Третий проект. Спецназ Всевышнего - читать онлайн книгу. Автор: Максим Калашников, Сергей Кугушев cтр.№ 12

Из всего этого вытекают зело неприятные для русских следствия. Россия ныне – страна-пепелище. Ельцин стал последним разрушителем. Он хотя и удержал Россию от кровавого хаоса, однако ценой относительной ельцинской стабильности стали распад общества и одичание русских. Впрочем, сегодня появилась умеренно обнадеживающая точка зрения. Те, кто ее разделяют, говорят: никакого капитализма в России 1990-х годов ни на дух не было. Августовско-беловежская «славная революция» 1991-го привела к победе не капитализма, а самого оголтелого присвоения, хищничества и трофеизма. Правили нами не капиталисты, а группировка осатаневших от безнаказанности разбойников – крупных чиновников и дельцов. Ни хрена они не хозяйствовали рационально, а просто воровали иностранные кредиты, тащили из бюджета, присваивали выручку захваченных предприятий советской индустрии, пряча наворованное за рубежом. Вся ельцинская власть была консенсусом разных банд грабителей. Для того, чтобы удержаться у власти, они пошли на некий сговор с разложенной нацией. Да, народ обнищал, но ему кое-что позволили. Скажем, не платить за свет, газ, воду и жилье по себестоимости, безработица все-таки охватила половину всего взрослого населения, и кое-какие социальные льготы, явно непосильные для избитой страны, все же сохраняли.

Этот «порядок» испытал крах в 1998 году. И вот нынче, после прихода Путина, в России только-только начинается капитализм. Лишь теперь владельцы предприятий взялись за ум и принялись хозяйствовать по-капиталистически, рационально – а не обчищать свои же компании. Правда, это сопровождается силовыми акциями против тех, кто не понял правил государственного капитализма, а заодно и урезанием прав масс народных, которых берут «к ногтю», ликвидируя последние остатки социализма в трудовых отношениях и социальной политике. Это выводит страну на траекторию пусть мучительного, но все же поступательного развития.

Так то оно так, да вот беда: вся экономика России, как вы помните, построена на принципе все той же брежневской Большой Сделки 1971 года. В результате мы имеем воспроизводственную структуру, которая есть не что иное, как до предела износившаяся воспроизводственная структура 1980-х годов. Как и прежде, наш народ и власти ищут, за счет кого можно жить, с кого тянуть. В 1970-е годы то была нефть, потом – снова нефть, но уже подешевевшая на мировом рынке. В 1990-е россиянцы стали жить за счет газовиков и электроэнергетики, не платя им за потребленные кубометры и киловатты. Потом мировые цены на нефть снова подлетели, и последовали «экономические успехи» РФ. Но весь вопрос в том, как долго будет играть музыка на этот раз. В нашем казино принимаются ставки…

Как вы видите, все равно все пляшет вокруг топливно-энергетического комплекса. Экономика по-прежнему работает не на развитие и даже не на поддержание функционирования, а на разграбление собственной страны. У нас средства по-прежнему выкачиваются из реального сектора, из производства, и затем переводятся финансовым сектором за рубежи нашей Родины вместо того, чтобы вкладывать их в науку, образование, культуру. Кстати, в «триумфальном» 2004 году вывели больше 12 миллиардов долларов – вдвое больше, чем все инвестиции в реальный сектор. А с начала 2005 – 19 миллиардов долларов. Вот – суть российского хозяйственного механизма, носящего все тот же «трофейный», мародерский характер. С этой точки зрения идеальным президентом Россиянии был бы Черномырдин: страна – «труба», а президент – хозяин «газовой заслонки». Это был бы достойный финал государственности Большой Сделки.

Наша многострадальная Родина стала первой в мире страной, разворованной до нитки. Это беспрецедентно. Мы погибли от страшного воровства – и это горький факт. Заставить эту «элиту» заботиться о стране – все равно, что пытаться сделать из стаи жадных крыс семью трудолюбивых бобров-строителей.

Инвестиций в высокотехнологичный индустриальный сектор Россия не делала больше десяти лет, и он во многом перешел за критическую черту. Сегодня для восстановления промышленности России нужно до триллиона долларов, коих у нас нет. Но даже если б они и имелись, то в таком случае русские просто догнали бы современный уровень Запада. И тут мы снова проигрываем: эти же производства, их издержки и рабочая сила в Юго-Восточной Азии, в странах АСЕАН, гораздо дешевле по причинам, указанным Андреем Паршевым в его бестселлере «Почему Россия не Америка». В этом случае продукция нашего индустриального сектора не находит сбыта на мировом рынке, и мы неминуемо разоряемся.

Конечно, сегодня мы еще продолжаем экспортировать оружия на 5 миллиардов долларов ежегодно, на полтора миллиарда – изделий тяжелого энергомашиностроения, еще два миллиарда в год дает «атомный экспорт». Но в мировом смысле сие – копейки. Да и то мы в этих случаях продолжаем эксплуатировать производственный потенциал 1980-х годов. Когда же он скончается – привет семье. Вложить деньги для перевооружения этих секторов? У нынешних ядерщиков, оборонщиков и энергомашиностроителей денег едва хватает на оборотный капитал. Какие там инвестиции? Сегодняшнее государство абсолютно не приспособлено к тому, чтобы делать какие-либо длительные вложения. Оно, черт возьми, не так сконструировано.

Строить капитализм в таких условиях? Увы, такая попытка завершится созданием капитализма даже не вчерашнего, а позавчерашнего дня. А что иное может получиться на остатках экономики Большой сделки? Самые-то прогрессивные советские секторы индустрии уже погублены. Что толку от того, что куски военно-промышленного потенциала СССР достанутся новым капиталистам? У них не хватит ни средств, ни времени на то, чтобы профинасировать те научно-исследовательские и опытные работы, которые могли бы удержать конкурентоспособность нашей «оборонки» уже во втором десятилетии XXI века и преодолеть катастрофический провал 90-х годов.

И самое-то главное – сегодня на повестке дня стоит вопрос об освоении советского наследства уже на земле России. Мы похожи на медведя, который в компании охотников рассуждает о взаимовыгодном сотрудничестве – по поводу раздела собственной шкуры. Охотнику медведь не нужен, он на шкуру зверя вожделенно зрит. «Шкура» – это наши природные ресурсы и географические позиции: транспортные коридоры и магистрали. Чтобы все это освоить, медведь не нужен. Даже лучше будет, если он подохнет. Единственное обстоятельство: сдохнуть медведь должен точно вовремя, не раньше и не позже. Именно тогда, когда понадобится. Как правило, это называют убийством. В самом деле, трудно скончаться к установленному сроку своей смертью. Надо, чтобы кто-нибудь помог. Например, партнеры, друзья или близкие.

Мало того, что в России воспроизводственная структура уродлива, мало того, что весь ее экономический механизм продолжает работать на «Большую сделку», будучи чисто «трофейным» – мы еще сами на глазах превращаемся в трофей для чужаков. У нас ныне сложилась «экономика грабежа», соединенная с криминальной «экономикой доступа», и в этом грабеже участвуют не только «новые русские», еврейские банкиры или иностранные капиталисты, но и родной русский народ. Тот самый славный, добрый и терпеливый народ, стадом голосующий за «Единую Россию». Сегодня русские выступают главными предателями России. Если американцы построили воронку, засасывающую ресурсы всего мира, то русские создали сопло, сквозь которое из России с ревом уносится все ценное. Это сопло построили не люди с пейсами и не масоны – его делала позднекоммунистическая «элита» при попустительстве народных масс. Ни один заговор против нашей страны не удался бы, если б мы сами себя не предали. Запад даже не рассчитывал на достигнутые успехи. Он всего-то хотел нас ослабить. А вышло…