Минус Финляндия - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Семенов cтр.№ 21

Для перехода на нашу сторону капитану Саранцеву был обозначен участок обороны в полосе Тридцать второй армии. Начальники разведотделов этой армии и Карельского фронта были ориентированы на обеспечение его перехода, теплый прием и немедленную переправку документов в Москву.

Документы должны были попасть на стол к нему, Головину, и тогда бы Филипп Ильич с гордостью за свою работу доложил их маршалу Василевскому. Тогда зачет за проделанную работу был бы поставлен военной разведке, а не политической. Вместо этого, после перехода линии фронта, Саранцев был „отфильтрован“ дивизионным Смершем, о его прибытии оповестили центральный аппарат НКВД СССР, энкавэдэшники опрометью бросились на Карельский фронт, сграбастали Колю с его рюкзачком и привезли… в Москву… к Рукомойникову! К кому же еще? Не к Берии же».

Филиппу Ильичу стало неприятно, что Рукомойников снова перешел ему дорогу. Не для него Штейн добывал документы, а для ГРУ. Некрасиво поступил Павел Сергеевич, записывая в свой актив удачу военной разведки.

Головин снял трубку телефонного аппарата и набрал пятизначный номер.

— Рукомойников слушает, — раздался в трубке приятный, хорошо поставленный баритон.

— Павел Сергеевич?

— Он самый, — довольно подтвердила трубка.

— Что ж вы, товарищ комиссар государственной безопасности, делаете? — пошел в наступление Головин.

— Много чего, — уклонился от прямого ответа Рукомойников. — Служебных обязанностей очень много, а отчет о выполнении я даю исключительно Лаврентию Павловичу.

— Ты мне тут не юли! — наливался яростью Головин.

— Батюшки! — забеспокоился голос в трубке. — Филипп Ильич! Никак случилось чего? Интересно знать, кому это удалось вас вывести из себя?

— Тебе, стервец ты эдакий!

— Помилуйте, Филипп Ильич, я всегда к вам…

— Где мой агент и документы, которые он нес?

— Виноват, Филипп Ильич, — смутился Рукомойников. — Вы сейчас о ком говорите?

— Паша, не зли меня. Не зли меня, Паша, по-хорошему тебя предупреждаю. Где Саранцев, которого ты, подлец, через свой вонючий Смерш у меня перехватил?!

— Да что вы такое говорите, товарищ генерал? Не подслушал бы нас Абакумов. Обидится ведь, что вы его Смерш этак ругаете.

— Паша, я сейчас приеду к вам на Лубянку и надеру тебе уши прямо в твоем кабинете!

— Ой! Боюсь, боюсь, боюсь, — хохотнул голос в трубке.

— Мерзавец! Где мой агент, я тебя спрашиваю?!

Рукомойников не отвечал, обдумывал ответ, а после небольшой паузы сказал как ни в чем не бывало:

— Видит Бог, Филипп Ильич, я не понимаю, о ком ты говоришь.

От такой откровенной наглости Головин сжал трубку так, что она стала жалобно потрескивать, готовая рассыпаться под нажатием могучей руки.

— «В ночь с 27-го на 28-е мая с. г. около ноля часов на участке обороны…» — начал он цитировать рапорт.

— Прекрасно знаю! — обрадовался Рукомойников. — Тиму Неминен две недели назад сидел в моем кабинете аккурат напротив меня и пил вкусный чай с лимоном. Только ты-то тут при чем?

Головин аж задохнулся.

— Ну, ты наглец!..

— Ха-ха. На том стоим, Филипп Ильич. Работать надо уметь, а не отвлекать занятых людей от дел своими ненужными звонками.

— Я с вами, товарищ комиссар государственной безопасности в другом месте поговорю, — ярился Головин и, не выдержав, врезал в лоб: — Верни мне Саранцева, сука!

— Гм, гм, — прокашлялся Рукомойников. — Так вот ты о чем. Так вот, дорогой ты мой товарищ генерал… Ни о каком таком Саранцеве мне ничего неизвестно.

— Как неизвестно? Ты его у меня с Карельского фронта украл. Сам признался, что чаи с ним гонял в своем кабинете, и теперь ты мне тут…

— Успокойся, Филипп Ильич, — принялся урезонивать Головина глумливый чекист. — Я этих ваших гэрэушных дел и кличек не знаю и знать не хочу. Я действительно пригласил Тиму Неминена к себе в кабинет, даже самолет за ним посылал, чтоб дорогу не перепутал. Только при чем тут Саранцев?

— Капитан Красной армии Саранцев! — уточнил Головин.

— Ну, тем более, капитан армии Саранцев. Не знаю я никакого Саранцева.

— Да как же ты, наглец?..

Рукомойников не дал Головину окончить.

— А если ты хочешь поговорить о майоре государственной безопасности Осипове Николае Федоровиче, то это я могу. К такому разговору я готов.

— О ко-о-ом?!

— О майоре государственной безопасности Осипове Николае Федоровиче. Приказ о присвоении специального звания был подписан Лаврентием Павловичем двадцать восьмого мая сего года и никем не отменялся.

— Сука ты! — Головин плюнул в трубку и повесил ее на рычаг.

Не успел он осознать, что мерзавец Рукомойников не только украл у него документы особой важности, но и перевербовал хорошего агента, как телефон ожил.

Генерал, еще не отошедший от разговора, подумал, что Рукомойников хочет ему что-то объяснить, поднял трубку и сказал в нее спокойно и ровно:

— Если ты, подлец, еще раз появишься на моем горизонте или даже просто посмеешь мне позвонить, то твой обезображенный труп найдут где-нибудь в Голландии или Дании и спишут на зверства фашистского режима. Ты меня хорошо понял?

— Вас понял. Спасибо, что предупредили. Впредь буду поосторожней, — отозвалась трубка голосом совсем не рукомойниковским. — А теперь, Филипп Ильич, послушай меня и ответь, насколько хорошо ты меня понял.

У Головина лысина покрылась испариной. Он перепутал собеседников и незаслуженно нагрубил начальнику личной охраны Сталина генералу Власику.

— Прошу извинить, — пробормотал он уже совсем другим тоном. — Слушаю вас, Николай Сидорович.

— К нам снова прилетает твой большой друг Черчилль. И не просто прилетает, а и своего дружка Рузвельта с собой привезет. В конце августа намечается встреча Большой Тройки. Место проведения — Архангельск. С сего момента ты снова поступаешь в мое оперативное подчинение. Бросай все дела, через час на Центральном аэродроме тебя будет ждать самолет. Бери с собой, кого сам считаешь нужным, и мотай в Архангельск. Будешь отвечать за оперативное обеспечение встречи.

— Разрешите вопрос, Николай Сидорович?

— Не разрешаю. Распоряжение отдал Сам. Василевский уже в курсе. Северо-запад — твое направление, так что возражений быть не должно. Опыт у тебя имеется. В прошлом году мы с тобой неплохо сработали. Надеюсь, что и на этот раз все у нас с тобой пройдет без накладок и неожиданностей.

— Спасибо вам, Николай Сидорович. Огромное человеческое вам спасибо!

— Ну ладно тебе, — успокоительно загудело в трубке. — Всего-то на два месяца всех дел. Зато, может, после этой встречи союзнички второй фронт наконец откроют.