на пороге таверны, кого насмешил непробиваемой тупостью, а кого-то, вроде бы, сей праведник даже укусил за ляжку до крови.

Нет, дядюшка Капулетти, хитрый жук, знал, что сказать.

Все правильно рассчитал! Никто не смог бы упрекнуть, что он не вступился за родную кровь и, в тоже время, подобной речью он скорее защитил Ромео, не испортив будущие отношения с гибеллинами и Его Светлостью.

Приговор не заставил себя долго ждать. Он оказался самым мягким из всех возможных. (Два судьи гибеллина, один из которых — герцог, против одного судьи-гвельфа — насмешка над правосудием, господа!) Ромео приговаривался к изгнанию из Вероны с разрешением селиться в любом другом городе Италии или — где ему вздумается. Возвращение в Верону ему запрещено под страхом казни вплоть до того момента, когда на это будет дано специальное разрешение.

Все понимали, с деньгами и связями семьи Монтекки подобное разрешение можно получить через год-два. В городе судачили, что сам герцог оборонил Ромео, мол, я благодарен, парень, что ты отомстил за моего Меркуцио, и скоро верну тебя к семейным делам и матушкиному очагу. Веселись, проводи время в путешествиях, в столь юном возрасти это даже полезно и поучительно — посмотреть мир.

Ромео оставалось лишь поблагодарить Его Светлость, изобразив на лице улыбку. И втайне скрипеть зубами, думая о разлуке с юной, нежной женой. Про себя он уже решил, что ни в какое путешествие не отправится, а остановится в ближайшем к Вероне городе — Мантуе. Благо там живет друг семьи, деловой партнер отца Чезаре Ласкано. Тот, разумеется, будет рад оказать услугу семье Монтекки и приютить изгнанника.

* * *

Я помню, идея родилась в спальне… Да-да, не улыбайтесь, в спальне рождаются не только дети, но и идеи. Я всегда замечал, когда отдыхаешь после бурных объятий, удовлетворенно поглаживая гладкую кожу и прелестные выпуклости красавицы, в голове становится особенно легко. Мысли так и роятся. Но на этот раз, признаюсь честно, идея принадлежала не мне, а Розалине. Именно она начала тот памятный разговор.

Помню, болтая о том о сем, мы вскоре заговорили о наших юных влюбленных. Она сама начала. Чужая любовь — какая тема может больше интересовать женщину?

— Ты знаешь, Умберто, — сказала она, — я вот все думаю — что же им дальше делать?

— Кому, моя прелесть?

— Юным Ромео и Джульетте, непонятливый капитан!

— Что делать, что делать… То же, что и мы с тобой, полагаю. Только что делали…

— Я серьезно! А ты — все о своем…

Задумавшись, я машинально простучал по ее гибкой спине несколько тактов походного марша:

— Не знаю я, что им делать… И пусть сорок чертей застрянут у меня в глотке, был бы благодарен тому, кто подскажет выход!

— Ой, щекотно… Зато я знаю. Им нужно бежать, Умберто! Бежать вместе в дальние страны!

— Как романтично… В дальние страны… — проворчал я. — И далеко же они убегут? Без денег, без верительных грамот…

— Нет, правда! — Розалина гибко извернулась и села на кровати, соблазнительно качнув грудками.

Я вздохнул, глядя на ее разрумянившееся личико и блестящие глазки.

— Правда, моя прелесть в том, что это сейчас Ромео вольный изгнанник и может бежать хоть до ворот преисподней. А когда с ним будет дочка Капулетти — это уже другой разговор. Это уже, моя милая, похищение. Представляешь, какой шум поднимут гвельфы Вероны — гибеллин похитил дочку одного из столпов их партии! Да описание беглецов тут же появится во всех городах и гаванях, на всех постах и заставах. Его кредиты закроют, самих объявят в розыск, и назначат награду за их поимку. И кто-нибудь обязательно эту награду получит. В нашей густо населенной Италии, радость моя, скрыться не так-то просто…

Розалина задумалась, скосив глазки и наморщив лобик. Воспользовавшись этим, я начал потихоньку пощипывать ее за крепенькую смородину соска.

Она отмахнулась.

— Подожди, Умберто… А если бы Джульетта, скажем… Умерла! А? Вряд ли бы кто-нибудь стал ее искать!

— Тогда вряд ли, — согласился я. — Чего искать? Кладбище за городской стеной, его все знают…

— А они бы могли бежать. Тем временем!

— Ты имеешь в виду, Ромео с трупом Джульетты? — усмехнулся я. — Не знаю, согласится ли сам Ромео бежать в дальние страны в компании трупа. До сих пор мальчик не проявлял склонности к некрофилии.

— Фу, Умберто! Какие гадости ты говоришь!.. Нет, мы, женщины, конечно, сотворены из ребра Адама, но вы, мужчины, точно слеплены из ребра жеребца!

— Из глины, моя ненаглядная, всего лишь из глины… Именно поэтому вы, дамы, лепите из нас все, что угодно.

— Нет, правда, мой капитан! Сознайся, я придумала совсем не плохо. Джульетте совершенно незачем умирать. Надо сделать вид, что она как будто бы умерла, понимаешь… А влюбленные, тем временем, окажутся так далеко, где их уже никто не найдет…

— Придумано ловко, не спорю. Но как это сделать?

— Ну, ты же мужчина, ты и думай — как! — вывернулась она чисто по женски. — Когда ты отдаешь приказы своим солдатам, ты же не думаешь, как они будут их выполнять.

— Именно, что думаю! И никогда не отдаю приказов, выполнить которые невозможно.

— Невозможно и трудно — есть разница.

— Существенная, — согласился я.