Воин Древнего мира - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Ламли cтр.№ 37

Кхай смутно различал, как рабы разговаривают тихими голосами и как громко о чем-то спорят солдаты на носу. Менон Фадал сидел в дверном проеме своей каюты, опустив голову на грудь. Вода медленно колыхалась под днищем судна, как какое-то огромное тяжеловесное существо. Глаза у Кхайя начинали слезиться и мигать от напряжения, потому что он все время вглядывался в воду и редеющий туман. Всякий раз, как на глаза наворачивались слезы, Кхай поднимал голову и несколько секунд смотрел на рулевого и дремлющего капитана. Мальчику не нужно было беспокоиться о трех стражниках на носу, скрытых от него рубкой.

Если, когда придет время, он быстро прыгнет за борт, то скроется под водой до того, как кто-нибудь…

И тут он застыл на месте, потому что внезапно увидел первый знак: сломанные тростники были связаны вместе и лежали на воде, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

Еще до того, как Кхай пришел в себя, в тумане показалась вторая связка, находившаяся гораздо дальше от борта судна, чем первая – где-то в сорока или пятидесяти футах. Кхай распрямил плечи и едва не вскочил на ноги, вглядываясь и вытягивая шею в поисках третьей и последней связки.

– Эй, ты! – послышался грубый голос рулевого. – Сядь немедленно! Что ты делаешь?

Кхай повернулся вполоборота и увидел, как удивленно смотрит на него рулевой, потом снова взглянул на реку и уголком глаза заметил, что Менон Фадал проснулся, вскочил на ноги, показывает на него пальцем и кричит:

– Он собрался прыгать! Хватайте его! Эй, рабы, вот там! Хватайте!

И тут Кхай увидел третью связку сломанных тростников в семидесяти или восьмидесяти футах, качающуюся на воде среди клочков развеянного бризом тумана. Руки рабов потянулись к нему, а молодой нубиец со шрамами на лице прошептал:

– Прыгай парень – пора!

Кхай подхватил свой камень и вскочил на планшир. К нему потянулись руки, но рабы не хватали его за ноги. Кхай прыгнул…

Вода накрыла его с головой, и он пошел ко дну, но тут же зажал камень бедрами и попытался отделаться от неисправного наручника. Вода была зеленой. Мальчик опускался все ниже, а медленное течение неторопливо переворачивало его. Кхай попытался сохранить равновесие, сражаясь с наручниками, снова и снова сгибая запястье, дергая толстый металлический обруч влево и вправо.

Затем его ноги коснулись дна и завязли в иле – и тут наручники открылись. Кхай оттолкнулся от дна и поплыл в том направлении, которое казалось ему правильным, по крайней мере, он молился, чтобы это было так. В легких не хватало воздуха. Мальчику пришлось яростно сопротивляться своему желанию всплыть на поверхность. К этому времени баржа с рабами уже должна была отойти далеко вниз по реке.

«Но как далеко?» – думал Кхай.

Его легкие разрывались на части, он направил свое тело под углом к поверхности и тут же увидел перед собой натянутую веревку, которой третья связка тростника была привязана ко дну. Кхай схватился за нее и стал подниматься к поверхности, перебирая руками, пока его голова, наконец, не высунулась из воды среди листьев и стеблей. Кхай крепко ухватился за спасительную веревку, вглядываясь в гладь реки сквозь связки тростника.

Баржа стала тенью. Она уплывала все дальше и дальше. На ее палубе двигались фигуры. Ветер донес до Кхайя голос Менона Фадала:

– Кто это был? Почему он прыгнул?

Тихий голос, почти неслышный, прерываемый шумом волн, бьющихся от тростника, ответил:

– Молодой парень… без семьи… в последнее время он странно себя вел… спятил, наверное… утонул.

Затем баржа скрылась из виду, и Кхай больше ничего не слышал.

Баржа Мхины оказалась странным судном. По форме и конструкции она напоминала баржу, на которой перевозили рабов, но по размеру была значительно меньше. Судно очень походило на огромный лист дерева, свернувшийся по краям. И, словно настоящий лист, больше подходило для морских путешествий, чем казалось на первый взгляд. Тростниковые скамейки по правому и левому борту были привязаны к центральному килю. Кверху поднимался огромной толщины брус, поддерживавший центральную мачту. На ней бился ярко-красный треугольный парус. Из огромного бронзового кольца наверху мачты вниз тянулось с дюжину веревок, закрепленных на внешней стороне палубы. Там они были привязаны к туго сплетенным тростниковым планширам.

Лежа на спине между штабелями крокодиловых шкур, сосудов с маслом и диким медом и глядя вверх сквозь сеть из веревок, Кхай представлял себе, что смотрит в центр какой-то жуткой паутины. Но хозяйку судна, Мхину, никто не мог бы назвать чудовищем!

У нее была смуглая кожа, черные вьющиеся волосы, насмешливые глаза и длинные, стройные ноги. Все ее тело казалось очень пропорциональным. Очевидно, в ее венах смешалась кровь нескольких рас, в основном, конечно, кровь кеметов, но имелись и восточная примесь, и что-то от обитателей джунглей.

Мхина была опытным мореплавателем и с легкостью, явившейся результатом немалого опыта, управляла похожим на весло рулем. Северный ветер раздувал парус баржи и гнал ее на юг против течения реки.

«Эксперты» более поздних времен, несомненно, станут отрицать существование баржи Мхины и парусов, утверждая, что паруса были неизвестны на Ниле до объединения Египта. Но, тем не менее, предки Мхины уже бороздили реку под парусами более четырехсот лет… – Мы уже миновали Асорбес? – спросил Кхай у девушки, в первый раз осмелившись открыть рот после того, как она вытащила его из воды около часа назад.

Прикрытый недавно выделанной шкурой, мальчик лежал на дне, а поэтому не мог видеть массивных стен города в кильватере.

Вместо того, чтобы ответить ему, Мхина поставила рулевое весло в нейтральное положение и направилась в центр судна. Она шла по центральной доске с грациозностью и ловкостью кошки. Через несколько шагов, оказавшись прямо над «грузом», она ослабила одну из веревок, регулирующих угол ее небольшого паруса, а затем встала неподвижно, обмотав веревкой одну руку и широко расставив ноги, прижавшись спиной к мачте и глядя на Кхая сверху вниз своими карими, далеко не невинными глазами.

Мальчик отвел взгляд, старясь не смотреть на ее ноги, в особенности в то место, где они соединялись, и на тонкую полоску ткани, проходящую между ними и только частично прикрывающую темный густой треугольник волос. Не то, чтобы девушка была неприлично или даже нескромно одета (на самом деле дамы Асорбеса постоянно устраивали соревнование, кто сможет оставить больше кожи неприкрытой!), но угол, под которым она прислонялась к мачте, и то, как поднималась ее короткая юбка в такт медленному покачиванию баржи, делали зрелище весьма волнующим.

В противоположность многим женщинам Кемета, грудь Мхины оставалась прикрыта. Широкий платок лежал у нее на плечах. Его концы, перекрещиваясь, закрывали ее груди и были затянуты в узел на спине.

На лбу, сразу над бровями, проходила ярко-красная полоска, сделанная из той же грубой ткани, что и парус. В ушах висели золотые серьги, сверкавшие в лучах утреннего солнца. На голых ногах не было обуви, на ногтях блестел ярко-красный лак.