Пророк - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Шидловский cтр.№ 35

— Возможно. Но все же, насколько я понимаю, вы тоже не ведете жизнь отшельника. Ваши финансовые интересы простираются далеко за пределы Калифорнии и совсем не ограничиваются Поднебесной. Странно было бы, если бы вы при этом не воспользовались знакомством с таким влиятельным человеком, как И Чан.

— Разумеется. Каждый, кто встал на путь познания, делает выбор: стать отшельником и посвятить себя миру духовному либо оставаться в миру земном. Первый путь быстрее, второй... — Гоюн обвел рукой открывавшийся перед нами пейзаж. — Второй позволяет наслаждаться многими радостями жизни. И вы, и я выбрали путь наслаждения, а это само по себе предполагает стремление к власти и приумножение капиталов. Так что, видите ли, я не мог не играть по правилам, которые существуют в нашем мире.

— Конечно, — я неспешно ковырял палочками в поставленном передо мной блюде. — Правда, наслаждаясь миром, я получаю опыт, которого никогда не смог бы обрести, став отшельником. А за все удовольствия, которые получаю посредством своих капиталов и данной мне власти, я плачу тяжелой и нервной работой. Так что путь мирянина не легче и не приятнее. Он, возможно, всего лишь основательнее.

— Согласен с вами, — улыбнулся Гоюн. — Жизнь в миру непроста, а забравшийся на самый верх и вовсе обрекает себя на одиночество. Но разве это мешает наслаждаться? И не наслаждение ли, находясь на вершине, встретить понимающего человека?

— Людей, которые способны понять нас с вами, не так уж и мало, — заметил я.

— Да, но лишь единицы среди них столь же влиятельны. В большинстве случаев на вершине стоят индюки, которые даже не понимают всю красоту и сложность проблем, с которыми имеют дело. Они-то постоянно и ввергают человечество в кризисы и мировые войны.

— Но вы ведь сами говорили, что взобравшиеся на вершину скорее сами подвластны мировым процессам, чем управляют ими, — возразил я.

— Но они единственные, кто может как-то повлиять на эти процессы. Непосредственно управлять огромными массами людей элита действительно не в силах, но ей под силу сотворить идеалы, которые заставят человечество перейти от агрессии и безудержного потребления к созиданию. В конечном счете это обеспечит и благополучие элиты.

— Однажды мы убедили народы в необходимости активно потреблять и свято чтить демократию, — заметил я. — Это обеспечило нам стабильность. Но, в конечном счете, мы получили то общество, которое вы сейчас критикуете. Какие же ценности собираетесь предложить людям вы? Неужели те, что проповедуете в школе «Небесного предела»?

— Наставить всех на путь просветления невозможно, да и не нужно. Когда чернь начинает ценить молитвенник выше хлеба, человечество ввергается в пучину религиозных войн. Мы должны исходить из насущных потребностей людей, а люди сегодня жаждут свободы и достатка лишь для себя, в лучшем случае для своих прямых потомков. Следовательно, нам нужно научить их заботится о тех, кто родится через сто и даже двести лет — только это обеспечит непрерывное развитие, только это поможет избежать экологических катастроф и социальных катаклизмов. Я думаю, и вы, так же как я, были бы счастливы подарить землянам мир и покой, а с ними развитие и процветание.

— Мечты, мечты, — вздохнул я. — А вам не кажется, что, если обеспечить людям покой и достаток, они перестанут учиться, а значит и развиваться.

— Мудрый правитель держит головы своих подданных пустыми, а желудки полными, — процитировал Гоюн Лао-цзы.

— Но мы-то с вами не правители, — улыбнулся я. — У нас другие заботы.

— Это как сказать. Капиталы, которые вы контролируете, позволяют вам влиять на экономику России, да и всего мира. Количество моих последователей все время растет. Уже сегодня, если пожелаете, я только ради забавы могу сменить правительство в Колумбии или устроить революцию в Аргентине. А завтра мои возможности возрастут многократно. Мы с вами можем изменить мир. Стоит ли упускать такую возможность?

Я испытующе посмотрел на Гоюна. Он выдержал взгляд.

— А зачем что-то менять? — медленно выговаривая слова, спросил я.

— Хотя бы потому, что этот мир катится в пропасть, — Гоюн ответил так, словно речь шла о чем-то обыденном.

— Я не люблю футуристические прогнозы, — поморщился я.

— Я тоже. Но в данном случае мы говорим не о россказнях досужих публицистов. Вы понимающий человек, поэтому я не буду долго разжевывать очевидные вещи. Общество, ставящее во главу угла потребление, неизбежно сожрет само себя. Однополярный мир обязательно закончит восстанием отсталых окраин и гибелью лидера. Империя, не имеющая соперников, вскоре ожиреет, деградирует и потащит за собой весь мир. Я не революционер, чтобы предлагать низвергнуть существующий порядок вещей. Он изживет себя сам. Я просто знаю, к чему придет человечество, и хочу отвести его от опасной черты. Вам я предлагаю участие в этой работе. Кому как не нам, мастерам, возглавить новую цивилизацию, которая возникнет на обломках старого мира?

Теперь уже Гоюн испытующе смотрел на меня. Я неспешно пил чай, чувствуя себя неуютно под его тяжелым взглядом.

— Почтенный Гоюн, критиковать существующий порядок вещей не очень сложно, — ответил я наконец. — Мир всегда был несовершенен и никогда не будет идеальным. Ни одна общественная система не может быть лучше, чем люди, ее составляющие. Предлагаем ли мы противоборство идей или зовем работать на собственное благополучие, человек все равно оскверняет мир своими недостатками. Даже в монастырях находится место властолюбию, тщеславию, корысти и похоти. В конечном счете эти пороки и приводят в наш мир беды раз от раза. Как же вы хотите очистить весь мир от греха?

— Так или иначе, этот мир должен существовать с теми людьми, которые его населяют. Но не только людская стихия толкает лидеров к тем или иным поступкам. Бывает, что сильный лидер сам задает направления людским исканиям, находит приложение человеческим страстям. Согласитесь, что от того, какой императив будет задан человечеству, в значительной степени зависит, будет оно существовать без войн и потрясений или ввергнет себя в пучину кризисов. Соответственно, от этого зависит и то, каких лидеров оно изберет себе. Будут это тираны, агрессоры или мудрецы, пасущие народы подобно рачительным пастухам.

— Пастухи — это, наверное, мы с вами? — усмехнулся я.

— Это те, кто может взвалить на себя эту миссию.

Я вперил жесткий взгляд в собеседника, но он снова выдержал его.

— И главное, — после непродолжительной паузы спросил я, — зачем его очищать? Предположим на секунду, что у нас есть возможность изменить мир. Зачем это надо мне? Зачем это надо вам?

— Неужели у вас нет никакого желания удержать мир от падения в пропасть?

Я покачал головой, глядя в глаза Гоюну.

— Я не берусь за непосильные задачи, дорогой Гоюн. У меня свои цели.

Гоюн хлопнул себя по колену и громко расхохотался.

— Ну, конечно же, князь! Вы все прекрасно понимаете, и я не должен был говорить напыщенные глупости. Пусть это будет игра, одна из тех, которые ведем вы и я! Ведь мы с вами уже отказались от пещеры отшельника, уже ввязались в войны сильных мира сего — и здесь свои правила. Если вы не идете наверх, то летите вниз, проигрываете, теряете все. Сяо Лунг мог бы отказаться, но князю Юсупову, владельцу крупнейшего в мире состояния, не к лицу оставаться в стороне. Ведь не отказались же вы сыграть на шахматной доске Германии. Две небольшие встречи в Вейсбурге — и Дармштадт перехватывает у Баварии пальму первенства в процессе объединения германских земель. При том начинает формировать пророссийский, а не антироссийский союз, как планировали в Мюнхене. И Пруссия неожиданно делает разворот и снова начинает плясать под дудку Петербурга. Только не говорите, что вы ко всему этому непричастны: человек в вашем положении просто не может не участвовать в подобных процессах. И сейчас у вас только два выхода: выступить либо в поддержку моих начинаний, либо против них. Может быть, мои идеи вам не слишком симпатичны, может быть, они в чем-то задевают ваши интересы или интересы вашей страны. Но вы ведь знаете, что тот мир, который вы хотите защищать, обречен. Вам хватило мудрости не поддержать Ли против И Чана, так сделайте следующий шаг. Если вы встанете на мою сторону, ваши личные интересы не пострадают. А Россия... Ее мировая гегемония обречена. Она должна стать вровень с остальными странами или погибнуть. Давайте вместе найдем способ сохранить ее.