Враги - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Шидловский cтр.№ 27

— Оружие на стол, — скомандовал он. Алексей подчинился.

— За участие в контрреволюционном заговоре, — объявил Дыбенко, — вы увольняетесь с флота. Пребывание на территории Кронштадтской базы, а равно на территории любой другой части флота и армии отныне вам воспрещено. Сейчас вас доставят к новому военспецу по особым делам Кронштадтской базы для дачи ему пояснений относительно ваших служебных обязанностей и состояния дел, после чего вы будете отконвоированы в Петербург. И не дай бог я тебя еще раз увижу, Татищев. Лично шлепну. Вон!

Он сел. Мичман грубо схватил Алексея за плечо и толкнул к выходу.

Под конвоем Алексей прошел на первый этаж, в небольшой кабинет. Там за деревянным столом восседал Павел в своей любимой кожанке. Увидев Алексея, он улыбнулся:

— Я же говорил, что ты проиграешь по всем статьям.

— Значит, ты и есть новый военспец по особым делам, — проговорил Алексей.

— Ага, — кивнул Павел. — Садись. Оставьте нас.

Конвой вышел из кабинета, и дверь закрылась.

— И что же ты хочешь знать? — спросил Алексей.

— По делам военно-морской базы — ничего, — помотал головой Павел. — У меня к тебе только один вопрос: что выбираешь? У тебя отсюда три пути, все три — под конвоем. Первый обрисовал Дыбенко: тебя отвезут в «Кресты» и расстреляют в качестве заложника при первом же теракте или серьезном вооруженном выступлении против советской власти. Второй путь, — он бросил на стол конверт, — на Финляндский или Варшавский вокзал, по твоему выбору. Немцы принимают эмигрантов, шведы тоже. Здесь твой паспорт и мандат на проезд. Но я в последний раз прошу подумать над третьим вариантом. Тебя могут отвести и на Гороховую, с моей запиской. Оттуда в качестве военспеца направят на Черноморский флот. Конечно, наше полное доверие надо еще заслужить, за тобой будет наблюдать комиссар. Но это шанс, боюсь, последний для тебя, перейти в правильный лагерь. Подумай, ведь социализм…

— Хватит, — перебил Алексей. — Сколько уж говорено. Давай, что ли, на Финляндский, всегда восхищался северной природой.

Он взял конверт и положил в карман.

— Жаль, — вздохнул Павел. — Я рассчитывал на тебя. Если бы действовали вместе… Ладно, прощай. Хотя, может, еще свидимся. Я всегда готов помочь. Но, пожалуйста, не надо делать глупостей. Буду очень огорчен, если ты объявишься у Деникина или Колчака. Пойми меня правильно: дружба дружбой, но если нам все же придется встретиться в бою, ты для меня будешь не Лешкой Татищевым, а простым беляком. И действовать я буду соответственно.

— Значит, перемирие закончено, — хмыкнул Алексей, поднимаясь. — До скорого. Береги себя. Еще выпьем вместе за помин души твоей советской власти.

* * *

На следующий день Павел, начистив до блеска сапоги и отутюжив видавшие виды галифе, явился в приемную адмирала Оладьина. Лощеный молодой офицер в форме без погон, по-старорежимному щелкнув каблуками, пошел в кабинет докладывать о посетителе.

«Все-таки в Кронштадте слишком многое сохранилось от старого режима, — подумал, глядя ему вслед, Павел. — Хорошо это или плохо? Дыбенко рвет и мечет, кричит, что контрреволюция празднует победу на флоте. Но я-то знаю, что только железная дисциплина сможет привести нас к победе. Нынешние революционеры склонны к перегибам, к партизанщине. Они еще не понимают, что митингами и одной сознательностью масс войну не выиграть. Может быть, действительно советская власть удержалась в начале своего существования лишь потому, что не столкнулась с действительно серьезным врагом? У кайзера основные войска на Западе, Антанте не до нас, у белых разброд и шатания «наверху» и та же недисциплинированность в войсках. Интересно, что было бы, если бы наша пролетарская армия столкнулась сейчас не с ослабленной войной армией кайзера, а с той, что громила Самсонова в четырнадцатом? Чепуха. Коммунизм — учение верное, он победит всегда… Нет, в моем мире он потерпел поражение из-за предательства. Здесь этого допускать нельзя. Я поставлю еще сохранившуюся в море революционного бардака и неразберихи дисциплину на службу великой идее коммунизма».

Адъютант Оладьина вернулся в приемную.

— Командующий базой ожидает вас, — произнес он.

Павел встал, одернул кожаную куртку и вошел в полумрак адмиральского кабинета.

Адмирал поздоровался и предложил сесть, а потом настороженно рассматривал Павла, выпятив нижнюю губу.

— Я прикомандирован к Кронштадтской военной базе распоряжением председателя Чека товарища Дзержинского, — сообщил Павел.

— Хорошо, — кивнул адмирал, — я не буду препятствовать вашей работе.

«Еще бы ты препятствовал, — хмыкнул про себя Павел, — вмиг бы в расход пустили». Но вслух он произнес совсем другое:

— Я надеюсь, что мы сможем работать вместе. Более того, я надеюсь заменить вам уволенного в отставку и высланного из страны за измену Татищева.

— Вряд ли вам удастся это сделать, — пожал плечами адмирал. — Только не обижайтесь. Я очень уважаю вашу власть, но Татищев был кадровый офицер и профессиональный моряк, а вы, если не ошибаюсь, из рабочих.

Павел улыбнулся и произнес:

— Есть нечто, что нас с Алексеем объединяет. Мы оба попали сюда из другого мира. Из будущего.

Глаза адмирала округлились. Теперь он смотрел на Павла с плохо скрываемым удивлением.

— Да, — кивнул Павел. — Мы вместе попали сюда, в четырнадцатый год. Чтобы развеять ваши сомнения, я готов ответить на любые вопросы относительно событий, которые привели нас сюда. С Алексеем мы познакомились еще в том мире. Вместе учились в университете, на историческом факультете. Кое-что о своей службе у вас Алексей рассказал мне на допросе. В частности, рассказал, что открыл вам тайну нашего появления здесь. Дело в том, что мы с ним придерживаемся разных политических взглядов. Я коммунист, он антикоммунист. Судьба развела нас по разные стороны баррикады. Впрочем, я надеюсь, временно. Алексей рассказал, что вы знаете судьбу этой страны и приветствуете появление в будущем такого правителя, как товарищ Сталин, и строительство великой советской империи. Для Алексея это катастрофа, для меня — свидетельство того, что мы с вами можем стать союзниками. Попав в этот мир, я поставил себе задачу всеми силами способствовать победе коммунизма на всей земле и поддерживать линию Ленина–Сталина на создание и укрепление великого социалистического государства. Скажите, готовы ли вы участвовать в этой работе?

— Ах вот оно что, — откинувшись в кресле, произнес Оладьин. — Алексей умолчал о том, что попал сюда не один.

«Провокация или правда? — напряженно раздумывал Оладьин. — Если Алексей просто раскололся на допросе, тогда в опасности прежде всего он сам. Его могут сейчас просто убрать, как обладателя опасной информации. Или упрячут в застенок и будут тянуть из него знания. Второе даже опаснее для нас. Надо приказать Шульцу, чтобы проследил за ним и в случае попытки ареста ликвидировал. Если же все, что наговорил этот чекист, правда… Боже, какие перспективы это открывает! С ним можно сыграть в такую игру, что дух захватывает. Если убедить этого сопляка, что для реализации его бредовых идей необходимо сформировать десантные команды, то я могу уже сейчас под прикрытием Чека создать отряды для захвата власти. Немедленно надо запросить дополнительные сведения об этом человеке у Татищева через того же Шульца, секретным кодом, конечно. Если Алексей еще на свободе».