Каменный великан - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Блэйлок cтр.№ 25

Одежда и ботинки сильно сковывали движения, но также вроде немного согревали в холодной воде. Эскарготу казалось, будто голова у него зажата между двумя глыбами льда. Он снова вынырнул на поверхность и услышал грохот выстрела, а потом проклятие. Теперь он оказался за кормой и на сей раз увидел капитана, грозившего ему кулаком, и своего благодетеля, который бежал к капитану, на ходу вырывая ружье у третьего моряка, лихорадочно забивавшего в ствол следующий заряд в надежде выстрелить еще раз. Первый моряк вскинул ружье к плечу, спустил курок, и в десяти футах слева от Эскаргота взметнулся фонтан брызг; а когда Эскаргот снова нырнул, решив не всплывать на поверхность, покуда не окажется вне пределов досягаемости огня, он услышал напоследок нечленораздельный вопль капитана. Но проклинал ли тот неумелых стрелков или приказывал выстрелить еще раз, Эскаргот так и не узнал, ибо, когда он снова вынырнул, «Бегущий по волнам» стремительно удалялся, а берег острова находился на расстоянии, внезапно показавшемся Эскарготу весьма значительным.

Он довольно часто плавал по Ориэли и потому знал, что значит плыть против течения, и знал также, что по озеру, например, или по недвижной воде болот за Стутонской топью он бы запросто проплыл милю за полчаса и еще нашел бы силы вернуться обратно. Главное тут – выбрать правильный ритм движений и дыхания, вот и все. Но в открытом море, когда холодные волны бьют тебе в лицо, когда намокшая куртка и тяжелые башмаки тянут вниз, а ты неотступно думаешь о кровожадных тварях, которые могут лениво кружить в глубине под тобой, преодолеть и половину такого расстояния – дело отнюдь не простое. Только для того чтобы видеть остров, Эскарготу приходилось плыть, держа голову высоко над водой, и половину усилий он тратил единственно на то, чтобы удержаться на поверхности. Расстояние до заветного берега, видного лишь благодаря возвышавшимся над ним скалам, казалось, даже увеличивалось. Если повезет, он закончит свой заплыв западнее, среди рифов у самой оконечности мыса. Видны ли рифы только потому, что прилив еще не начался, – вопрос, конечно, интересный, но Эскаргот задумался над ним лишь на мгновение. Размышлять о своей участи не имело смысла – смысл имело только энергично работать руками и ногами.

Пронизывающий холод пробрался под одежду, и с каждым гребком, с каждым толчком ногами ледяной поток воды прокатывался по телу. На минуту Эскаргот перестал бороться с волнами. Галеон находился в миле за косой и менял галс, собираясь обогнуть остров. Заветный берег еле виднелся на востоке; и когда Эскаргот забил по воде руками и заработал ногами, пытаясь удержаться на поверхности, течение подхватило его и понесло вслед за «Бегущим по волнам», словно небо судило ему снова нагнать корабль. Затем он опять устремился к острову. Для него не имело значения, где он закончит заплыв, только бы почувствовать твердую землю под ногами. Эскаргот огляделся вокруг, дивясь игре света и тени на волнующейся поверхности океана, думая об акулах, китах и угрях и не желая думать о них. Но они продолжали плавать кругами перед умственным взором Эскаргота, словно подгоняя его.

В считанные минуты остров остался позади. Течение, о котором предупреждал моряк, уносило Эскаргота в открытое море, где он станет кормом для рыб. Полчаса назад он мучился морской болезнью на борту галеона, державшего курс на Очарованные острова; теперь от морской болезни не осталось и следа – желудок вел себя превосходно, – но Эскаргот плыл по течению в открытом море, направляясь неизвестно куда. Даже ложе из дерюжных мешков с чаем показалось бы сейчас очень даже удобным и уютным. Эскаргот осознал, что у него стучат зубы и кончики пальцев онемели. Он едва шевелился, словно кровь у него в жилах загустела от холода.

Справа одно за другим проплывали небольшие скопления торчащих из воды скал, которые становились все меньше по мере удаления от острова. Перед ним возвышалась последняя скала, облепленная водорослями и угловатая. Эскаргот поплыл к ней, делая мощные глубокие гребки, держа голову над водой, и круто забрал вправо, когда вдруг начал смещаться в сторону от рифа. Нет, похоже, до скалы ему не дотянуть.

Внезапно Эскаргот обнаружил, что плывет прямо к островку, увлекаемый течением. Черные тени проскользили под ним – угловатые тени, похожие на черные тела подстерегающих жертву акул; нет, лучше не думать о них. Он снова перестал шевелиться, отдался воле течения. Возможно, оно вынесет его на риф где-нибудь с подветренной стороны. Да нет, конечно же, акулы утащат его под воду и сожрут.

Эскаргот резко, одним толчком принял вертикальное положение, когда ударился пяткой обо что-то острое. «Акула!» – завопил он, на какой-то ужасный миг решив, что пробил его последний час. Он в панике заколотил ногами, неуклюже разворачиваясь кругом, нашаривая в кармане свой жалкий перочинный нож и клятвенно обещая себе, что купит настоящий нож, если только выживет. С лезвием длиной в восемь дюймов. Даже в фут. Он купит нож и меч и всегда будет носить с собой длинный кожаный мешочек, набитый свинцовыми шариками. Вне всяких сомнений, он живет в мире, где такие вещи просто необходимы человеку. Вода бурлила вокруг него. Огромная волна вздулась на поверхности моря и швырнула Эскаргота в сторону рифа, но вскоре снова оттащила назад, не успев довершить благое дело. Никакой акулы не появилось, только еще несколько теней проскользило в глубине.

Длинный стебель бурой водоросли обвился вокруг ног Эскаргота, и он отчаянно дрыгал ногами в попытке освободиться, покуда его не подняла следующая волна, зеленая и прозрачная, насквозь пронизанная солнечными лучами. Эскаргота потащило по скалам, едва скрытым водой, и он судорожно шарил руками по заросшим морской травой камням, пытаясь уцепиться за что-нибудь и вырывая пучки скользких водорослей, пока следующая волна не повлекла его назад, снова на глубину. Он налетел на узкий гребень подводной скалы, вцепился в толстый стебель бурой водоросли и крепко держался за него, пока очередная волна не вынесла его на другой скалистый гребень, где он оказался по колено в воде.

Эскаргот поднялся на онемевшие ноги и сразу же упал, покатившись обратно в море, цепляясь за острые выступы рифа и раздирая в кровь руки. Вода отступила, и он остался лежать на крохотном пятачке обнажившейся скалы, глядя на медленно вздувающуюся новую волну, которая нахлынула на него и сначала отнесла назад, а потом швырнула вперед, к следующему скалистому гребню, где он снова попытался уцепиться за что-нибудь. Он с трудом поднялся на трясущиеся ноги, намереваясь перебраться на другой выступ, находящийся выше.

Когда следующая волна нахлынула на скалы, Эскаргот стоял уже всего лишь по щиколотку в воде, широко расставив ноги, крепко ухватившись за пучки водорослей, и лишь чуть подался назад, когда море отступило. Он перебирался со скалы на скалу, направляясь к последнему возвышавшемуся над водой рифу. Там он отдохнет. Он обсохнет на солнышке. Он проведет там ночь, а завтра, когда начнется отлив, двинется к острову. Это, конечно, не Вдовья мельница, но с точки зрения гостеприимства риф во всех отношениях несравненно лучше «Раздавленной шляпы».

Эскаргот в последний раз рванулся вперед вместе с волной, уцепился за выступ скалы и повис на нем, когда волна откатилась назад, а потом подтянулся и начал карабкаться вверх. Следующая волна разбилась о скалу уже под ним, а он лез все выше и выше, пока, наконец, не рухнул на покрытой сухими водорослями вершине рифа, дрожа всем телом и подставив лицо солнцу. Грохот пушечного выстрела заставил Эскаргота резко, одним толчком сесть.