Минус Финляндия - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Семенов cтр.№ 12

В этот же день Даллес покинул Стокгольм.

На прощание он еще раз напутствовал Штейна:

— Олег, нам очень важно оправдать перед Конгрессом свое присутствие в Европе. Отнесетесь к этому со всей серьезностью. И еще… Я не должен был вам этого говорить. Примерно через месяц планируется высадка нашего экспедиционного корпуса на юге Европы. Немного шума на севере поможет отвлечь внимание немцев.

В ответ Штейн пообещал устроить маленькую, но шумную войну.

Любое наступательное действие начинается с разведки и рекогносцировки. Штейн разложил на столе карту Норвегии и стал намечать объект атаки патриотов из движения Сопротивления. На самом севере страны находился важный порт Киркенес. Там базировались немецкие подводные лодки, которые перехватывали английские караваны PQ, шедшие в Архангельск. Если бы удалось захватить Киркенес и удержать его несколько часов, а заодно потопить стоявшие у причальных стенок субмарины и взорвать портовое оборудование, то это наделало бы много шуму. Сотни английских моряков, идущих в караванах на Архангельск, были бы очень благодарны за такой налет. А уж какую помощь советскому Карельскому фронту оказал бы захват Киркенеса…

Было только три обстоятельства, препятствующих осуществлению столь грандиозного и смелого замысла.

Во-первых, Киркенес находился далеко за Полярным кругом, и это осложняло ведение боевых действий. Сейчас лето, а значит — долгий полярный день. Темное время суток практически отсутствует, скрытно изготовиться для атаки не получится, как ни маскируйся. Несколько сотен людей не положишь в карман, чтобы незаметно пронести их в город. Немцы непременно заметят и подготовятся к отражению.

Во-вторых, Киркенес удален от центра Норвегии на тысячу километров, а это значит, что в отведенные сроки подготовить операцию не удастся. Вот если бы месяца три, то можно было бы попробовать…

И, наконец, в-третьих, в Киркенесе стоял штаб и тыловые части немецкой Двадцатой горной армии. Немцы — не скандинавы. Они воюют грамотно и упорно. Двадцатая армия два года успешно ведет бои в Заполярье. Нечего надеяться на то, чтобы штаб своей армии был оставлен без должного прикрытия. Кроме сухопутных частей порт прикрывают части флота. Этот Киркенес можно не взять, даже располагая полнокровной кадровой дивизией. Что уж тут говорить о дилетантах-партизанах!

Киркенес, как цель маленькой, но шумной войны, отпадал. Штейн повздыхал еще пару минут над картой и поставил цветным карандашом большой жирный крест на этом городе.

Но раз задача поставлена, то придется ее выполнять и определить иной объект для нападения. Штейн взял циркуль и провел окружность с центром в Осло. Ее радиус составлял триста километров. На этом расстоянии от Осло Штейну было нечего искать. На отражение атаки и подавление вооруженного выступления подкрепление из столицы придет через считанные часы. Малочисленность и плохую полевую выучу повстанцев необходимо было уравнять отдаленностью от центра самого места проведения диверсионной акции. Надо было найти такой порт, к малочисленному гарнизону которого не скоро доберется подмога.

Штейн раздвинул циркуль чуть шире и провел вторую окружность с радиусом в шестьсот километров. Дальше этого расстояния отъезжать от Осло смысла не было, иначе все крохи времени, отпущенного на подготовку, можно растратить на разъезды. Между двумя окружностями на западном побережье Норвегии находилось несколько симпатичных портов, самым привлекательным из которых был Тронхейм, расположенный в глубоком фиорде. Фиорд, шоссе, железная дорога, промышленные предприятия — все это делало Тронхейм чрезвычайно интересным объектом для диверсии…

Были подсчитаны все наличные средства, оружие, подвижной состав для переброски «войск» и определен объект нападения. Теперь Штейну оставалось только подумать о том, кто это самое нападение осуществит, и составить списки личного состава патриотов.

Гитлер ввел войска в Данию и Норвегию в один день — 9 апреля 1940 года. Он, кажется, вообще не разделял эти государства, которые чуть больше сотни лет назад действительно составляли одно целое и только в 1814 году разъединились. Оккупация Норвегии и Дании стала ответом Гитлера на совершенно дикий, с точки зрения дипломатии, ультиматум англичан. Англичане и французы набрались наглости заявить норвежскому правительству, что намерены заминировать его территориальные воды и начать топить торговые суда, если Норвегия не прекратит поставку руды Германии. Суверенная, но слабая в военном отношении Норвегия не могла противостоять натиску двух сильнейших стран Европы и принуждена была бы капитулировать еще до объявления войны, но Гитлер пришел ей на помощь и ввел свои войска. Уже утром 10 апреля 1940 года, то есть через сутки с того момента, как германские войска пересекли границу, король Дании обратился к своему народу с призывом признать новое правительство. С приходом нацистов в Дании не изменилось ничего. Король продолжал восседать на своем троне, а «немецкое» правительство состояло сплошь из коренных датчан. Норвегия сдалась чуть позже, но уже с первого дня вторжения немецкие самолеты взлетали с норвежских аэродромов. Не столь мужественный норвежский король дал деру на туманный Альбион, где возглавил очередное правительство в изгнании, а в Норвегии после его бегства тоже не изменилось ничего, как и в Дании. Правительство этой страны возглавил Квислинг — норвежец.

Каждая страна-агрессор, захватившая другое государство, имела безусловное право развешивать свои флаги в этой стране. Так и произошло в Норвегии. Немцы вывесили красные флаги со свастикой над правительственными учреждениями. Каждая страна-оккупант имела полное право контролировать в оккупированном государстве общественную жизнь, военные и экономические вопросы, не говоря уже о политике. И немецкие комиссары контролировали деятельность правительства Квислинга и норвежских общественных институтов.

Разумеется, нашлись недовольные, причем немало — несколько тысяч. Так что из того?

В любом государстве, во все времена и при любом строе всегда были, есть и будут люди, недовольные существующим положением вещей. Обсыпь их золотом — скажут, что оно не той пробы, и будут снова недовольны. Стоит только удовлетворить одних, как моментально станут недовольными другие и третьи. Почему это им все, а нам ничего?! В результате количество недовольных только увеличится. В условиях существующей объективной реальности, то есть земной атмосферы и всемирного тяготения, а не Царствия Небесного, удовлетворить запросы и претензии всех и каждого не представляется возможным. Более того, в государстве все могут быть недовольны сегодняшней жизнью и своим положением в обществе. Государство вообще может состоять из одних недовольных, но от этого оно не рассыплется. Каждый гражданин такого государства будет недоволен соседями, правительством, начальником, зарплатой, но государство будет благополучно существовать и дальше даже при условии полного недовольства всех своих граждан.

Да, конечно, в том, что твое государство от кого-то зависит, приятного мало. Но Норвегия в 1940 году была перед выбором. Либо ее захватят англичане, либо она ляжет под Гитлера. Норвежцы решили, что немцы им все-таки ближе. Вся фашистская идеология строилась на расовой теории деления людей на арийцев и недочеловеков. Арийцы должны были стяжать себе власть над миром, а всем остальным, кому позволят остаться в живых, надлежало превратиться в илотов. Эта примитивная идеология определяла и внешнюю политику гитлеровской Германии — такую же бесхитростную. Государства, населенные недочеловеками, зачислялись в разряд врагов и подлежали захвату, а население — порабощению в пользу немцев. Славянские народы были отнесены именно к унтерменшам, а посему захваченной Польше было отказано в праве на собственную государственность. Часть Польши, отошедшая к Германии, была превращена в генерал-губернаторство с немецкой администрацией, государственным языком на этой территории стал немецкий, а преподавание на родном польском велось только до четвертого класса.