Туринская плащаница - читать онлайн книгу. Автор: Линн Пикнетт, Клайв Принс cтр.№ 53

Выше мы называли 1453 г. «предполагаемой» датой передачи реликвии, и это (несмотря на частые апелляции сторонников подлинности Плащаницы) вовсе не означает, что святыня попала в руки к герцогам Савойским именно в это время. Указанная дата всего лишь ассоциируется с фактом передачи в том же году замка и земельных владений в дар Маргарет де Шарне в качестве вознаграждения за оказанные ею «ценные услуги». Обычно принято считать, что это – косвенная ссылка на акт передачи Плащаницы, однако она игнорирует тот факт, что семья Маргарет имела родственные связи с Савойским домом и что её последний супруг на протяжении своей жизни служил герцогам Савойским на разных постах. Кроме того, спустя всего четыре года после этого клирики Лирейской церкви участвовали в судебном разбирательстве против Маргарет, требуя возвращения им Плащаницы, которую считали своей собственностью, и её единокровный брат выступал в роли посредника между нею и клириками в вопросе о компенсации. Дело выглядело бы крайне странным, чтобы не сказать – бесполезным, если бы Маргарет больше не являлась владельцем Плащаницы! Между тем первые документальные свидетельства о принадлежности Плащаницы герцогам Савойским появляются спустя пять с лишним лет, в 1464 г., когда Людовик Савойский выплатил клирику требуемую компенсацию (пятьдесят франков золотом). Итак, Плащаница могла попасть в руки представителей Савойского дома в любое время между этими датами.

1464 г. сам по себе весьма знаменателен в истории Плащаницы, ибо именно тогда возникли первые серьёзные утверждения о её подлинности, исходившие от церковных кругов. Прежде она не вызывала серьёзного интереса, встречая порой открытую враждебность. Утверждение о её подлинности высказал монах-францисканец Франческо делла Ровере, ставший впоследствии папой римским Сикстом IV, в своей книге «О Крови Христовой» [59] , хотя нет никаких свидетельств того, что он лично видел реликвию. В его послании о самой реликвии упоминается весьма кратко, но, поскольку её предполагаемая подлинность была аргументом в пользу его богословских аргументов, папа всей душой выступил в поддержку Плащаницы. Однако его роль в истории Плащаницы спровоцировала нежелательные последствия. Вокруг реликвии начал складываться очередной заговор.

В те времена папство, никогда не чуждое интриг, коррупции и моральной беспринципности, переживало одну из самых колоритных эпох в своей истории. Несколько фракций или партий, состоявших из представителей самых знатных аристократических фамилий, постоянно участвовали в заговорах и контрзаговорах с целью взять в свои руки контроль над самыми влиятельными постами. Сикст (кстати сказать, инициатор строительства Сикстинской капеллы, обязанной ему своим названием) принадлежал к одной из таких фамилий – делла Ровере и, даже по меркам XV в., считался одним из самых коррумпированных, жестоких и амбициозных пап, когда-либо занимавших римский апостольский престол. Вдохновитель целого ряда войн на территории Италии, Сикст, по отзывам современников, был средоточием и воплощением человеческой злобы. У него было несколько незаконных сыновей («папских племянников», как их официально называли), один из которых, видимо, появился на свет от связи папы со своей родной сестрой. Папа изобрёл несколько способов пополнения доходов так называемой Святейшей канцелярии, в том числе – выдачу лицензий на содержание борделей в Риме. Именно Сикст учредил инквизицию в Испании и назначил мрачного Торквемаду на пост Великого инквизитора – словом, совершил множество деяний, которые трудно ожидать от первого поборника подлинности Священной Плащаницы.

После кончины Сикста в 1484 г. возникли обычные интриги по поводу кандидатуры его преемника. Семейство делла Ровере стремилось удержать в своих руках контроль над папским престолом, но сочли более целесообразным действовать через марионеточную фигуру, а не выдвигать на этот пост члена рода. Племянник Сикста (по всей видимости, родной) сумел добиться избрания на папский престол Джованни Батиста Чибо, принявшего имя Иннокентия VIII. Новый понтифик оказался одним из самых слабых и неудачных пап за весь XV в. (британский историк Колин Вильсон охарактеризовал его как «воинствующее ничтожество»), однако он сумел перетянуть в Ватикан целый шлейф своих любовниц и установил «важное» нововведение: он стал первым папой, публично признавшим своих бастардов, – прецедент, которому охотно последовали его преемники. Другое его деяние возымело долгосрочное влияние как на повседневную жизнь, так и на психологическое и духовное здоровье миллионов, и его отзвуки слышны вплоть до сегодняшнего дня. Он издал пресловутый «Malleus Maleficarum» («Молот ведьм») – печально знаменитую книгу, которую с полным правом можно считать руководством по охоте на ведьм. Сочинение ужасающе примитивное, «Молот» тем не менее стал настоящим разносчиком паранойи по всей Европе и обошёлся ей в несколько миллионов жизней совершенно невинных людей (в основном – женщин), пока его безумие не стало очевидным для всех.

Иннокентий был папой в 1492 г. (он умер в августе того же года) и, согласно информации, которой мы располагаем, был тем самым заказчиком, стоявшим за поддельной Плащаницей, созданной Леонардо. Когда Иннокентий уже лежал на смертном одре, его окружали врачи, пытавшиеся продлить ему жизнь путём прямого переливания крови от трёх юных доноров, которые умерли в результате операции. После его смерти партия делла Ровере была отстранена от власти и уступила контроль за папским престолом клану Борджиа в лице одиозного Александра VI (Родриго Борджиа, занимавшего кафедру римского понтифика в 1492 – 1503 гг.), отца печально известных Лукреции и Чезаре (у которого Леонардо служил в качестве военного инженера в 1502 – 1503 гг.). Во время его понтификата в честь Плащаницы не было установлено новых торжеств, несмотря на то, что перестройка церкви в Шамбери была завершена и реликвия была торжественно помещена в ней.

После понтификата преемника Александра, Пия III, который побывал папой римским в 1504 г., семейство делла Ровере сумело взять реванш и вернуться к власти. Новым папой, принявшим имя Юлия II, стал Джулиано делла Ровере, находившийся на папском престоле вплоть до своей кончины в 1513 г. Спустя несколько лет после вступления на престол, а именно в 1506 г., он начал активно пропагандировать Плащаницу как уникальную реликвию, даровав церкви в Шамбери статус Святой капеллы (Сен-Шапель) – привилегия редкая, если не сказать – уникальная, ибо до тех пор этот титул был дарован лишь однажды. Его получила знаменитая капелла Сен-Луи в Париже – подлинный реликварий. Был установлен также особый день для торжеств в честь Плащаницы – 4 мая. Изложенные факты складываются в чёткую картину: когда делла Ровере находились у власти, пропагандистская «раскрутка» Плащаницы шла полным ходом, когда же они оказывались не у дел, реликвия не привлекала особого внимания пап.

Мы выяснили, что тогда сложились тесные связи между Иннокентием VIII и Лоренцо Медичи, который по-прежнему, несмотря на то, что Леонардо в тот период работал при дворе герцога Сфорца в Милане, оставался главным патроном и покровителем маэстро (тогда существовала традиция, согласно которой художники считались своего рода «дипломатическими дарами» одного правителя другому и были подчинены своим первоначальным хозяевам, из-за чего часто вспыхивали конфликты и судебные разбирательства, когда города требовали возвращения «своих» мастеров). Лоренцо упорно стремился завязать тесные личные связи с папой Иннокентием и даже женился на его любимой дочери, Магдалене, к великому неудовольствию всеми нелюбимого папского сынка-бастарда – Франческотто Чибо.