Каменный век. Книга 3. Прайд Саблезуба - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Щепетов cтр.№ 74

– Да какие ж это люди?! Уж пошел на мамонта – так бей, пока не упадет, чтоб не мучился… Видел, небось, как наши это делают.

– Издалека. Оружие, наконечники находили?

– Угу.

Семен поднялся, сходил в вигвам и вернулся с куском камня:

– Такие?

Старейшины молча переглянулись.

За прошедшее лето население поселка у Пещеры почти восстановило свою былую численность – уцелевшие пейтары, бартоши, минтоги и тарбеи стягивались к древнему святилищу. В основном это были женщины и не слишком маленькие дети. В отличие от воинов, кроманьонские женщины плохо понимали, что такое «зов предков», и боролись до конца. Или, может быть, у них слишком силен был материнский инстинкт.

В течение зимы родилось шестеро малышей. Из них к виду Homo sapiens принадлежали только пятеро. Один из этих пяти был кроманьонцем наполовину – Семен Васильев стал папашей, как и Эрек. Собственного сына он назвал Юриком в честь погибшего друга, а маленького питекантропа обозвал Пит. Зимнее логово для волосатого семейства оборудовали в непосредственной близости от его вигвама. Семен был немало шокирован, когда обнаружил, что Мери и Ветка, ведущие почти совместное хозяйство, детенышей кормят грудью без различия на своего и чужого. Впрочем, у Мери, кажется, молока хватило бы еще на двоих.

Остальные члены команды постепенно встроились в быт лоуринов. Что там за инверсия произошла в сознании Медведя, было неясно, но Хью оказался в команде подростков, которую он тренировал. Обращался с ним старейшина с особой жестокостью, хотя публичных оскорблений не допускал, а за глаза даже хвалил. Парнишка обрастал мышцами буквально день ото дня, бегать на длинные дистанции ему было трудно, но во всем остальном он стремительно догонял своих лоуринских сверстников. Понаблюдав как-то раз за учебными поединками, Семен ужаснулся:

– Ты хоть представляешь, кого готовишь?! – спросил он у Медведя. – Сила, реакция хьюгга и выучка лоурина?!

– А то! – ответил довольный тренер. – Я сделаю из него чудовище – истребителя хьюггов!

– Где они, эти хьюгги…

– Ну, еще кого-нибудь, – сбавил тон Медведь. – Предчувствие у меня.

– У меня тоже, – вздохнул Семен.

Они оба понимали, о чем речь: на краю земли лоуринов охотники видели след на снегу – след ноги в обуви незнакомого покроя.

Это было, пожалуй, единственное, что омрачало жизнь племени, которая была в общем-то довольно веселой – по местным понятиям, конечно. Сначала Эрек со страшной силой мешал подросткам тренироваться: видеть, как несколько человек бегут друг за другом, отжимаются или машут палками, он спокойно не мог и начинал «обезьянничать». Выглядело это пародией, и окружающие веселились вовсю. В конце концов Медведь приказал питекантропу встать в общий строй и – вперед. Счастью Эрека не было предела – делать что-то вместе со всеми доставляло ему огромное удовольствие. Получалось у него в общем-то неплохо, и Семен с интересом ждал, сможет Медведь научить его осмысленно атаковать противника или нет. Когда же требовалось перетащить в лагерь крупную добычу, в степь с охотниками теперь отправлялись не шестеро подростков, а один Эрек – подростков, естественно, это не радовало, но они терпели.

Первое время Семен сильно переживал за Варю. Кормилась она в прибрежных зарослях и на склонах, с которых ветер сдувал снег. Волки и собаки ее почему-то не тревожили, а вот отвязная, бесконтрольная малышня устроила за ней настоящую охоту. Семен уже подумывал, не обратиться ли к руководству племени, чтобы призвать их к порядку. Однако все утряслось само: у лоуринов мамонты считаются священными животными, и обижать их не имеют права даже дети. Они, собственно, обижать и не хотели, а хотели играть и своего добились: заставили-таки юную мамонтиху возить их на себе. Сколько чумазых, визжащих существ может одновременно сидеть на спине и висеть на боках, вцепившись в шерсть, Семен сосчитать так и не смог.

К весне Варя начала активно линять, и Семен попросил женщин время от времени ее вычесывать, а шерсть складывать в мешки и хранить. Он пообещал показать им «магию легкой одежды». Обещание было довольно опрометчивым, поскольку ни прясть нитки, ни вязать Семен не умел. Пока народ терпеливо ждал обещанного, мешкам с шерстью нашлось применение – дети лупили ими друг друга по головам, кидались или гоняли их ногами на манер футбольных мячей.

Ледоход почти кончился, и грохот с реки доносился все реже и реже – никогда еще весной в ней не бывало столько воды и льда. Люди начали было привыкать к тишине, когда однажды утром ухнуло так, что содрогнулась земля, а в жилищах попадала развешенная одежда. Их заспанные, растрепанные обитатели торопливо выбирались наружу, подозревая, что началось землетрясение. Новых толчков не последовало, но люди потянулись к вигваму Семена, рассчитывая получить объяснение непонятного явления.

– Давай, успокаивай людей, – сказал Бизону бывший геолог. – Я думаю, что на реке просто обвалился обрыв.

– Обрыв?!

– Ну да – тот, выше больших кустов. Его, вроде, давно подмывало. Это скорее хорошо, чем плохо.

– Чего хорошего, если земля падает?

– Так ведь там образовался новый обрыв – значит, торчат новые камни. Может, среди них и подходящие окажутся – кремни которые.

– Да, камень у нас почти кончился. Не пришлось бы летом отправляться за ним туда, где мы с тобой встретились. Надо сходить посмотреть…

– Пошли! И Головастика с собой прихватим – ему полезно будет.

Обвал оказался больше, чем можно было себе представить – рухнул кусок верхней восьмиметровой террасы длиной метров пятьдесят. Впрочем, часть этого блока просто сползла вниз и теперь активно размывалась водой. Смотреть на мутные бурлящие струи сверху было неприятно и страшно – не дай бог туда свалиться.

– Да, рановато мы пришли, – сказал Семен. – Надо подождать, когда вода все это перемоет и хоть немного спадет, – тогда, наверное, ниже по течению можно будет найти что-нибудь интересное.

– Смотри, Семхон, смотри! Как он тут оказался?

Среди валунов и гальки новообразованного обрыва торчал крупный бивень мамонта.

– Как он оказался в земле, очень даже понятно, – усмехнулся Семен. – Не зря же Художник переправил в Нижний мир столько животных – вот они там и живут. Так что люди Пещеры трудятся не напрасно. В будущем, где я жил раньше, это объяснили бы иначе.

– Это как же?

Собственно говоря, Семен совсем не был уверен, что научно-просветительские беседы пойдут на пользу местному населению; подрывать веками устоявшиеся представления – дело опасное. Это с одной стороны, а с другой – эти люди уж никак не глупее своих потомков, и странные сказки Семхона их забавляют. Вопрос о вере или неверии тут не стоит – Семхон не врет, просто все это не имеет к ним отношения.

– Текущая вода все время делает какую-то работу: размывает берега, перетаскивает-перекатывает песок и камни – это даже не всегда и видно, но так происходит постоянно. Ты же знаешь, что лучший камень находится в белом обрыве, далеко вверху. Но выпавшие из него желваки изредка встречаются даже и здесь.