Хроноагент - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Добряков, Александр Калачев cтр.№ 121

— Мы не стали трубить об этом раньше времени. Хотели сначала проверить. Мне кажется, что те результаты эксперимента, о которых я говорила, показывают, что разработанное нами матобеспечение еще несовершенно или неверно…

— К сожалению, Кэт, твои опасения напрасны, — мрачно прерывает ее Магистр. — Твои данные совпадают с моими. У меня, правда, не было твоего математического аппарата, но анализ донесений хроноагентов и мои наблюдения дают основания считать, что твоя программа работает верно. Я не хочу заканчивать наш вечер на столь мрачной ноте, поэтому, — Магистр разливает по рюмкам остатки коньяка, — выскажу свое мнение по поводу того, что мне видится основным качеством хроноагента. И мы выпьем за это. Хроноагент, по моему глубочайшему убеждению, должен быть очень и очень неравнодушным человеком. Человек с холодным сердцем просто не сможет изо дня в день, находясь в чужом теле, живя чужой жизнью и подчас рискуя ей, беречь эту жизнь как свою собственную, зная, что ему самому в конечном счете ничто не угрожает. Более того, человек с холодным сердцем не сможет, находясь в чужом для него обществе, воспринимать проблемы этого общества как свои собственные и, следовательно, не может отдавать решению этих проблем всего себя. А иначе эти проблемы не решить. Только неравнодушный человек может добровольно взяться за дело, которое, как весьма справедливо отметила Элен, грозит ему нервным истощением, психическими срывами да и, будем откровенны до конца, такими потрясениями, которые могут закончиться весьма и весьма плачевно. Я рад, что в лице двух Андреев я нашел именно таких вот неравнодушных людей. Проверка их характеров в ходе МПП, да и при выполнении немногих пока еще заданий, подтвердила, что это так и есть. А та целеустремленность и взаимовыручка на грани самопожертвования, которые они продемонстрировали, проходя Лабиринт, говорят, что они будут идеальной парой хроноагентов. Выпьем же за главное качество хроноагентов — неравнодушие!

Такой тост грех не поддержать, и мы дружно допиваем коньяк.

Поговорив еще немного на отвлеченные темы и выпив по чашке чая. Жиль с Хуаном откланиваются. На прощание Жиль высказывает пожелание, чтобы такие “посиделки на среднем уровне” происходили регулярно, хотя бы раз в два-три месяца.

Когда они оставляют нас, Магистр, заговорщицки подмигнув, направляется к синтезатору. Через несколько минут он возвращается с бутылкой холодной “Столичной”. Бутылка даже запотевшая.

— Ну, Магистр, ты даешь! — восхищается Лена. — Вот это я понимаю, яркость воображения! Нет, Андрюша, мы с тобой до этого никогда не дойдем!

— Особенно я, — мрачно соглашаюсь я, вспоминая свои вдохновенные опыты с рыжиками и пельменями.

Магистр утешает нас:

— Ничего, это дело опыта, а опыт — дело наживное. Думаете, я сразу научился “творить” водку? Как бы не так! Однажды я чуть не отравился бензолом с непревзойденным водочным ароматом. Хорошо, вовремя догадался сделать анализ. А то ведь на радостях, что наконец получилось, уже и соответствующую закуску “сотворил”.

— За что ценю нашего Магистра, — сквозь смех говорит Лена, — так это за самокритичность.

— Будет вам веселиться, — ворчит Магистр, разливая водку.

— Магистр, — говорю я, — а не будет ли немного много? Все-таки завтра — Совет Магов.

— Ну и что? — невозмутимо отвечает Магистр. — Ты хочешь сказать, что после всего, что вы проделали, какая-то кучка дряхлых Магов будет для вас серьезным препятствием? Если это так, то я в вас жестоко ошибался.

Мы смеемся. Выпив и закусив соленым рыжиком и подцепив кусочек семги покрупнее, Магистр удобно откидывается в кресле.

— Итак, завтра в десять часов вы предстанете перед Советом Магов. Рекомендую не опаздывать. Старики этого не любят. Ну а после утверждения молодые бакалавры вместе со своими подругами получают в виде подарка четыре дня отпуска…

— Пять, Магистр! Ты же обещал мне пять! — бурно протестует Лена.

— Я сказал: четыре, — отрезает Магистр. — Сказал, глядя сейчас на вас. А вообще-то хотел дать три. Поэтому давайте не будем обсуждать эту тему. Сразу после отдыха включитесь в работу на полную мощность. Как только вы уясните, с чем нам придется иметь дело, вы сразу поймете, что я — преступный разгильдяй, так как даю вам такие баснословно продолжительные отпуска.

Магистр еще наливает водки, и мы снова выпиваем. Я иду напролом, едва прожевав кусок рыбки:

— Слушай, Магистр! Хватит темнить. Что это за работа? В чем там проблема? Вы сегодня о ней так много и в таких патетических тонах говорили, что я не могу поручиться за Андрея, но сам буду весь отпуск ломать над этим голову. Ты что, решил в бочку меда влить свою ложечку дегтя?

— А ты еще не догадался? Я был лучшего мнения о твоей сообразительности.

— Это как-то связано с той подборкой фаз, которые ты мне давал для изучения? Хотя я тебя уже спрашивал об этом.

Магистр мрачно кивает и снова наливает водки.

— Вот за это и выпьем, чтобы ни сердце, ни рука у вас не дрогнули, чтобы разум оставался холодным и не давал осечек и, что бы ни случилось, рассудок ваш не помрачился.

Мы допиваем водку. Магистр, Андрей и Катрин желают нам спокойной ночи, и мы с Леной остаемся одни.

Я подхожу к компьютеру. Под влиянием всего сказанного, услышанного и выпитого мысли мои в таком разбеге, что мне трудно сосредоточиться. Мне надо вспомнить что-то важное.

Я поворачиваюсь к Лене. Она, сидя в кресле, расстегивает ремешки туфелек. Почувствовав мой взгляд, она поднимает на меня глаза.

— Что?

— Слушай. Ты знаешь, что они, я имею в виду группу Хуана, использовали в Лабиринте твой образ?

— Да. Правда, я узнала об этом слишком поздно, когда программа уже была запущена. Мои скандалы и истерики ни к чему уже не привели. Пришлось бы останавливать все и прерывать ваше прохождение Лабиринта. Поэтому я смирилась. Но надо отдать тебе должное, ты довольно быстро сориентировался в обстановке…

— Да, но какой ценой!

— Я все видела. Тебе пришлось нелегко. Но, полагаю, что это было далеко не самое тяжелое твое испытание в Лабиринте?

— Это тебе только так кажется. Из всего, через что я там прошел, именно это врезалось в мою память ярче всего.

— Да? Я польщена! Что, мой образ действительно имеет для тебя такую ценность? — В этот момент Лена уже справилась с туфельками и продолжила, расстегивая “молнию” платья: — А что бы ты сказал, если бы я сменила облик? Помоги мне вылезти из этого платья.

— Ну, вообще-то мы с тобой уже выяснили этот момент. Я ведь люблю тебя не за длинные ноги и голубые глаза. Но я настолько привык уже к этому твоему образу, что решил бы, что меня обокрали, — с этими словами я стягиваю через голову подруги узкое блестящее голубое платье. — А что, ты уже преодолела свою фобию к перемене тел?

— Как сказать. А впрочем, увидим. — Лена расстегивает заколку в прическе, распускает волосы так, что они падают ей на грудь, и, сделав шаг вперед, крепко прижимается ко мне.