Просто свободный вечер - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Токарева cтр.№ 37

Женщина, которую он пропустил, высунулась из кабины и спросила:

– Вы не дадите мне жетон? В долг? У меня прервалось…

У Месяцева был всего один жетон. Он растерянно посмотрел на женщину. Она ждала, шумно дышала, и казалось, сейчас заплачет. Видимо, прервавшийся разговор имел отношение ко всей ее будущей жизни.

Месяцев протянул жетон.

Оставаться было бессмысленно. Месяцев отошел от автомата. Направился в кинозал.

Перед кинозалом продавали билеты. Деньги принимал довольно интеллигентный мужчина инженерского вида. Видимо, он искал себя в новых условиях и пошел продавать билеты.

– У вас нет жетонов для автомата? – спросил Месяцев.

– Все забрали, – виновато улыбнулся продавец. – Вот посмотрите…

Это «посмотрите» и виноватая улыбка еще раз убедили Месяцева в несоответствии человека и его места. Стало немножко грустно.

Он купил билет в кино.

Шел американский боевик. Гангстеры и полицейские вели разборки, убивали друг друга равнодушно и виртуозно. Стрельнул, убил и пошел себе по своим делам. Жизнь ничего не стоит.

«Неужели и русские к этому придут? – с ужасом думал Месяцев. – Неужели демократия и преступность – два конца одной палки? Если личность свободна, она свободна для всего…»

Фильм кончился благополучно для главного героя. Американский хеппи-энд. В отличие от русского мазохизма. Русские обязательно должны уконтропупить своего героя, а потом над ним рыдать. Очищение через слезы.

Месяцев вышел из кинозала и увидел женщину.

– Я забрала у вас последний жетон? – виновато спросила она.

– Ничего страшного, – великодушно отреагировал Месяцев.

– Нет-нет, – отказалась она от великодушия. – Я не успокоюсь. Может быть, в буфете есть жетоны?

Они спустились в буфет, но он оказался закрыт.

– Здесь рядом есть торговая палатка, – вспомнила женщина. – Они торгуют до часа ночи.

– Да ладно, – отмахнулся Месяцев. – Это не срочно.

– Нет, зачем же? – Она независимо посмотрела на Месяцева.

У нее были большие накрашенные глаза и большой накрашенный рот. Краска положена в пять слоев.

«Интересно, – подумал Месяцев, – как она целуется? Вытирает губы или прямо…»

Женщина повернулась и пошла к гардеробу. Месяцев покорно двинулся следом. Они взяли в гардеробе верхнюю одежду. Месяцев с удивлением заметил, что на ней была черная норковая шуба – точно такая же, как у жены. Тот же мех. Та же модель. Может быть, даже куплена в одном магазине. Но на женщине шуба сидела иначе, чем на жене. Женщина и шуба были созданы друг для друга. Она была молодая, лет тридцати, высокая, тянула на «вамп». Вамп – не его тип. Ему нравились интеллигентные тихие девочки, из хороших семей. И если бы Месяцеву пришла охота влюбиться, он выбрал бы именно такую, без косметики, с чисто вымытым, даже шелушащимся лицом. Такие не лезут. Они покорно ждут. А «вампы» проявляют инициативу, напористы и агрессивны. Вот куда она его ведет? И зачем он за ней следует? Но впереди три пустых часа, таких же, как вчера и позавчера. Пусть будет что-то еще. В конце концов, всегда можно остановиться, сказать себе: стоп!

Он легко шел за женщиной. Снег поскрипывал. Плыла луна. Она не надела шапки. Так ведут себя шикарные женщины – не носят головной убор. Лучшее украшение – это летящие, промытые душистым шампунем, чистые волосы. Но на дворе – вечер, и ноябрь, и ничего не видно.

Палатка оказалась открыта. В ней сидели двое: крашеная блондинка и чернявый парень, по виду азербайджанец. Девушка разместилась у него на коленях, и чувствовалось, что им обоим не до торговли.

– У вас есть жетоны? – спросила женщина.

– Сто рублей, – отозвалась продавщица.

– А в городе пятьдесят.

– Ну и езжайте в город.

– Бутылку «Адвокат» и на сдачу жетоны, – сказал Месяцев и протянул крупную купюру.

Ради выгодной покупки продавщица поднялась и произвела все нужные операции.

Месяцев взял горсть жетонов и положил себе в карман. А вторую горсть протянул своей спутнице.

– Интересное дело… – растерялась она.

Месяцев молча ссыпал пластмассовые жетоны ей в карман. Неужели она думала, что Месяцев, взрослый мужчина, пианист с мировым именем, как последний крохобор шагает по снегу за своей пластмассовой монеткой?

– И это тоже вам. – Он протянул красивую бутылку.

Женщина стояла в нерешительности.

– А что я буду с ней делать? – спросила она.

– Выпейте.

– Где?

– Можно прямо здесь.

– Тогда вместе.

Месяцев отвинтил пробку. Они пригубили по глотку. Ликер был сладкий. Стало весело. Как-то забыто, по-студенчески.

Медленно пошли по дорожке.

– Сделаем круг, – предложила женщина.

Моцион перед сном – дело полезное, но смущала ее открытая голова. Он снял с себя шарф и повязал ей на голову. В лунном свете не было видно краски на ресницах и на губах. Она была попроще и получше.

Месяцев сунул бутылку в карман.

– Прольется, – сказала женщина. – Давайте я понесу.

Первая половина ноября. Зима – молодая, красивая. Белые деревья замерли и слушают. Ничего похожего нет ни на Кубе, ни в Израиле. Там только солнце или дожди. И больше ничего.

– Давайте познакомимся, – сказала женщина. – Я Люля.

– Игорь Николаевич.

– Тогда Елена Геннадьевна.

Выскочили две дворняжки и побежали рядом с одинаково поднятыми хвостами. Хвосты покачивались, как метрономы: раз-раз, раз-раз.

Елена Геннадьевна подняла бутылку и хлебнула. Протянула Месяцеву. Он тоже хлебнул.

Звезды мерцали, будто подмигивали. Воздух был холодный и чистый. Все вокруг то же самое, но под другим углом. Прежде размыто, а теперь явственно, наполнено смыслом и радостью, и если бы у Месяцева был хвост, он тоже качался, как метроном: раз-раз… раз-раз.

– Можно задать вам вопрос?

– Смотря какой.

– Нескромный.

– Можно.

– Вы, когда целуетесь, вытираете помаду или прямо?

– А вы что, никогда не целовали женщину с крашеными губами?

– Никогда, – сознался Месяцев.

– Хотите попробовать? – спросила Елена Геннадьевна.

– Что попробовать? – не понял Месяцев.

Елена Геннадьевна не ответила. Взяла его лицо обеими руками и подвинула к своему. Решила провести практические занятия. Не рассказать, а показать. Его сердце сделало кульбит, как в цирке вокруг перекладины. Не удержалось, рухнуло, ухнуло и забилось внизу живота. Месяцев обнял ее, прижал, притиснул и погрузился в ее губы, ощущая солоноватый химический привкус, как кровь. И эта кровь заставляла его звереть.