Третий проект. Точка перехода - читать онлайн книгу. Автор: Максим Калашников, Сергей Кугушев cтр.№ 66

Успешность организационных и ментальных войн Античеловечества против русских просто поражает. Как же они создали чудо-оружие?

С помощью самой опасной науки ХХ века — психологии.

История психологии — это история, как величайшие научные открытия, сделанные зачастую во имя светлых целей и прекрасных идеалов, ставились на службу войне, уничтожению, манипуляции людьми. Психологическое оружие по своей эффективности в ХХ столетии оказалось намного эффективнее ядерных зарядов.

Уже в самом начале, полтора века назад, психология открыла удивительные вещи — принципиальную основу ментального оружия. Например, что человека можно зомбировать, заставив воспринимать не истинную, а искаженную картину мира.

Едва ли не сильнейшее воздействие на формирование психологического оружия ХХ века оказал психоанализ Фрейда. Он постулировал наличие двух основных врожденных человеческих инстинктов — инстинкта продолжения рода и инстинкта смерти. Собственно, вся психическая деятельность по Фрейду есть борьба двух этих инстинктов. Сделав такой вывод, Фрейд последовательно свел психику к обслуживанию двух основных инстинктов. Самое высшее проявление человеческого разума, духа, чувств, в конечном счете объяснялось феноменами рождения, умирания и секса, который в каком-то смысле объединяет рождение и умирание. Такое понимание прямо провоцировало на создание психологического оружия, использующего самые глубокие и темные инстинкты человека.

Курт Левин — подлинно титаническая и одновременно — эзотерическая, загадочная фигура в психологии ХХ века. Он выступил зачинателем трех важнейших линий, в решающей степени сформировавших картину ХХ века. Речь идет о современных методах стратегической неконтактной войны, берущей начало от ковровых стратегических бомбардировок США в годы Второй мировой войны и достигшей своего наиболее полного воплощения в американских операциях в Ираке 1991, Югославии 1999 и в Афганистане 2001-2002 годов.

Во-вторых, он же оказался у истоков системы коллективного принятия решений и иерархической совмещенной системы управления, базирующейся на корпоративной вере, принятой в качестве безусловной ценности. Эта система впервые начала эффективно применяться в Японии, и потому получила название японских методов управления. Однако эта система как-то незаметно, уже с учетом национальных особенностей постепенно распространилась на весь мир, и сегодня она является едва ли не несущей конструкцией управленческой культуры всех крупнейших транснациональных корпораций.

И, наконец, третье. Именно Курт Левин создал технологии программирования индивидуума через скрытое и зачастую даже не осознаваемое поведение коллектива (причем этот коллектив тайным и определенным образом тоже запрограммирован под решение вполне конкретных задач), и эти технологии стали оборотной, темной стороной практически всех социальных технологий современного западного общества.

В начале ХХ века возникла первая собственно американская фундаментальная психологическая теория, получившая название «бихевиоризм». Ее основоположник Уотсон заявил: «Изучать можно только поведение. Сознание вообще не представляет интереса, так как не поддается исследованиям. Поведение человека надо изучать точно так же, как и поведение животных и перестать вести праздный разговор о сознании. Абсурдно, изучая поведение животных, заниматься конструированием их сознания…»

Сам Уотсон стал не только президентом Американской психологической ассоциации, но и большую часть жизни успешно занимался бизнесом. Он делом доказал то, что людей можно дрессировать, что при постоянном повторении простых и понятных образов в увязке с позитивными результатами для индивидуумов можно сформировать абсолютно устойчивую модель поведения. Хорошо себя ведешь — получаешь кусочек сахару. И будешь себя потом вести так, как надо…

Закон аффекта Уотсона гласит: «В случае, если какое-то действие приводит к желательным результатам, вероятность его повторения возрастает, а если к нежелательным последствиям — снижается». То есть, классический принцип дрессировки по дедушке Дурову. Казалось бы, тривиальный вывод был использован, начиная с середины ХХ века, практически всеми ведущими державами мира в психологической войне друг против друга. Простые, понятные, впечатавшиеся в сознание образы и фразы, повторяемые до сумасшествия, и увязываемые с поощрением или наказанием для индивидуумов, в итоге сформировали идеологию основных участников исторической драмы Второй мировой войны. Именно пропаганда, построенная на простых, понятных, четких и однозначных мыслях и образах, самым жестким образом нацеленных на поощрение или устрашение, стали средством, сформировавшим массовое сознание в Америке, Германии и России.

Последний великий бихевиорист, Скиннер, довел технику обучения-дрессировки до совершенства. Он смог научить голубей играть в пинг-понг. Обучив голубей клевать нужное место на телеэкране, Скиннер смог добиться, чтобы они направляли боевую ракету к заранее намеченной цели. Скиннер учил, что из человека с помощью соответствующего подкрепления можно сделать все, что угодно. И, как положено последнему великому бихевиористу, довел это до логического конца. В 1972 году он предложил на основе технологии позитивного подкрепления и контроля стимула (контроля за поведением) создать общество запрограммированной культуры, в котором все граждане будут довольны и счастливы.

Собственно скиннеровское методологическое обеспечение и разработанные им конкретные технологии, методы и операции научения стали краеугольным камнем американской массовой культуры. Одновременно они вошли в арсенал психологических войн. Оружие бихевиоризма сначала создавало отрицательные и положительные стимулы, затем жестко закрепляло за ними конкретные образы и, наконец, наполняло эти образы смыслом, ориентированным на систему ценностей и интересов обладателей психологического оружия.

Именно бихевиористское оружие в значительной степени погубило нашу великую державу. Сначала была искусственно сформирована и трансплантирована в советскую действительность система позитивных образов: джинсы, концерты рок-музыки, полные прилавки западного магазина, роскошная американская машина, смеющиеся и улыбающиеся люди. После первичного внедрения образов настала очередь постоянно повторяемых, внедряемых в массовое сознание слоганов-девизов: «демократический Запад», «изобильный рынок», «политические свободы», «партийная бюрократия», «коммунистический террор», «сталинские репрессии» и т.д и т.п.

Затем в отупевших головах советского быдла была установлена четкая и однозначная зависимость между первым и вторым. Американские специалисты по психологическим войнам совершенно справедливо уподобили совковое быдло голубям Скиннера. Хочешь получит много джинсов, сникерсов и колбасы? Искренне прими миражи демократии, рынка и свобод в России. Если ты примешь эти ценности, то наступит счастье и изобильное потребление. Если ты откажешься от этих миражей — то тебя ждут репрессии, тоталитаризм и голод…

Так что зачастую психологи весьма неправы, когда рассматривают бихевиоризм, как тупую, скудную и нежизнеспособную психологическую школу. Конечно, ей не удалось добраться до глубин человеческого подсознания, подобно Фрейду. Не смогла она и разработать изощренную понятийную структуру, которую создал Курт Левин. Не достигла она больших успехов и в понимании сложнейших проблем мыслительной деятельности человека. Однако бихевиористы дали в руки управителей истории чрезвычайно эффективный, хотя и простой инструмент дрессировки общепланетного быдла, превращения его в послушное двуногое стадо.