Мусульманская Русь. Восток - читать онлайн книгу. Автор: Марик Лернер cтр.№ 9

— Это еще не доказательство.

— Но как бы намекает. Ага. Начальство довольно. Потом погончики срезали, и за что — непонятно только баранам. Параграф и пункт обвинения потом посмотришь. А я без напряжения укажу на неподчинение приказу.

— У нас говорили «непочтение». А это ведь что угодно. Вплоть до уголовщины. А если отношения испорченные, и мелочь какая возможна. Придрался офицер — и под трибунал.

— Правильно понимаешь. Если на втором году службы своего офицера сержанты посылают, либо он вроде нашего Шаповалова, либо там очень нехорошо пахло. И ведь не посадили, значит, реально нечисто. До трех лет в самой мягкой форме по данному параграфу, а его в звании понизили. Тьфу! Замяли дело. До войны я бы точно телеграмму с запросом отбил и поинтересовался, а сейчас наверняка тех людей на месте нет. Слишком много времени переписка займет. Подробности выяснятся уже после отбытия данного экземпляра на фронт. Просто держим в голове на будущее данный казус. Потом у нас Кенигсберг и награда. По представлению командира бронепоезда. На «Рассвете», чтобы ты знал, две трети погибли, и на восток они ножками выходили. У меня там хороший знакомый служил, из первых рук знаю. А не забыл офицер бумагу написать. Любопытно было бы узнать, как этот подвиг выглядел реально. Тогда ордена не слишком-то давали: отступление. Так… пехота… Ну это понятно. Тогда в строй всех подряд ставили. Почему в разведку? — пробормотал надполковник.

— Это как раз ясно. Пришел офицер и спросил: «Добровольцы есть?»

— Тебе виднее. Ты ж ему ровесник почти? Тоже два года успел отмотать до войны, но еще и училище. На войне люди быстро растут, не то что мы, старые дундуки. В мирное время хорошо в училище. Квартира с отоплением, еда казенная и сто дирхемов ежемесячно. Да еще и каждые пять лет повышение в чине. Скучно, но польза от тебя имеется. Правда, до генерала прыгнуть не светит. Тупиковая должность. Вот и у нас заметно. Я все надполковник, а ты уже майор. Впрочем, это если не убьют.

Юнаков непроизвольно поморщился.

— Ну ладно, лирика закончена. Продолжаем… Два ранения и возвращение по прежнему месту. Кстати, показатель. Из госпиталя могут сунуть куда угодно — интересно, как оформлялось. Скорее всего, никак. Добирался до своей родной части, и задним числом писалась бумага. Что нам опять же намекает на определенное отношение со стороны начальства. Опять же смотри, как прыгнул. Из дивизионной в армейскую, а очередной орден командующим фронтом подписан. Ценный кадр. Должность вполне себе лейтенантская, а звания даже временного не дают. Почему — объяснять надо? Потенциально нелояльный тип. С такими, наоборот, носиться надо, холить и лелеять с прицелом на будущее, пусть пример являют всем иноверцам, в том числе и служебного роста, а они проверяют, на месте ли крестик. И запись последняя от его прямого начальника, страстно желающего пробить старшине офицерское звание. Двадцать два «языка» лично и в составе группы — это не хухры-мухры. Недаром свои ордена с медалями имеет. Он себе цену знает и на чужие слова с большой высоты поплевывает. Так что поимел ты, голубь, либо большую проблему на голову, либо хорошую опору в роте. Как сумеешь поладить. А я посмотрю. Это тебе тест на профпригодность — сам напросился. Считай, по результатам будут и выводы. Должно быть у старого человека развлечение?

— Ты еще не старый, — отрицательно помотал головой Юнаков. — Раньше казалось, когда сам курсантом был. Сейчас совсем по-другому смотрится.

— Подхалимничаешь, — довольно сказал надполковник. — Давно уже свои двадцать пять лет честно отбарабанил. Если бы не война, вышибли бы на пенсию без сомнений. А так еще требуюсь. А вообще — да. Я молод душой и бодр. Если бы не приходилось читать многочисленные бумажки, наверняка можно считать, что жизнь прекрасна. Вот недавно очередная поступила. Про некоего офицера Юнакова, прямиком из МВД.

Майор напрягся и сел прямо.

— Твое счастье, что анонимка, и еще большее — что я в своем кресле скоро десять лет сижу. Хвала Аллаху милосердному, всех кругом знаю и могу тихонько договориться. Ну выпили молодые офицеры, — глядя прямо в глаза, пожурил надполковник, — ну языки распустили. Что они все на голову контуженные и рассуждают про воровство на самом высоком уровне — так ведь без конкретики, и имени нашего замечательного Кагана и его семьи не порочили. Хотя и стоило бы, — после паузы добавил. — Но что они совсем не соображают, с кем и при ком говорят, — так это ни в какие ворота не лезет. Головой думай! — рыкнул надполковник в полный голос. — Кто там у вас такой весь из себя доносчик нарисовался. Заговорщики нашлись! Идиоты! Распустились! Забыли, как это у нас делается. Кто не доносит — не патриот. За ложные сведения доносчик не отвечает. Делу только потому и хода не дали, что стеснительный тип оказался. Имени не захотел сообщать. Наверняка кто-то свой и прекрасно знает, что вместо повышения получит от меня крупные неприятности. Только я не всесилен, — тоном ниже сообщил надполковник. — Накатает донос в дворцовую канцелярию или просто во Владимир — и легко не отделаетесь. И на заслуги не посмотрят. Выжгут крамолу начисто, да и меня на пенсию: за утерю бдительности. Ты все понял? — спросил с нажимом.

— Так точно, господин надполковник, — деревянно ответил Юнаков.

— Тогда ступай и делом займись. Своими прямыми обязанностями. И не вздумай выяснять отношения публично, с дуэлями и прочими глупостями. Таких давят тихо и без присутствия свидетелей. Без благородных жестов и длинных разговоров. Но только если уверен, что не ошибся. Думай!

1935 год

Я попытался вывихнуть челюсть при помощи зевка и поспешно отложил книжку. Автор, конечно, большой специалист по истории, но я в огромном количестве китайских имен просто тону. Запомнить их куда сложнее, чем любые правила этикета. Кому нужны эти нудные подробности правильного поведения при императорском дворе? Зато экзотика, и сразу ясно — историк не лаптем щи хлебал. Он, без всяких сомнений, вкушал палочками рис.

Циси — это не имя императрицы, на самом деле ее звали Ланьэр (Орхидея). Подлинные имена членов императорской семьи запрещено произносить под страхом смертной казни. И это крайне важно, если удастся забыть, что она уже больше двадцати лет смирно лежит в могиле. Хотя кто ее знает, может, и пытается потихоньку выкопаться. Вряд ли ей может нравиться происходящее в Поднебесной.

Непонятно — откуда такое странное название? Так нет никакого Китая!

В пятнадцатом веке нередко для Северного Китая использовалось название «Китай» и его производные, а для Южного — Чина (Хина, China). Даже название звучит для европейского уха странно: Чжунхуа Миньго. Китайская республика. Слово China (немецкий и английский — China; французский — Chine) произошло от слова «ча» (т. е. «чай»). Есть еще предположение — от слова «чоу» («шелк»). Ничего более интересного в средневековом Китае не имелось.

Если во внешнем мире Китай выступает как символ абсолютного единства, то внутри страны никакого «единого Китая» не существует. Исторически страна складывалась постепенно как результат слияния самых разных племен, царств, народностей, говорящих на разных языках, имеющих разное происхождение и, как следствие, разные национальные традиции. Поэтому говорить о некоем абстрактном китайце можно с большой натяжкой.