Ледяной поцелуй страха - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Калинина cтр.№ 22

Полина приподнялась на локте, пытаясь вслушаться в то, что отвечал матери Игорь. Но его голос, наоборот, звучал тихо и неразборчиво.

— Ну, с кем не случается? — продолжила свекровь. — Девка молодая, на ней все должно заживать, как на собаке. Да родит еще, куда денется! Позже. Не сейчас.

Дверь тихо скрипнула, приоткрываясь от сквозняка, и Полина услышала ответ Игоря:

— Врач сказал, что у нее теперь будут сложности с тем, чтобы забеременеть. Почти невозможно.

— Ну и тем более! Зачем тебе бесплодная, которая не то что выносить не может, но и зачать? Найдешь себе другую, здоровую. Потом. Сейчас, сам знаешь, Америка. Делай карьеру, сынок, пока молодой. А это все… женитьба, дети… Пару-тройку лет подождет. Кстати, надо будет что-то с квартирой делать. Думаю, ее лучше сдать.

— А Полина?..

— А что Полина? Не будет же она вечно в твоей квартире жить? — возмущенно фыркнула «свекровь». — Я сама с ней поговорю, если тебе так сложно. Ты сейчас думай о поездке — это главное!

Дверь распахнулась, и они оба вошли в палату. Полина поспешно закрыла глаза и постаралась дышать ровно, как спящая, хоть ей и захотелось отчаянно закричать, выгнать обоих из больницы, вычеркнуть их раз и навсегда из своей жизни. Запустить чем-то тяжелым в стену. И потом расплакаться. Игорь и его мать подошли к кровати.

— Спит, — не понижая голоса, произнесла «свекровь». — Ну, я пойду. А ты думай о том, что я сказала.

Как Полина в тот день смогла «держать лицо» и вытерпеть заботы Игоря — сама потом объяснить себе не могла. Откуда у нее нашлись силы даже улыбнуться какой-то его шутке? Как смогла съесть очередную порцию больничного «клейстера» и дожить до того момента, когда Игорь наконец-то засобирался домой? Оставшись одна, она зарылась лицом в подушку, но слез не было. Была пустота, которая разъедала ее изнутри, проглатывая все эмоции, чувства и оставляя лишь практичные мысли: куда ей теперь пойти, когда выпишут из больницы? Как заняться поисками съемной квартиры? Хватит ли ей денег на «однушку» на окраине Москвы, или снять комнату в квартире с соседями где-то поближе к работе? Она даже на салфетке принялась делать наброски плана, как ей быть дальше. Лучше думать о практичных вопросах, чем дать пустоте разъесть ее, уничтожить.

Когда ей позвонили, Полина подумала, что это Игорь, и решила не брать трубку. А еще лучше совсем отключить телефон, чтобы ее не беспокоили. Но когда увидела высветившееся имя звонившей, тут же ответила на вызов.

— Полина! — раздался в трубке голос Насти — солнечный, радостный, как она сама. — Я прочитала твои романы! И, знаешь, не утерпела, решила тебе позвонить и лично сказать, как они мне понравились.

Слушать здесь, в унылой обстановке, восторги и благодарности Анастасии было так необычно, будто этот звонок волшебным образом неожиданно перенес Полину в другой мир, в котором все играет красками, ослепляет солнечными бликами, переливается перламутровым блеском. Но Полина чувствовала себя в этом мире, в котором жила еще так недавно, совершенно чужой, черная туча случившегося поглотила жизнерадостную синеву неба и заслонила солнце. И первые слезы — предвестники грозы и ливня — покатились по щекам в тот момент, когда Настя сказала, что провела две бессонные ночи, не в силах оторваться от книг.

— Когда будет продолжение? — спросила девушка.

— Никогда, — ответила Полина и разрыдалась. Ей было стыдно, она пыталась объяснить растерянно замолчавшей собеседнице, что слезы — это ее временный срыв, извиниться, но никак не могла успокоиться и произнести хоть пару слов. Наконец-то ей удалось сказать, что она находится в больнице.

— В какой? — деловито спросила Настя, не уточняя адреса, не спрашивая, что случилось. Полина назвала.

— Хорошо! — ответила Настя и попрощалась.

Она приехала меньше чем через час и привезла с собой солнце. Из огромного пакета, который Настя взгромоздила на тумбочку, на свет появились фрукты, пирожные, купленные во французской кондитерской, и большой конверт.

— Как тут уныло! — сказала гостья, критичным взглядом оглядывая стены. — Я так и знала…

Последней из пакета она извлекла бобину прозрачного скотча.

— Что ты собираешься делать? — удивленно спросила Полина, приподнимаясь на кровати.

— Скрашивать твое печальное пребывание тут, — уверенно ответила гостья и зубами оторвала кусочек липкой ленты. Через десять минут участок стены, который попадал в поле зрения Полины, был украшен различными фотографиями. Залитые солнцем пейзажи, Берлиоз с уморительными выражениями на усатой морде, улыбающаяся Полина во время той фотосессии и сама Настя с камерой в руках, улыбающаяся в зеркало — автопортрет.

— Ну вот, кажется, все. А пирожные съедим вдвоем! Я жуть какая голодная, не успела поужинать.

Они ели пирожные и грызли зеленые яблоки, и Полина спокойно, без слез, а где-то даже с улыбкой, рассказывала новой подруге обо всем, что приключилось с ней, начиная от отказа из издательств и заканчивая подслушанным разговором.

— Книги продолжишь писать, а как сделать твои замечательные истории доступными для читателей, придумаем. Юрьева — отправить далеко и надолго, в Америку, — чеканила уверенно Настя. — С квартиры немедленно съехать, вернуться туда лишь за вещами.

— Куда съехать?

— Ко мне, — припечатала Анастасия. И после недолгих протестов Полина согласилась, правда, на условии, что это лишь до тех пор, пока она не подыщет себе квартиру.

— Да живи сколько хочешь! Я все равно одна, — сказала Настя, и в ее беззаботном голосе впервые прорезалась горечь. — Не считая Берлиоза, конечно.

Юрьев уехал в Америку, пообещав Полине часто писать и при первой же возможности сделать ей вызов. А у нее не нашлось сил сказать ему, что между ними все кончено.

Настя выделила Полине комнату-«студию», которую за те дни, что Полина продолжала находиться в больнице, успела оборудовать в симпатичное жилище.

— Вот здесь ты напишешь тот роман, который тебе откроет двери во все издательства! — уверенно сказала Настя, показывая гостье уголок с небольшим столом и украшенной фотографиями стеной.

— Если тебе не нравятся эти работы, я повешу другие. Если совсем не хочешь, уберу. Может, ты желаешь тут для вдохновения повесить постер любимого певца или актера — откуда я знаю? Так что вперед, без стеснения!

Полина рассмеялась и уверила хозяйку, что ей очень нравятся фотографии, которые выбрала Настя, а постеры с певцами и актерами она никогда не собирала.

— Моей музой станет Берлиоз, — добавила она, почесывая за ухом тершегося о ее ногу кота.

— Тогда пусть он намурлыкает тебе много сюжетов!