Прекрасный подонок - читать онлайн книгу. Автор: Кристина Лорен cтр.№ 51

— Мы, — пояснил он нарочито терпеливо. — Ты и я. Хлоя и Беннетт. Мужчина и его фурия. Я понимаю, что для тебя все это непросто.

— Ну, я точно уверена, что не хочу все время ссориться, — я игриво стукнула его по плечу. — Хотя отчасти это мне даже нравится.

Беннетт рассмеялся, но смех его прозвучал не особенно радостно.

— «Не ссориться все время», хм, это оставляет большой простор для фантазий. Так как же ты видишь нас?

Вместе. Я хочу быть твоей девушкой. Хочу бывать у тебя дома и оставаться там время от времени. Я открыла рот для ответа, но все слова испарились.

— Думаю, зависит от того, насколько вообще реальны какие-то отношения между нами.

Выпустив мою руку, он потер лицо. Показ фильма возобновился, и между нами повисло самое неловкое молчание за всю историю человечества.

В конце концов он снова взял меня за руку и поцеловал в ладонь.

— Хорошо, детка. «Не ссориться все время» — это тоже неплохо.

Я уставилась на его пальцы, сжимавшие мои. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем я ухитрилась выдавить:

— Извини. Все это для меня как-то ново.

— Для меня тоже, — напомнил он.

Мы снова замолчали и продолжили смотреть фильм, смеясь в одних и тех же местах и постепенно придвигаясь друг к другу, пока я практически полностью не легла на него. Краем глаза я покосилась на часы на стене и мысленно сосчитала, сколько часов в Сан-Диего нам осталось.

Четырнадцать.

Четырнадцать часов в совершенном мире, где я могу быть с ним, когда захочу, без всяких секретов и грязи, без вспышек ярости как единственной формы прелюдий.

— Какой у тебя любимый фильм? — спросил он, перевернув меня и расположившись сверху.

Его кожа просто пылала, и мне захотелось снять блузку, но я не вытерпела бы, если бы он отодвинулся хоть на дюйм, хоть на долю секунды.

— Мне нравятся комедии, — начала я. — «Клерки», «Увалень Томми», «Зомби по имени Шон», «Типа крутые легавые», «Улика» — все в таком роде. Но самый любимый, наверное, «Окно во двор».

— Из-за Джимми Стюарта или Грейс Келли? — спросил он, прожигая дорожку из поцелуев на моей шее.

— Мне нравятся оба, но больше, наверное, Грейс Келли.

— Понятно, почему. Ты на нее похожа.

Подняв руку, он пригладил выбившуюся из хвоста прядь волос.

— Я слышал, что у Грейс Келли тоже был ротик, как у уличной торговки, — добавил он.

— Тебе нравится мой ротик, особенно когда я говорю непристойности.

— Верно. Но он нравится мне еще больше, когда занят делом, — сказал он, со значением усмехнувшись.

— Знаешь, если бы ты время от времени затыкался, ты был бы почти идеален.

— Но тогда я был бы молчаливым раздирателем трусов, что куда страшнее, чем сердитый босс в роли раздирателя трусов.

Я захихикала под ним, и он пощекотал меня между ребер.

— Я знаю, что ты от этого без ума, — проворчал он.

— Беннетт, — поинтересовалась я как можно более безучастно, — что ты с ними делаешь?

Он окинул меня озорным и в то же время страстным взглядом.

— Храню в надежном месте.

— Могу я посмотреть?

— Нет.

— Почему? — спросила я, сурово прищурившись.

— Потому что ты попытаешься их забрать.

— Зачем они мне? Они все равно порваны.

Он ухмыльнулся, но промолчал.

— В любом случае, почему ты это делаешь?

Некоторое время Беннетт изучающе смотрел на меня, не торопясь с ответом. Наконец, приподнявшись на локте, он придвинулся ко мне, так что его лицо очутилось в паре дюймов от моего.

— Потому что тебе это нравится.

С этими словами он встал и, притянув меня к себе, потащил в спальню.

У меня был опыт коммерческих переговоров, работы с недобросовестными партнерами и заключения рискованных сделок. А сейчас я совершил абсолютно нехарактерный для себя поступок — я пошел ва-банк. Но, поскольку речь шла о Хлое, мне было плевать. Я выложил все карты.

— Тебе не терпится вернуться домой? Тебя не было почти три недели.

Она пожала плечами, бесцеремонно стащила с меня боксеры и сжала мой член в теплых пальцах с такой привычной уверенностью, что все тело заныло от желания.

— Я хорошо провела здесь время.

Я медленно расстегнул все пуговицы ее блузки, целуя каждый обнажавшийся дюйм кожи.

— Сколько нам осталось до самолета?

— Тринадцать часов, — ответила она, не взглянув на часы.

Судя по скорости ответа и по тому, что я нащупал, просунув два пальца ей в трусики, она не собиралась в ближайшее время покидать эту комнату.

Я почесывал ногтями ее бедра, поддразнивал языком ее язычок и терся об ее ногу до тех пор, пока она не подалась мне навстречу. Обхватив ногами мои бедра, она уперлась ладонями мне в грудь. Я резко вошел в нее, намереваясь заставить ее кончить столько раз, сколько смогу до восхода солнца.

Для меня не осталось ничего в мире, кроме ее гладкой кожи и негромких стонов, которые она выдыхала мне в шею. Я скользил в ней, над ней, снова и снова, растеряв все слова и сам потерявшись в ней. Ее бедра двигались в одном ритме с моими. Она приподнялась, прижавшись грудью к моей груди. Мне хотелось сказать ей: «То, что между нами, прекрасней всего, что со мной было. Чувствуешь ли ты то же самое?»

Но слов у меня не осталось. Только инстинкты и желание, только ее вкус у меня во рту и отголоски ее смеха, звенящие в ушах. Я хотел, чтобы этот звук никогда не смолкал. Я хотел стать для нее всем: любовником, спарринг-партнером и другом. В этой кровати я мог быть кем угодно.

— Я не знаю, получится ли у меня, — произнесла она в бесконечную секунду на самой границе оргазма, вцепившись в меня так крепко, что на коже могли остаться синяки.

Но я понял, о чем она, потому что был так же переполнен болезненным желанием и так же не знал, чем все это кончится. Я хотел ее так, что ежесекундно ощущал и сытость, и дикий голод, и мой мозг не знал, как во всем этом разобраться. Поэтому вместо того, чтобы ответить ей или начать уверять, что знаю, как нам быть, я поцеловал ее в шею и, погладив нежную кожу бедра, шепнул:

— Я тоже не знаю, но пока не готов все бросить.

— Мне так хорошо, — выдохнула она мне в подбородок, и я застонал в ответ от сладкой боли, неспособный выговорить ни единого слова.

Я боялся, что сейчас завою.

Я целовал ее.

Вдавливал ее глубже в матрас.