Пятая рота - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Семенов cтр.№ 98

Гена верещал противней, чем муэдзин на минарете. Раньше я думал, что Гена — просто урод, а теперь мы поняли, что он — просто чмо в ботах. Сам не решаясь ударить никого из нас даже при черпаках, он распалял их, взывая к их чувству мести и стадному инстинкту, он натравливал на нас старший призыв, который до того, относился к нам индифферентно и снисходительно. Мы знали свое место и безропотно шуршали везде, где положено, а чирикать, хоть это никто из нас не считал унизительным, отказались только для Гены. Если бы тот же вопрос: «сколько старому осталось», задал Полтава или Каховский, то в ответ им было бы чирикнуто по всей программе и в полном объеме.

Но чирикать для этого белобрысого урода?!

Взнервленные Гениной речью черпаки впятером налетели на нас и смяли, как рыцарская конница сминает народное ополчение. Несколько минут они азартно и с ожесточением хлестали нас, пока, наконец, не утомились. У меня и у Тихона из носов закапала кровь и нас отправили в умывальник, предупредив, что если через пятнадцать минут мы не вернемся, то нам будут вилы! Мы шли с Тихоном в умывальник, стараясь не смотреть друг на друга. Нам было стыдно за наших черпаков. Было вдвойне странно, что черпаки в середине стодневки накинулись на нас с кулаками и били без всякой жалости потому, что во-первых было очевидно, что Гена «керосинит» и нарочно науськивает их на нас, а во-вторых черпаки видели, что «пожар» начался с таких же воплей Гены. Кроме того, до этого дня черпаки не лютовали и максимум, чего от них можно было ожидать — это подзатыльник или прямой «в душу».

— Козлы, — сплюнул кровавым сгустком Тихон.

— Да они-то при чем? — не понял я, — их Гена завел.

Когда мы вернулись в палатку, то сразу поняли, что веселье только в самом начале и ночь будет долгая.

— Иди, доложи дежурному по полку, — приказал мне Кравцов, оценив мой внешний вид.

Нос у меня несколько распух, но крови нигде не было: те несколько капель, которые упали на грудь, я быстренько застирал в умывальнике.

«И что я скажу дежурному?», — думал я, — «о том, что «происшествий не случилось»? А то, что двум духам носы расквасили, это, конечно, не происшествие! Это еще только прелюдия».

Я доложил то, что должен был доложить: что происшествий не случилось, взвод отдыхает, по списку восемнадцать, один в командировке, трое в наряде, четырнадцать спят, больных и арестованных нет. Ежевечерний мой обязательный ритуал. После моего возвращения в палатку начался второй акт спектакля. Под одобрительным Гениным взглядом черпаки по очереди подходили к нам, произносили воспитательную речь, в которой обращали наше внимание на то, что мы «слишком рано оборзели», позволяем себе «класть на старший призыв», «не уважаем сроки службы» и вообще чудовищно обленились. Для лучшего усвоения теоретическая часть подкреплялась сильными ударами в грудь, по второй пуговице, которая своей железной дужкой входила в косточку над солнечным сплетением. Следующий черпак вслед за предыдущим произносил новую тираду на старую тему и отвешивал нам с левой и с правой. Если бы Христос был среди нас, он бы нас одобрил: и по правой и по левой щеке мы принимали с христианским смирением, не смея пикнуть. Тут же делал заход третий черпак и проходил с нами всю программу предыдущих ораторов. Не били только Курин и Шандура. Деды тоже не вмешивались в происходящее, но смотрели со своих постелей, не упуская малейших деталей аутодафе.

Часа через полтора такой «карусели», при которой черпаки поочередно делая заходы колотили нас как врагов Советской Власти, у меня загудело и закружилось в голове. Пусть били не кулаками, а ладошками, чтобы не оставлять следов, но когда тебе влепят полторы сотни оплеух — это не полезно для головы. Я не боксер, чтоб по мне как по груше лупили.

— Вы поймите, пацаны, — задушевно продолжал Кравцов, — когда черпаки утомились и сделали перекур, — с вами же хочешь по-хорошему, а вы не понимаете.

Рассусоливание малограмотного комбайнера показались мне дебильными и неубедительными и я переключился на приятные воспоминания:

«Вот неплохо было бы вспомнить, как я первый раз с девчонкой целовался, только бы не слышать этих уродов. Несут одну бредятину да еще и умный вид на себя напускают, дебилы. Нет, надо вспомнить, как я первый раз трахнул девчонку».

— Нет, вы только посмотрите — Генин вопль вывел меня из задумчивости и вернул в реальность, — этот урод еще и улыбается! С ними по-человечески хотят, а они!..

Это, наверное я расслабился и не заметил, то улыбаюсь. Вспоминая свой первый сексуальный подвиг. Дело было в женском общежитии. Заходим мы туда с пацанами…

Додумать эту мысль и довспоминать старую мне не дали, потому, что разъяренные черпаки накинулись на меня и на остальных и стали бить уже не ладошками, а кулаками. Мне стало очень больно, но чей-то кулак попал мне в лоб и я «словил мутного». Поднявшись из нокдауна на ноги я некоторое время не мог понять почему все вдруг прекратилось? Черпаки внезапно разом отпрянули от нас как от чумы. Посмотрев на свой призыв я все понял: Женек и Нурик стояли пусть и потрепанные, но на своих местах, а Тихон лежал на полу и его лицо наливалось каким-то нехорошим синюшным цветом, как у покойника.

— Тихон! Тиша, — Каховский расталкивая черпаков рванулся к «своему» духу, — Что с тобой, Тиша?!

— Хрена ли ты смотришь, — это Полтава обращался ко мне, — ему сердце отключили. Беги пулей в ПМП.

Чтобы в темноте ни обо что не споткнуться, я рванул по освещенной передней линейке. Возле шестой роты с дневальным разговаривал Барабаш, он позвал меня, но я только отмахнулся от него.

Дежурным по ПМП на мое счастье оказался Аронович: сержант-срочник, призванный после четвертого курса медфака. Он приехал в полк на одном КАМАЗе с нами и это обстоятельство делало нас шапочно знакомыми.

— Давай быстрей, доктор, — запыхавшись я не мог ясно объяснить, что все-таки произошло?

— Что случилось? — встревожился Аронович.

— Там, — махнул я рукой в сторону палаток, — там одному пацану черпаки сердце отключили!

— Скорее! — доктор схватил белый чемоданчик с красным крестом и быстрее меня понесся к нам во взвод.

— Все из палатки, — сказал он таким тоном, что даже деды вышли.

Я вышел вслед за всеми. Взвод собрался в курилке, все не уместились, поэтому человека четыре остались стоять снаружи. Всех беспокоила судьба Тихона.

— Ничего, мужики, — примирительно начал Кравцов, кладя руку на плечо Кулика, — это была проверка. Теперь…

Договорить он не успел.

— Проверка?! — Женек скинул его руку со своего плеча, — Вы, уроды, чуть пацана не убили! Теперь молитесь, чтобы он не умер! Если Тихон сейчас дуба врежет, то все вы, уроды, вместо дембеля пойдете под трибунал! Вы это прекрасно знаете и сейчас вы все пересрали за свою шкуру. Вы боитесь, что сейчас выйдет медик и скажет, что спасти Тихона не удалось.

— Что мы, только с КАМАЗа, чтобы нас проверять? — бросил я свой упрек.