Испытательный срок - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Ревва cтр.№ 19

— Никто тебя не тронет, — говорит, — не волнуйся.

Я шалею потихоньку. Остальные — тоже. Голос у Кати такой ровный, мягкий. И иду я за ней как заколдованный. Так бы и шел за этим голосом — всю жизнь!..

Но всю жизнь не получилось. Только до стенки. Потому как, едва мы к стене приблизились, Катька меня об нее же — об стенку то есть — с размаху, лбом...

* * *

Как меня тащили в ту комнату, которую мы с Колобком нашли, помню плохо. А потом я и вовсе вырубился. Помню, как, кажется, ругались из-за меня. Пристрелить хотели и все такое. Но не пристрелили. Почему — не понимаю. Я бы на их месте долго не тянул. Им такой боец, как я, — лишняя проблема. Я бы пристрелил, честное слово...

Открыл я глаза — темно вокруг. За плечо кто-то трясет. А перед самым моим лицом что-то зеленовато так светится, словно гнилушка. Я от неожиданности сел, башкой затряс. Страшно же! Вдруг оборотень?

— Просыпайся, — раздается Катькин голос. — Наша смена, дежурить пора.

— Ага... — пробормотал я.

Я в тот момент ничего еще не соображал. Башка гудит, раскалывается. Тело не слушается, еле на ноги встал. Холодно, дрожь по всему телу.

Кое-как выбрался через окно наружу. Точнее сказать, не сам я выбрался, а Катька вытащила.

Ночь. Туман. Негустой, правда, но зябкий. Я себя за плечи обхватил, отыскал глазами ствол поваленного дерева, присел. Зубы пляшут, в башке трещит...

А потому и трещит, что этой моей башкой эта вот самая Катька об стенку била!

Сука!..

Посмотрел я на нее. Хорошо посмотрел, видать. В темноте ни фига не видно вообще-то, но Катька сразу поняла, как я на нее смотрю и что именно о ней думаю.

— Не сердись на меня, Прыжок, — говорит.

— Ага, — соглашаюсь. — Я вот все сердился, понимаешь. А как ты мне это сказала — так сразу же и перестал!..

— Иначе нельзя было, — говорит.

— Сука ты, Катька, — отвечаю. — Учти, что я это запомнил. Пристрелю тебя при первой же возможности. Обещаю.

— Пристрели, — соглашается она. — Будет у тебя такая возможность — пристрели. Но жить надо здесь и сейчас. А сейчас...

И тут она резко так ко мне склоняется — я аж отпрянул от ее бледно-зеленой светящейся морды.

— ... а сейчас, — продолжает, — запомни следующее, Прыжок. Никогда, ни при каких обстоятельствах не смей тыкать в меня стволом! Хочешь убить — попробуй, не возражаю. Но угрожать мне не смей! Понял?

Я киваю. Молча. Очень уж голос у Катьки страшный. Звенит, как сталь. Ненависти в нем больше, чем во всей моей жизни. Сразу ясно — такая слов на ветер бросать не станет.

— Голова сильно болит? — спрашивает она уже совсем другим голосом.

— Еще раз стукнуть хочешь? — интересуюсь.

Она не отвечает. Обходит меня, становится сзади, опускает руки мне на затылок. Я хочу повернуться, посмотреть, чего эта сука опять удумала.

— Не дергайся, — шепчет. — Сейчас... потерпи немного...

Ну, сижу, терплю... А что остается-то?! И чувствую вдруг, как боль уходит, голова делается яснее и даже сил прибавляется. И хотите — верьте, хотите — нет, а кажется, что даже теплее стало.

Катю я не вижу, только слабый свет от ее маски этаким бледным сиянием вокруг. И от рук ее ощущения ну очень знакомые. И буквально через секунду у меня в башке окончательно прояснилось. Потому что вспомнил я, когда такие ощущения уже испытывал — на старой водокачке, в Твери своей.

Когда нас с Копытом и Кнутом гранатой подорвали. Ребят — в куски, а я уцелел. Только двигаться не мог, больно очень было. Меня и добивать не стали. Бросили, типа сам подохну, без посторонних усилий. До утра я валялся, двинуться не мог. Думал уже, крындец мне полный. Вот солнце взойдет, приползет какая-нибудь мразь, башку откусит...

И тут она вернулась — зеленоволосая та. Не ушла, хотя мы с пацанами и прикрывали ее до последнего. Вернулась, села рядом, прямо на камни. Руками по мне водит, шепчет что-то. А я то отрубаюсь полностью, то опять в себя прихожу...

Я спросил ее тогда: отчего вернулась? А она мне: помочь тебе надо было, вот и вернулась. Опасно, говорю, здесь. Поймают. Ничего, отвечает, с тобой не поймают. Ты, говорит, сейчас поправишься, защитишь. Смог бы — рассмеялся бы тогда, честное слово. Но я не то чтобы смеяться — дышать с трудом мог. Чувствовал, как ребра поломанные трещат. Про руки и ноги уже не говорю, кукла без каркаса — вот кто я тогда был.

До полудня она возле меня сидела. А как солнце за полдень перевалило, я уже был здоровее прежнего. И слово свое сдержал — защитил как мог. Когда нас Корпус обложил, пацаны хотели было ее отдать, себя ее жизнью выкупить. Я не позволил. Одного убил, а не позволил. Убил и не жалею. Потому что ее спас.

И она нас спасла. Никто же не верил, что мы из этого проклятого туннеля выберемся. От голода и жажды подыхали же. А она всех нас, всех четверых поддерживала силой своей колдовской...

— Все... — шепчет Катька. И тепло ладоней медленно исчезает. Но я опять нормально себя чувствую.

— Спасибо, — отвечаю. Тоже шепотом.

Катя села рядом, достала из кармана своей кожаной куртки какой-то черный мешок, на голову его натянула. Я сперва не понял — зачем? А потом дошло. Маска ее дурацкая в темноте светится не хуже маяка. Нас по ней застукать — пара пустяков.

— Где тебя так? — спрашиваю.

— Долго рассказывать, — отмахивается.

Ясно. Не хочет говорить. Ну и не надо, я не настырный.

— А за что ты меня так вот? — спрашиваю. — Об стенку-то... То есть за что — понятно. Но вот ты сама скажи, не прав я разве? Чего это ни Макс, ни Дашка не дежурят, а? Обидно же...

— А ты сам не понимаешь?! — удивляется.

— Нет, — признаюсь. — Не понимаю! Вот хоть еще раз башкой об стену, а не понимаю!

— Ты Максу доверяешь?

— Доверяю, — говорю. — Правда, чуть поменьше доверяю, чем Огненному Скорпиону. Тот тоже только и ждет момента, чтобы задницу поджарить, как и этот Макс...

— А ты думаешь, Эллина ему доверяет? — спрашивает Катя.

— Ну, — пожимаю плечами, — доверяет или не доверяет — не знаю. А вот что ни Макс, ни Дашка не дежурят — другой вопрос.

— Дарья за Максом следит, — выдает вдруг Катя.

— Иди ты?! — поражаюсь. — Они же с Эллиной грызутся, как... как не знаю кто!

Катя усмехается. Продолжает:

— Никто тут Максу не доверяет. И Дарья следит за ним. Чтобы в случае чего принять меры. И тебе не доверяют. Никто. И за тобой тоже следить надо.

Я хотел было спросить у Кати, не ей ли поручили за мной приглядывать. Но потом вспомнил про Колобка и спрашивать уже не стал — и так все ясно.