На пути Орды - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Горюнов cтр.№ 16

Не доходя до входа-люка контейнера, огромного, от самого низа до верха, Медведев молча протянул Михалычу пластиковую карточку-пропуск и пригласил жестом заглянуть внутрь, осмотреть контейнер.

«Скорее, это какое-то устройство, чем просто емкость», – мелькнуло в голове Аверьянова.

Действительно, этот «железнодорожный товарный вагон» был не совсем обычного вида, – стоило начать приближаться к нему, как контейнер начинал округляться, плавно деформироваться, превращаясь прямо на глазах в огромное яйцо, покрытое странным материалом, на вид похожим на серебристый бархат, но идеально гладким на ощупь – как полированный, чуть маслянистый, теплый металл.

«Металл, а на ощупь теплый, – подумал Аверьянов, прикасаясь к корпусу контейнера. – Как рука – тридцать шесть и шесть. Значит, он абсолютно не теплопроводен. И то, что кажется металлом, вовсе не металл. Скорей всего, какой-то пластик, керамика… мягкий! …А может, и органика…»

Михалыч провел карточкой по щели считывателя, но дверь контейнера не открылась.

– Это же с чипом карточка, товарищ полковник, – забрав у Михалыча карточку, Аверьянов показал металлические контакты на ее конце.

– Ну и что? – не врубился Михалыч.

– А то, что считыватель работает либо с магнитными слоем, либо с оптикой, штрих-кодами…

Приглядевшись к корпусу контейнера, Николай обнаружил щель – довольно далеко, кстати, от входа в контейнер, вставил в нее пропуск – разъемом вперед… Люк тут же пополз, открывая вход. Внутри контейнера в тот же момент включилось мягкое, какое-то рассеянное освещение.

Пораженный открывшимся зрелищем, Михалыч не обратил внимание на то, что Аверьянов сунул ему в руку телефонную карточку, вместо того чтобы вернуть карточку-пропуск. Пропуск Аверьянов, как бы машинально, спрятал в карман. На это не обратил внимания и Медведев, внимание которого было сосредоточено на ошалевшем от удивления лице полковника Бокова.

Внутри контейнер напоминал обычный десантный самолет – скамейки вдоль стен, в конце помещения аккуратно сложенный обычный комплект экспедиционного снаряжения: личное оружие – портативные пистолет-пулеметы с глушителями, тяжелые автоматы с подствольными гранатометами, крупнокалиберный пулемет, ручная роторная пушка, наплечный гранатомет, зенитная переносная «Стрелка», ранцевый огнемет, ящики гранат – ручных и для гранатомета, боеприпасы, НЗ, ЗИП, аптечка, комплект пожаротушения, – словом, ничего экстраординарного…

– Все как всегда, – кивнул Аверьянов, не спеша и пристально оглядев груз.

– Что нужно добавить? – спросил Медведев.

– Гитару.

– А это зачем? – поморщился Медведев. – Патронов взяли бы еще пару ящиков.

– Обычно дело не в патронах, а в голове, – возразил Аверьянов. – А что касается гитары, так ведь не всегда же в районе действий рояль в кустах окажется!

– Он прав, – кивнул Михалыч. – Поднять дух – не лишнее.

– Вес, объем. Лимитировано, – напомнил Медведев. – Но тонн пятнадцать и кубометров сто – сто двадцать у вас есть.

– Главное, чтобы задание было выполнено! – ввернул Михалыч.

– Ну это пусть лейтенант Самохин решает. Ему лететь, а не мне, – заметил Аверьянов. – У меня вопрос один, простой, как кочерга, – финансово-экономический. Кому это все принадлежит? Кто за все это будет платить в случае утраты или гибели имущества? И последнее: вот эти пятнадцать тонн и эти сто – сто двадцать кубов: Самохин-то наберет, а кто платить по его счетам будет?

– Отвечу ясно, но уклончиво: все, что есть, можно бить, расходовать и утрачивать. Главное – чтобы задание было выполнено. Ущерб не взыскивается. Далее, что касается трех тонн, то список требуемого пусть ваш Самохин представит мне. Бриллиант «Шах» я ему не подпишу, разумеется. А все, что нужно, – если он сможет объяснить убедительно, зачем это может ему понадобиться, – подпишу, невзирая на сумму.

– Во как! – Аверьянов даже присвистнул от радостного удивления. – Ну, мы это проверим. Через три часа, в пятнадцать ноль-ноль. Идет?

* * *

– И это все, что ты написал? – хмыкнул Аверьянов двумя часами позже, пробежав глазами список Самохина.

– А что не хватает?

– Ты вот что еще напиши. Пусть этот Медведев добудет всему взводу, то есть каждому бойцу взвода, небольшой комплект купюр – иностранных денег. Пиши: американских долларов… в скобочках – долларов США… пятьдесят стодолларовых бумажек… Общим количеством – пять тысяч на нос…

– Э… ме… а… – растерялся Самохин. – Да как ты это мотивируешь?

– Спроста. Приказано укомплектоваться на все случаи жизни. А плен и заключение – это случай из жизни… И смерть на задании – случай из жизни. …Если бы я с вами шел, я бы подумал, что тысячу баксов в кармане лучше иметь: где-то убьешь, а где-то подкупишь…

– Это правильно. Но…

– И второе. Вы улетите, а семьи тут останутся… Должен ты знать, идя на задание, что твои родные и близкие…

– Провожают тебя со слезами радости в глазах…

– Циник. Родные остаются и живут, не думая, не гадая, соблаговолит ли округ выдать твою зарплату в срок или нет? …А если ты спокоен за семью, ты думаешь только о поставленной задаче.

– Да, это верно. Но…

– Верно – «но»… Давай напишем десять тысяч!

– Да я не то хотел сказать, совсем наоборот!

– Наоборот?

– Это же алчность!

– Ничуть! Алчность – это тот самый припадок, который был у тебя утром. Ты принял желаемое за действительное. А я говорю тебе сейчас – попытайся сделать желаемое действительным. Это – активная позиция.

– Я всегда думал, что алчность – это та же жадность…

– Какая ж тут жадность? Урвать предлагаю я, а бабки получите вы. Я же остаюсь, забыл?

– Ага.

– Теперь дальше. Ничего в твоем списке не вижу я праздничного. Пиши: водки – пять ящиков, пива – от пуза, хорошие вина, ликеры, наливки… Закуска… Ну, которая хранится без холодильника… Тут с ребятами посоветуйся, еще час времени есть…

– Это сроду не подпишут.

– А ты объясни, что успешно выполненное задание – всегда праздник, – поучительно пояснил Аверьянов. – Это раз. Представительские, презентационные необходимы – это два. Кто знает, сколько раз вам туда летать придется…

– Как – «сколько раз»? – опешил Самохин. – Да неужели нам одного раза не хватит?

– Вам-то хватит. А высшим кругам может и не хватить. Ты что: начальство наше гребаное, что ль, не знаешь? Семь пятниц на неделе у козлов. Сначала Умаду свергнешь, Какаду на престол посадишь, а через неделю придется лететь все назад переделывать: Какаду свергать, Умаду из гроба вынимать, в президиум сажать. Так вот нужны представительские, чтоб на четвертый-пятый раз местная элита тебя уже узнавала: а-а-а, – вот и Петя Самохин!!!… Революция! Переворот!