– Кхай? Ты говоришь, он станет царем?
– Не нужно притворяться, господин Манек, – тихо прошептал нубиец. – Вы – названый брат полководца-Мстителя. Вам должно быть известно, что он ухаживает за кандассой.
Манек едва скрыл свою ярость. Ему с трудом удалось улыбнуться, а потом он ответил:
– Конечно, я знаю! Конечно. Но откуда… откуда это известно тебе?
– Да я сам видел, как он заходил в шатер к царице под покровом ночи!
– Ты его видел? – Манек продолжал улыбаться.
Но улыбка, застывшая на его бледном лице, больше походила на гримасу. – Ты его видел – и не остановил?
– Я охранял кандассу от ее врагов, господин, – засмеялся нубиец, – но не от ее любовника!
– Ее любовника, – медленно повторил Манек. – Да, конечно. – Он засмеялся, но смех его прозвучал на более высокой ноте. Голос кушита дрожал. – А я считал себя единственным доверенным лицом Кхайя.
Как я ошибался!.. Но ты должен мне рассказать о том, как ты это заметил…
С этими словами полководец отвел нубийца туда, где они могли поговорить так, чтобы им никто не мешал. И беседовали они довольно долго…
* * *
Позднее в тот же вечер огромные ворота Асорбеса открылись, и десятки тысяч воинов-кеметов и наемников вышли из города, заняв оборонительные позиции внутри более широкого круга осаждающих. Армия фараона превосходила воинства Куша, по меньшей мере, в пропорции два к одному. Но кеметы не предпринимали попыток атаковать.
Когда все перемещения в армии фараона прекратились, и ворота снова закрылись, семеро черных магов вновь воспользовались колдовским оружием. На этот раз не было никакого предупреждения, и Кхай лишь много позднее узнал, почему семеро мудрейших не смогли обратиться к нему. Черные маги наложили заговор, чтобы отмести любое возможное вмешательство. Получилось так, что ужас не был направлен непосредственно на врагов Кемета, хотя, конечно, в конце концов колдовство должно было принести нужный результат.
Вначале все подумали, что вернулся хамсин, потому что неожиданно между защитниками и окружившими город врагами пронесся порыв горячего воздуха. Он принес с собой такую отвратительную вонь, что кушитам пришлось закрывать лица платками. Их тошнило.
Через некоторое время, когда уже начало смеркаться, могильный запах – а пахло так, словно воздух шел из гробницы – исчез. Воины Куша облегченно вздохнули. Но вскоре появились первые результаты злой магии семи черных колдунов.
Долина Нила до этого уже сильно пострадала, но новый ужас казался последним штрихом – новым, разрушительным ударом по плодородной почве. Заклятие колдунов принесло болезнь растений – причем такую, о которой раньше никто и не предполагал.
Вначале медленно, а потом все быстрее и быстрее трава, кустарники и деревья там, где пронесся отвратительно пахнущий ветер, пожелтели и увяли. Яд распространялся все дальше и дальше. На месте сочной зеленой травы вскоре остались лишь сухие и безжизненные колючки. Еще до того, как полностью стемнело, все деревья высохли на корню. Некоторые сами по себе стали ломаться и падать. Кустарники превращались в пыль при легком прикосновении, а плодородная земля стала мертвым песком. Как и во время предыдущих колдовских атак, урон можно было оценить только на следующее утро, когда наконец солнце взошло над Кеметом…
Пустая земля, покрытая лишь пнями и сухой травой, простиралась от горизонта до горизонта. Единственная узкая полоса, оставшаяся зеленой, лежала за спиной кеметской армии, под стенами Асорбеса.
Исчезли не только леса и поля, но и животные, обитавшие там, так что теперь план фараона стал предельно ясен. С помощью семерых черных магов он значительно усилил позиции своей армии и ослабил позиции осаждающих!
Армия фараона теперь занимала единственную полосу плодородной земли. Запасы провианта можно было найти только в самом Асорбесе. Стада Хасатута все еще паслись на зеленых пастбищах под стенами города, а его солдаты пили молоко, ели мясо и мед. Что касается кушитов, то им негде было пополнять свои припасы.
Значит, осада не может продолжаться так, как планировалось изначально, а поэтому Асорбес следовало взять безотлагательно. Незадолго до полудня всадник прискакал к Манеку Тотаку и сообщил, что к нему едет генерал Кхай для беседы. Во время ее должен был присутствовать и Гахад Шеббитон. Им втроем следовало быстро составить новые планы и быстро привести их в исполнение.
Манек к тому времени уже все для себя решил.
Задолго до того, как прибыл Кхай, Манек направился к стенам Асорбеса в сопровождении небольшого отряда своих воинов и заявил, что хочет встретиться с военачальником кеметов. Манек и полководец армии фараона говорили долго и с глазу на глаз, уединившись в небольшом шатре, установленном на нейтральной территории. Когда, наконец, Манек вернулся к своим воинам, то Кхай его уже ждал. Гахад Шеббитон запаздывал, и когда Манек зашел в свой шатер, Кхай был один.
– Разве это не опасно? – спросил Кхай, после того, как они поприветствовали друг друга и пожали руки. – Зачем ты один отправился на встречу с полководцем армии фараона?
– Опасно? – удивился Манек. – Встречались уважающий себя честный кеметский командир и я. Мы не были вооружены, а я сильнее, чем он. Какая ж тут опасность?
Кхай пожал плечами.
– Ты меня удивляешь, – наконец сказал он. – Манек Тотак мирно беседует с «проклятым кеметом», причем «уважающим себя и честным»!
«Но тот хотя бы не претендует на трон Куша», – заметил про себя Манек, а вслух сказал:
– В последние месяцы и так уже пролито много крови невинных людей.
Кхай снова казался удивленным.
– Правда? И ты обнаружил способ прекратить кровопролитие?
– Да, – кивнул Манек. – По крайней мере, я так считаю.
– Ну? – подбодрил его Кхай. – Продолжай.
– Тебе может не понравиться мой план, – предупредил Манек.
– Выкладывай, Манек, потому что я уже начинаю беспокоиться.
– Ну и что ты скажешь… – начал Манек и рассказал Кхайю, что произошло между ним и военачальником кеметов.
Только каждое произнесенное им слово было ложью. Но генерал Кхай Ибизин никак не мог этого знать…
Глава 5
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
– Это невероятно, – сказал Кхай, когда Манек закончил рассказ. – Ты утверждаешь, что кеметские солдаты готовы к мятежу и хотят устроить военный переворот? А когда они добьются своих целей, то откроют ворота и выпустят на свободу всех рабов Асорбеса?
– Да, – кивнул Манек.
– А затем они передадут нам Хасатута, Анулепа, черную гвардию и семерых черных магов?
Манек снова кивнул.
– И что они с этого получат?
– Во-первых, мы сохраним им жизни, а, самое главное, у них появится новая правительница – Аштарта, и жизнь, как они считают, пойдет по-другому.