– И только-то?
– Дим, он находился в моей постели, ждал мою женщину...
– Твою женщину? – хохотнул Димон. – Это ты о той
девице, которая на первое свидание явилась голой?
– Она пришла одетой, – поправил его Игорь. – А
разделась...
– Как только увидела в кровати роскошного самца!
– Мужчину своей мечты, а не самца.
– Я думал, что раз она твоя женщина, то мужчина ее мечты
именно ты!
– Я ж тебе уже объяснил, – досадливо покачал головой
Игорь. – Она приняла его за меня, неужели не ясно?
– Все мне ясно, – сердито буркнул Димон. – А вот
ты никак не уяснишь, что эта баба... – Глаза Серова предупреждающе
сузились, но Боярский, отмахнувшись от него, продолжал резать правду-матку: –
Если хочешь, я назову ее твоей женщиной! Да только от этого ничего не
изменится. Она дешевка, Гоша!
– Ты ошибаешься, – сухо сказал Игорь.
– Ну, конечно! – возмущенно засопел Димон. – Я ж в
бабах не разбираюсь...
– В бабах ты, может, и разбираешься, а вот в женщинах...
– Твоя распрекрасная Кэт всего в жизни добилась через
постель. Она...
– Все, Димон! – оборвал его Игорь. Тон его стал
ледяным, а лицо суровым, как никогда. – Если не хочешь со мной поругаться,
то...
– Ладно, замяли, – насупился Боряский. – Тем более
что мы отвлеклись от темы.
– Да. Мы говорили о том, что кто-то вздумал меня убить! И я
должен узнать, кто именно, потому что умирать пока не собираюсь (не затем я
дважды возвращался с того света), а убийца наверняка решит довести дело до
конца. – Игорь задумчиво посмотрел на друга. – Как думаешь, кому я на
этот раз помешал?
– Перестань, – отмахнулся Димон, похоже, он никак не
хотел верить в то, что Антон погиб по ошибке. – Мешаешь ты только
конкурентам, но ни один из них не осмелится тебя заказать: к тебе ж не
подберешься – телохранителей куча, а в начальниках службы безопасности –
подполковник КГБ!
– Здесь «заказом» и не пахнет, Дима, – покачал головой
Игорь. – И конкуренты, естественно, тут ни при чем. Убийство
непрофессиональное, это очевидно. И не думаю, что хорошо спланированное.
Скорее, спонтанное...
– Тогда совершить его могла только твоя... хм... женщина!
– Нет, Дима, его мог совершить любой вхожий в мой дом
человек. Он, я думаю, зачем-то приехал ко мне и, заметив, что ворота открыты, а
охранника нет, вошел в дом, поднялся на лифте в спальню, увидел «меня» в
кровати и...
– И...?
– Повинуясь вспыхнувшему желанию меня убить (из ненависти
или жажды обогащения), схватил подсвечник с тумбочки и шарахнул «меня» им по
голове. Сразу после этого человек услышал шаги Кэт и шмыгнул в лифт.
Спустившись вниз, он покинул дом, после чего запер дверь, затем нажал тревожную
кнопку на пульте охраны.
– Му-ху, – поджав губы, хмыкнул Димон. – А ты не
подумал, что в этом случае и твоя Кэт, и водитель лимузина заметили бы у ворот
припаркованную машину. Насколько я понимаю, у ворот машины не было. Как и за
ними!
– Потому что она стояла не у главных ворот, а у боковых, их
архитектор красиво именовал «западными». Именно через них ты, как и многие
другие, попадаешь на территорию. Вспомни, Дима, что ты делаешь, когда
приезжаешь ко мне в гости? Ты подкатываешь к западным воротам, потому они по
пути следования первые, выходишь из машины, нажимаешь кнопку, связываешься с
охраной, сидящей в будке у главных ворот, она открывает тебе створки, ты
въезжаешь. Теперь представь, что ты вышел из своей тачки, нажал кнопку, а тебя
не впускают... Твои действия?
– Сажусь в машину и еду к главным воротам, чтоб по шеям
твоим охранникам надавать!
– Нет, ты идешь туда, потому что это легче сделать: машину
придется разворачивать, а там мало места для маневра, дойти же –
двадцатисекундное дело.
На этот раз Димон не нашел что возразить, помолчал немного,
переваривая услышанное, затем поинтересовался:
– Ты ментов со своей теорией ознакомил?
– Нет. Но следы шин у западных ворот поискать рекомендовал.
– Да какие там следы! – отмахнулся Димон. – Там же
брусчатка положена! – Тут его розовощекая физиономия вспыхнула просто-таки
маковым цветом, и Боярский воскликнул: – Слушай, так из всего этого получается,
что замочить тебя хотел кто-то из своих!
– Ну, а я тебе о чем толкую?
– Но кто? – ошарашенно протянул Димон. – Ни у кого
из твоих друзей нет объективных причин желать тебе смерти! – Он нахмурил
белесые брови. – Помнишь поговорку «Ищи, кому выгодно»? Так вот никому,
кроме меня, твоя смерть не принесет никакой выгоды, а я... Поверь мне, Гоша,
никогда бы...
– Димон, – с упреком проговорил Игорь. – Речь не о
тебе, понятно... – Он хлопнул друга по плечу, чтоб тот перестал таращить
на него обиженные глаза. – Я имел в виду свою бывшую.
– Лика?
– Именно Лика.
– А ей-то какая выгода?..
– Дело в том, Димон, что я с ней пока не разведен, и в
случае моей смерти по условиям нашего брачного контракта ей достанется все, за исключением
фирмы, а это, как ты понимаешь, немало...
– Не верю своим ушам, – ошарашенно протянул
Боярский. – Вы все еще муж и жена? Но какого черта? У вас же суд был две
недели назад?
– Лика не дала мне развода. Видел бы ты, какой она устроила
спектакль в зале суда. Как рыдала и заламывала руки, моля судью дать нам с ней
еще один шанс... – Игорь передернулся, вспомнив безобразную, хотя и
отлично разыгранную сцену. – В итоге она своего добилась. Нас не развели.
Дали три месяца «на раздумья». То есть второе заседание состоится через
несколько недель, и, как я подозреваю, без проблем опять не обойдется, поэтому
вместо себя на суд я намерен отправить своего адвоката. Тем более в этот раз
Лика будет драться из-за денег...
– А как же брачный контракт?
– В нашей стране он не имеет такой силы как, скажем, в
Америке. Хотя если я умру, именно благодаря брачному контракту Лика станет
богатой вдовой.
– Думаешь, это она... тебя?
– Я это допускаю. Лика способна на многое ради денег. К тому
же она меня люто ненавидит, и это вторая причина, по которой она могла решиться
на убийство. Короче, Лика – самый подходящий кандидат на роль убийцы, только
есть одно обстоятельство, заставляющее меня сомневаться в ее неоспоримой
вине...
– Какое?
– Насколько мне известно (слышал от нашего общего
знакомого), неделю назад Лика укатила со своим любовником в Канны, и обычно
меньше десяти дней она не отдыхает...
Тут Игорь заметил, как напряглось лицо друга, и замолчал.
Димон даже не сразу понял, что Серов перестал говорить, так был чем-то озабочен,
но когда до него дошло, что Игорь вот уже минуту не произносит ни слова, а
смотрит на него испытующе, сдавленно проговорил: