Отель `Трансильвания` - читать онлайн книгу. Автор: Челси Куинн Ярбро cтр.№ 52

Гости все шли и шли непрерывным потоком и часам к десяти заполонили весь дом. Клодия удовлетворенно вздохнула и улыбнулась Мадлен. Девушка улыбнулась в ответ и тихо о чем-то с ней заговорила, но вдруг, прервавшись на полуслове, повернулась к дверям.

— Сен-Жермен! — воскликнула непроизвольно она и, спохватившись, присела в озорном реверансе.

Граф глубоко поклонился девушке, поймал в поклоне ее руку и с безупречной учтивостью запечатлел на ней вежливый поцелуй.

— Дорогая, нельзя быть такой красивой. У меня перехватывает дыхание, я восхищен. Мадлен просияла.

— Вы и сами выглядите просто отменно. Эти лягушки на вашем плаще очень милы.

В ответ на дерзость граф улыбнулся.

— Я всего лишь старался вам угодить.

— И двойные подвязки! Полагаю, они войдут в моду, — сказала девушка, откровенно любуясь гостем. В своем черном наряде он был безусловно хорош. Волосы, равномерно напудренные, уложены волнами, ложные петли на широких манжетах отделаны серебром. Крошечные фигурки фениксов, возрождающихся из пепла, покрывали камзол Сен-Жермена, по черному полю его жилета мчался к охотнику темно-красный единорог. Но особенной похвалы в этом костюме заслуживали, несомненно, подвязки. Двойные и серебристые, они выгодно контрастировали с черным шелком чулок графа, их рубиновые застежки пылали, как вишенки, перекликаясь с волшебным свечением большого рубина, утопавшего в кружевах, драпирующих грудь. Темные глаза графа остановились на Мадлен, и сердце ее замерло, чтобы через секунду заколотиться в бешеном ритме.

Но граф уже поворачивался к маркизу де Монталье. Он почтительно поклонился и произнес:

— Я граф Сен-Жермен. Имею ли я честь обращаться к отцу мадемуазель де Монталье?

— Да, сударь, это я, — ответил маркиз. Наружность нового гостя располагала к себе, но… не чересчур ли свободны его манеры?

— Рад нашей встрече. Я много лестного слышал о вас. Для меня большая честь познакомиться с человеком, пользующимся таким уважением среди своих близких.

Маркиз озадаченно глянул на собеседника.

— Вы очень любезны, сударь, но, боюсь, я не совсем понимаю, что вы хотите этим сказать.

Сен-Жермен мысленно усмехнулся. Провинциал вовсе не глуп, но разумом косен, если его настораживает простой комплимент.

— Нередко случается, что людей, которых превозносит молва, вовсе не хвалят те, кто их знает получше. И потому истинного почтения достоин лишь тот, о ком даже домашние отзываются с уважением.

Робер де Монталье поклонился и в мыслях решил, что граф безвреден. Болтун, иностранец, космополит, и к тому же — немолод. Мадлен, конечно, смотрит ему в рот, но большой беды в этом нет.

— Всем людям свойственно ошибаться, — ответил он — Но, согласен, хула со стороны близких нам людей неприятней, чем любая иная.

— Я не потерплю на своем празднике околофилософских дискуссий, — громко заявила Мадлен. — Скоро мы все отправимся танцевать. Думаю, граф Жервез не откажется вести меня в первом танце. — Она обернулась к Сен-Жермену. — А на какое время назначена опера?

Маркиз вытаращил глаза, изумленный бесцеремонным поведением своего чада, но Сен-Жермен лишь усмехнулся:

— Мы начнем ровно в полночь, так что не беспокойтесь, мадемуазель, наше домашнее представление танцам не помешает.

Глаза Мадлен вспыхнули.

— Ах, я уже умираю от любопытства! Вы ничего не хотите мне рассказать?

— Если графу и угодно сносить твои дерзости, милая, то я, признаться, от них не в восторге, — обрел наконец дар речи Робер и обратился к Сен-Жермену. — Даже добрые урсулинки, обучавшие эту негодницу, порой сетовали на ее порывистость и упрямство.

— Будь у меня дети, — возразил Сен-Жермен с деликатной улыбкой, — я бы желал, чтобы их отличала та живость, что свойственна мадемуазель де Монталье.

Маркиз облегченно вздохнул. Граф, оказывается, бездетен. Вот почему, собственно, его и тянет к Мадлен.

— Благодарю, — произнес он, поворачиваясь к дверям, и застыл как пораженный громом. К ним подходил еще один припозднившийся гость.

Холодные выпуклые глаза ощупали ошеломленного Монталье. Гость усмехнулся.

— Прошу прощения за опоздание, но приглашение графа я получил только сейчас.

Сен-Себастьян склонился к руке Клодии.

— Мадам, клянусь, я очарован.

Весь его облик, казалось, дышал высокомерием и презрением. Крикливый, расшитый золотой нитью камзол слепил всем глаза, в нем читался открытый вызов. Небрежно поклонившись потерявшему дар речи маркизу, барон обмахнулся кружевным носовым платком.

— Уверен, что на правах старого знакомого могу считать этот случай удобным для возобновления прерванной дружбы.

Клодия бросила на брата взгляд, полный муки, потом повернулась к Мадлен.

— Барон Сен-Себастьян… — заикаясь произнесла она. Пригласить на прием человека, из-за которого Робер покинул Париж, было верхом бестактности со стороны ее муженька. Жервез просто рехнулся.

— Нет нужды представлять меня, дорогая, — осклабился Сен-Себастьян. — Мы уже виделись с мадемуазель, правда при других обстоятельствах, впрочем не помню, знакомили нас тогда или нет. Но как бы там ни было, давняя дружба моя с ее батюшкой была столь продолжительной, что в моей душе поселилось чувство глубокой симпатии к ней.

Он взял Мадлен за руку.

— Убежден, что еще до окончания года мы сумеем узнать друг друга получше.

Девушка отстранилась.

— Я не уверена, что мне удастся выкроить время.

— Увы, Париж чересчур многолюден, барон, — спокойно заметил молчавший дотоле граф.

— А, Сен-Жермен! — воскликнул Сен-Себастьян, обернувшись. — Я слышал о вашей дуэли. Игорные залы мало пригодны для схваток, впрочем вы — иностранцы — весьма эксцентричный народ.

Мадлен побледнела. Какая дуэль? Сен-Жермен с кем-то дрался? Ему угрожала опасность?

— Тогда все кончилось миром. А сейчас, представьте себе, — продолжал Сен-Себастьян, — противник ваш мертв. Любопытно, не правда ли? Мир так трагичен. Не могу только сообразить, какая вам выгода от кончины мальчишки? Поверьте, я много о том размышлял. — Он осекся в притворном смущении. — Тысяча извинений, графиня! Я думаю вслух — и делаюсь неучтив.

Он отвесил глубочайший поклон, затем еще раз взглянул на Сен-Жермена.

— Вы должны извинить меня, граф, но, признаюсь, я был удивлен. Боврэ описывал мне вас по-другому. Мне почему-то казалось, что вы не очень-то расположены, а может быть, даже и не способны защищать свою честь.

Сен-Жермен, склонив голову, произнес с любезной улыбкой:

— Удивляюсь, сколько выводов делают люди на основании россказней всяких болванов, барон.