Дорога затмения - читать онлайн книгу. Автор: Челси Куинн Ярбро cтр.№ 65

Сен-Жермен поклонился.

— Ты очень добр.

Предложение не удивило его. Он знал, что в здешних краях весьма свободные нравы. Свояченица сельского старшины наверняка с ним же и спит. А возможно, и с братьями, и с прочими родичами сего почтенного мужа. Кому, как не ей, поручить шпионить за чужаком?

— Это благоразумная девушка, — заверил его старшина. — Она уже спала с инородцами и переняла у них многое.

— Приятно слышать, — сказал Сен-Жермен. — Особенности моего ремесла запрещают мне брать женщин обычным порядком, однако худого ей я не сделаю, ты можешь не беспокоиться за нее.

— Она спала с инородцами, — повторил старшина, открывая скрипучую дверь. — Я кликну слуг, они помогут управиться с пони. А девушка явится позже, когда ты будешь готов. — Старый плут масляно ухмыльнулся и большими шагами двинулся прочь.

— Еще два слова, — негромко сказал Сен-Жермен, и старшина замер на месте, как злоумышленник, которого застигли врасплох.

— Я слушаю, инородец.

— Утром, — размеренным тоном произнес Сен-Жермен, — если кто-то из вашей деревни пожелает сопроводить нас до другого села, и тебя, и того, кто с нами пойдет, ждет дополнительное вознаграждение.

— Хорошо, инородец, — сказал старшина. В глазах его загорелись алчные огоньки. — Я думаю, мы поладим. — Он, повернувшись, ушел.

Затаскивая в дом мешки с драгоценной землей, Сен-Жермен размышлял о гостье, которую ему предстояло принять. Какой она будет? Покорной и равнодушно-податливой, как многие из тех, с кем он встречался, или ему все же удастся воспламенить в ней ответную страсть? Он горячо надеялся на второе, хотя и сознавал, что в сложившейся ситуации шансов к тому практически нет.

* * *

Текст сопроводительного письма, написанного по-тибетски, но также имевшего дубликаты на китайском, хинди и некоторых других языках.

Братство Желтых Одежд, духовным наставником коего я являюсь, издревле славится тягой к знаниям, ибо они просветляют наш внутренний взор. Личности, особенно отличившиеся на стезе постижения мироустройства, заслуживают уважения и должны почитаться как теми, кто уже близок к завершению своего пути, так и теми, кто все еще движется по нему или находится в самом его начале.

Носитель сего письма, чужеземный ученый, называемый Ши Же-Мэном у нас и в Китае, а на своей родине известный как Сен-Жермен, обладает обширнейшими познаниями в любой из ныне известных нам наук, а посему принимать его надлежит с любезностью и уважением, ибо нет такого вопроса, на который бы у него не сыскался достойный ответ. Читающий эти строки да возликует, ибо ему предоставляется уникальнейшая возможность лично удостовериться в том.

Уверяю, что Ши Же-Мэн — отнюдь не поверхностный или простодушный собиратель познаний, но именно человек, глубоко проникающий в сущность того, что он познает. Он не выдает себя за философа, однако философии в нем много больше, чем в изрядном числе мудрецов. Часы, проведенные с ним, духовно обогащают, ему хочется внимать и внимать.

Доверительность, установившаяся между Ши Же-Мэном и мной, позволяет мне заявить, что заслуживший его приязнь человек обретет в нем верного друга, чуждого фальши, льстивости или корыстолюбия. Не упускайте возможности сблизиться с ним, если, конечно, судьба вам ее предоставит.

Добавлю еще, что моя жизнь была бы куда беднее, если бы наши дороги не пересеклись.

Пусть не знает зла ваша карма.

Сгий Жел-ри, духовный наставник ламасерии Бья-граб Ме-лонг йе-шиз.

Начертано собственноручно.

Торговцы в розницу и лоточники перетащились поближе к реке, тщетно пытаясь спастись от жары — такой влажной и удушающей, словно какому-то великану вздумалось наложить на весь город горячий компресс. После полудня многие лавки позакрывались, и досидеть за прилавками до заката отважились лишь отдельные чудаки, к каковым, видимо, относился и старик-ювелир, только-только собравшийся запереть двери своего прибежища на ночь. Никто в этот день так и не соизволил к нему заглянуть, ароматы сандала и специй, мешаясь с кислыми запахами уборной, нагоняли одуряющую дремоту. Настало время вернуться в лоно семьи и наконец-то прилечь, неторопливо вкушая охлажденную смесь сквашенного молока с фруктовыми соками. Сглотнув слюну, старик потащился к дверям, и тут на пороге лавки возник незнакомец.

— Понимаю, что уже поздно, — произнес он со странным акцентом, но на наречии высшей касты браминов. — И все-таки удели мне немного времени. Думаю, оно пройдет не без пользы.

Несмотря на жару и усталость, старику сделалось любопытно. Незнакомец явно был иностранцем, о том говорили и цвет его кожи, и черное одеяние, и нагрудный диковинный знак. Темные выразительные глаза посетителя иронически щурились.

— Конечно, мне следовало заглянуть к тебе днем, но этот зной… он просто невыносим. Если хочешь, я навещу тебя утром, однако было бы лучше начать разговор сейчас. — Его голос — мелодичный и низкий — завораживал, и старик выжидающе хмыкнул. Незнакомец потеребил поясной кошелек. — Правда, я пришел не купить, а продать, и все же, надеюсь, мое предложение покажется тебе интересным.

Очарование мигом развеялось. Ювелир удрученно вздохнул.

— И впрямь уже несколько поздновато, любезный. Я закрываюсь, но завтра с утра…

— Взгляни сам, — сказал иностранец.

На его ладонях лежали шесть драгоценных камней. Самый малый из них превосходил по размерам ноготь большого пальца руки, а два самых крупных… ювелир задохнулся. Желтый алмаз мог затмить все алмазы в короне раджи, но старика более взволновал другой минерал.

— Рубин? Такой огромный? — прошептал он, опасливо протянув вперед руку, чтобы ощупать слегка жирноватую поверхность камня.

Иностранец позволил себе улыбнуться.

— Я прибыл сюда несколько дней назад и рассчитывал двинуться дальше — на запад…

Ювелир покачал головой. Ситуация в западных землях была незавидной. Незнакомец, словно бы заглянув в его мысли, кивнул.

— Знаю, — сказал он недовольно. — Персия втянута в разрушительную войну. Орды кочевников попирают ее, ехать туда нет смысла. Вот почему я и хочу продать эти камни. Деньги, вырученные за них, позволят мне сносно провести здесь какое-то время.

Сносно! Человек, обладающий такими сокровищами, может жить лучше раджи. Должно быть, у посетителя большая семья, раз он решился расстаться со своим достоянием.

— Я одинок, — сказал незнакомец, — и многого мне не нужно. Порядочный дом, несколько слуг. — Он покосился на лампы, горевшие в глубине помещения. — Пожалуй, тут темновато. Не пройти ли нам к свету?

Трепет, с каким старик-ювелир подносил камни к огню, был сродни религиозному благоговению. Он осмотрел поначалу два небольших алмаза, один — голубоватый, другой — чистой воды, затем взялся за изумруд, в зеленой толще которого играли синие искры. Четвертым был сапфир, он казался черной звездой, и, возвратив его, старик жалостно всхлипнул. У него не хватало решимости прикоснуться к крупным камням.