Испытательный срок - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Ревва cтр.№ 7

Макс посмотрел на меня — холодно так, безразлично — и вдруг заявляет:

— А что, Влад? Люди нам нужны. Пусть этот Прыжок с нами сходит.

— Папа твой — прыжок, — ворчу. — Когда тебя делал — подпрыгивал...

Ну, меня опять прикладом по боку. Встал я, о стену оперся — тяжело стоять-то, вас бы столько раз прикладом, да еще по одному и тому же месту... Но самое непонятное мне — это почему Макс вдруг решил меня защищать?! Чего это он за меня заступился, а? Непонятно... Не люблю я непонятного! И все такое...

Данихнов с сомнением смотрит на меня, на Макса и говорит вдруг:

— Чем дальше, тем меньше я доверяю и тебе, Игнатьев, и тебе, Ватолин. А этому вот, — в мою сторону кивает, — не доверяю совершенно.

Лично мне фиолетово как-то, доверяет ли он мне и все такое. Сам я тоже не доверяю ни Максу, ни Владу. Разве что Гнусю... Кстати! Я ж ему в глаз дать хотел при встрече! Не забыть бы... Если жив останусь. Потому что сейчас разговор именно о жизни идет. О моей. Шлепнуть могут стопудово. То есть типа терять мне нечего. И я говорю тогда:

— А ты проверь! Все равно за Максом твоим глаз да глаз нужен. Вот я и послежу...

— А за тобой кто следить будет? — усмехается. — Бандит ты. Выродок. Дрянь.

Макс на меня опять с ненавистью уставился. Ясно же — я за его счет выехать хочу. Ну, мне-то плевать, мне главное в живых остаться.

И тут вдруг девка какая-то встревает. Говорит:

— Пусть этот бандит с нами идет...

Голос у нее противный, хрипловатый такой, дребезжащий. То ли горло у нее искусственное, то ли от рождения голос такой мерзкий — хуже, чем у меня, честное слово!

Оглянулся я на нее — тьфу! Голосочку своему под стать. Не, не то чтобы страшная она очень (хотя и не без этого, конечно), а жалкая какая-то. Выглядит так, словно ей по башке ведром стукнули. Мусорным. Полным.

Худая до ужаса, словно макаронина. Длинная к тому же, неказистая вся какая-то, на шлагбаум погнутый смахивает. А на ногах еле держится. Дунешь на нее — свалится. И стоит она не по-человечески... или это ноги у нее кривые такие?.. Не въедешь сразу. Напялила на себя непонятный балахон какой-то дурацкий, черный, и плавает под ним, как рыба пьяная, и все такое... Нос востренький, птичий, со всеми присущими ему прелестями соответственно. Волосы черные, короткие, непослушные. Торчат во все стороны, как солома на крыше дома после взрыва. Вот только глазища у нее (да, именно глазища!) — что ты! Силища такая в глазах, почище, чем у Данихнова. Огромные, черные... Они к ее лицу даже не подходят совсем. Да и вообще к ней не подходят. Вся нелепая, несуразная, хотя и заступаться пытается. А глазища-то горят, светятся!

А сам Данихнов теперь уже взглядом по всем по нам по четверым прыгает — девка, Макс, Гнусь, я, опять девка... И кажется мне, что я своими словами про Макса в точку попал — не доверяет ему Данихнов, ох не доверяет. И все такое. Почему не доверяет — фиолетово. Но мне это типа на руку.

— Возьмешь его в свою группу, Эллина, — сказал, как отрубил.

Девка кивнула, а я сразу же ляпнул:

— Оружие дайте!

Ну, мне сразу же и дали, типа опять прикладом и по тому же боку. Не, нормально, да? Не расстреляли, так что ж теперь, прикладом забить?! Суки.

— Вставай, Прыжок, — говорит Макс. А в глазах его опять злость.

— Ничего, — отвечаю, — я пока полежу — с земли не так больно падать...

Но встать, конечно, пришлось. Потому как с прикладом не поспоришь. Блин! И откуда у них тут столько прикладов?! По три штуки на каждом автомате, что ли?! С ума сойти можно!

— Сегодня же отправляетесь, — приказывает Данихнов. — Катя, возьми...

И блокнот старика того девке какой-то протягивает.

Я сразу вспомнил — Катя! Не та ли самая, к которой Данихнов этот так почтительно обращался? Поглядел я на нее — страшноватая тоже, типа Эллины этой. Лысая — то ли сама наголо бреется, то ли еще чего. Половина морды какая-то ненастоящая — серебрится, словно лужа грязи под луной. Когда она стояла ко мне нормальной стороной лица повернута — ничего так, терпимая девка. А потом повернулась — мать твою!.. Гоблин свежезажаренный и то краше! И одета она как-то необычно. Не, конечно, остальные из этой развеселой компании тоже не в армейских шмотках. Но она как-то в глаза бросается — черные штаны, куртка тоже черная, вся такими блестящими железяками утыканная. А на плече у нее сумка — тоже вся черная такая.

И вот эта самая Катя блокнот у Влада берет и в сумку запихивает. А я замечаю, как Макс взглядом блокнот этот провожает. Ну, голодный взгляд, тина того. Так на баб в постели смотрят, а не на блокнот. И замечаю я еще, что Данихнов тоже за Максом украдкой наблюдает. Перехватил мой взгляд, замер... А я зачем-то взял и осторожно ему кивнул. Фиг его знает — зачем?! Но Данихнов молча так прикрыл на миг глаза, типа согласен.

Короче, беседа двух немых идиотов получается. Чего он имел в виду? Как он мой кивок воспринял? Фиг его знает...

Да и фиолетово это мне, по правде сказать. Мне сейчас главное — шансом воспользоваться. Улучить момент и рвануть от них подальше. Иначе убьют. А жизнь у меня одна. И шанс — тоже один...

Небо покрылось тяжелыми грязно-серыми облаками, которые с каждым часом сгущались все сильнее. Солнце пару раз попыталось выкарабкаться из-за туч, но не справилось и плюнуло на это дело окончательно.

К вечеру облака приобрели недобрый красноватый оттенок, словно где-то за горизонтом пылали пожары. Тучи сделались черно-багровыми на западе, а на востоке появилось необычное золотистое сияние — словно в небе сквозь неожиданный просвет проглянули россыпи звезд. Только звезды эти не стояли на месте, крутили хороводы, сплетаясь в спирали и чертя на мглистом фоне пунктирные линии.

При виде этого зрелища в лагере Данихнова все затихли — видели такое уже не раз. Не опасное, но и непонятное, необъяснимое. И к явлению этому одинаково настороженно относились и жители Срединного Мира, и гости из Преисподней. Потому что было это необъяснимо для всех — и людей, и гоблинов.

Ближе к полуночи золотистый пунктир в небе начал таять. Одновременно принялся меркнуть и багровый отсвет на западе. Люди зашевелились, послышались негромкие разговоры. Постепенно в лагере каждый занялся своим делом — кто-то принялся собирать топливо для костра; кто-то проверял оружие; кто-то просто сидел или валялся на земле, тупо уставившись в пространство.

Прыжок расположился на остатках постамента какого-то развороченного взрывом памятника и пытался оценить обстановку. Отношение «секретников» было к нему по-прежнему настороженным, и оружия Мошкову не вернули. Но бить перестали и даже накормили. Это, разумеется, не повод, чтобы задерживаться у «секретников» дольше, чем необходимо. Но пока что Мошков складывающейся ситуацией был доволен — жив, сыт и надежда на побег есть.