Досье генерала Готтберга - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Дьякова cтр.№ 56

— Это так и есть, — подтвердила Тоболевич, — доказательств тому тысяча. Вначале как будто был вне подозрений. Но Вера Соболева как-то видела, как он вертится у явочной квартиры гестапо. Заходил туда или нет — неизвестно, девушка не решилась более наблюдать за ним, но само по себе — подозрительно.

Но есть улики поважнее. Недавно небольшая группа партизан из отряда Савельева шла по секретному маршруту в обход Борисова и натолкнулась на засаду. Откуда немцы узнали? Заранее организовали западню, поджидали. Был бой, перестрелка, наши отбились, и вдруг — Кулиш является. Как бы рядом проходил, случайно. Бывают такие совпадения? Сам по себе мужичок он несимпатичный. Но если бы физиономия считалась преступлением.

Как бы то ни было, но провалов у нас стало заметно больше, — продолжала Тоболевич. — Теряем лучших людей. А надежного обвинения, бесспорного, против Кулиша все нет. Нас всех, кто давно в Минске работает, он знает наперечет. Очень осторожный, подонок. Почти никогда не появляется на улице в одиночку. Но имеет слабость, как многие люди такого сорта, — очень любит женщин. Как вы понимаете, — Тоболевич выразительно посмотрела на Лизу, — в свете тех важных задач, которые нам предстоит осуществить, я имею в виду покушение на Гиммлера или Розенберга и Кубе, Кулиш и иже с ним нам совершенно не нужны. Их надо убрать как можно скорее.

Пауль Зиберт, который покупает у Кулиша реквизированные продукты, сведет вас к нему. Этот тип, уж простите, должен клюнуть на миловидную фройлян. Вас он не знает, потому не заподозрит ничего. И ваша первая задача состоит в том, чтобы Кулиш однажды ночью преспокойненько отправился к вам на свидание, а мы его встретим, не волнуйтесь. До вас он не дойдет. Потом возьмемся за высших немецких бонз и Кубе.

Так, — Инга взглянула на часы, — мне пора. Я пройду через чулан к Никольскому, я входила в дом там, от него и уйду. Вы же принарядитесь, приведите себя в порядок и отправляйтесь к пани Литвинской. О своих успехах сообщите Никольскому, Авдотья Кирилловна у него убирается. Она вас познакомит с племянницей вечером, когда та придет с работы. Никольский даст вам распоряжения о дальнейшем. Все, до встречи, — Инга встала и, снова пожав Лизе руку, надела перед зеркалом шляпку. Потом, коротко простившись с хозяйкой, ушла.

Авдотья Кирилловна принесла Лизе чай и домашний соленый сыр. Наскоро перекусив, Лиза переоделась — фисташковое платье пришлось ей впору, и, набросив легкий плащ из блестящей ткани, который также нашла в шкафу, отправилась в центр города, в цветочный салон. Она понимала, что терять времени нельзя. Пани Литвинская может подыскать и другую кандидатуру.

До войны Лиза в Минске никогда не бывала, потому города не знала. Но заблудиться было трудно. С обычной аккуратностью немцы повсюду наставили указателей, только читай. Вообще, то ли по причине мрачной, осенней погоды, то ли из-за большого количества военных в полевой армейской форме, город выглядел серо, скучно. Повсюду маячили часовые. Приказом гауляйтера Белоруссии Вильгельма Кубе все лучшие здания в центре города были заняты немецкими учреждениями. Их тщательно охраняли. На сером фоне особенно ярко алели нацистские флаги с белым кругом и свастикой в центре. Гражданских на улице было мало, почти каждый второй встречный был немецким солдатом или офицером. Лиза помнила захваченный немцами Таллинн в сорок первом. Конечно, там тоже было невесело, особенно русскому человеку, но столь гнетущего впечатления он не производил. И посты не стояли на каждом углу. Документы надо было доставать ежесекундно. Лиза даже перестала бояться — пока они не вызывали подозрений. «Видно, Тоболевич права, — подумала Лиза, — многое изменилось после Сталинграда, и для немцев тоже».

Салон госпожи Литвинской находился рядом с особняком, в котором располагалась резиденция самого Кубе. Особняк был окружен военными, на возведенных точках даже виднелись пулеметы. Такого в Таллинне Лиза точно не видела, потому поняла со всей очевидностью, деятельность Савельева и его сподвижников имеет успех. Перейдя небольшую улицу с правой стороны особняка, Лиза подошла к двухэтажному зданию в стиле модерн, на первом этаже которого она увидела широкую зеркальную витрину, богато украшенную. «Цветы от Литвинской» было выведено золотом. Лиза толкнула зверь, переливчато звякнул колокольчик. Лиза вошла внутрь. В лицо ей сразу ударил стойкий запах цветов — каких, определить было трудно, все запахи перемешались. Но окинув взглядом салон, она поняла, что выбор у пани Литвинской, несмотря на войну, весьма разнообразен. Здесь были и розы цветов шести, не меньше, лилии белые, розовые, лиловые, тюльпаны, хотя наступил сентябрь, гортензии, орхидеи. Табличка информировала, что весь ассортимент доставлен из Голландии.

— Фрейлян что-то желает? — к Лизе подошла молодая блондинка в белой блузке и сарафане с пышной юбкой и характерной польской шнуровкой на груди. — Вам помочь выбрать? — спросила продавщица.

— Нет, благодарю, — ответила Лиза вежливо. — Не могла бы я повидаться с хозяйкой? Она здесь?

— Вам нужна пани Литвинская? Одну минуту, — девушка разочарованно дернула плечиком и поднялась по невысокой винтовой лестнице, ведущей на второй этаж. Постучав в отделанную зеркальным узором дверь, она громко произнесла:

— Пани, вас спрашивают внизу, — потом спустившись вниз, предупредила: — Подождите, пожалуйста, — и ушла в глубь салона перебирать гвоздики.

— Спрашивают, кто? — через минуту дверь на втором этаже распахнулась. Пани Литвинская спустилась на несколько ступеней и, приставив к глазам монокль, взглянула вниз: — Кто спрашивает? Вы? — осведомилась она у Лизы.

— Я, мадам, — ответила та скромно. — Если возможно, я бы желала поговорить с вами.

— О чем? — Литвинская сошла вниз. — Вы кто, милочка?

— Моя фамилия Арсеньева, — сказала Лиза. — Я приехала из Борисова и хочу работать у вас. У вас не найдется для меня места?

— Работать? — Литвинская прищелкнула пальцами. — У вас есть рекомендации?

— Нет, мадам, — честно призналась Лиза.

— А какого вы происхождения, позвольте спросить? — язвительно задала вопрос Литвинская, окидывая Лизу взглядом с ног до головы. — Рабоче-крестьянского? Вы знаете, у меня салон для состоятельных, видных людей, я не беру кого попало. Мне нужны девушки с манерами, с воспитанием, с шармом, если вы понимаете, что это такое.

— Я понимаю, мадам, — все так же скромно отвечала Лиза. — Я благородного происхождения. Мой отец был офицером в царской армии.

— В царской армии? — переспросила Литвинская и, явно смягчившись, покачала головой: — Вижу, вижу. Что ж, пройдемте ко мне, поднимайтесь, — она указала Лизе на лестницу, — поговорим.

Лиза покорно пошла первой. Она чувствовала, что Литвинская очень внимательно следит за каждым ее шагом, и весьма удивлена. Когда вошли в кабинет, обтянутый по стенам бирюзовым бархатом и обставленный белой мебелью в стиле рококо, Литвинская закрыла дверь и пригласила Лизу:

— Присаживайтесь, — указала она на диванчик с резной ажурной спинкой, рядом с которым в белоснежной вазе с широким горлом благоухали зеленые орхидеи. — Снимите пальто. Здесь натоплено, — продолжила она.