Клинки Порубежья. Книга 2. Мести не будет - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Русанов cтр.№ 21

Неожиданно Шовшур-аскер почувствовал смутное беспокойство. Так, что-то легкое, похожее на волнение перед предстоящей схваткой. Вороной прижал уши, захрипел. Позади предводителя аранков, в толпе молодых воинов послышались удивленные восклицания. Заржали кони.

Беспокойство усиливалось, перерастая в безотчетный страх. Усилием воли Шовшур-аскер заставил себя не думать о страхе, но неслышный голос говорил прямо в душу: «Беги, беги... Спасайся, если не хочешь умереть такой страшной, позорной смертью, что даже путь на пастбища и в охотничьи угодья пращуров будет заказан. Спасайся, беги очертя голову, не сдерживай вороного. Он ведь тоже чует беду...»

Кони ржали, приседали на задние ноги, прижимали уши и храпели.

Все больше усилий приходилось прилагать Шовшуру, чтобы удержать вороного в повиновении, а ведь конь был его проверенным боевым товарищем, готовым по приказу седока пойти в огонь и на вражескую сталь. Пронзительное ржание справа заставило аскера скосить глаза. Саврасый жеребец под его троюродным племянником Дашаром, молодым, не встретившим еще семнадцатую весну, закусил удила, выгнул спину и заскакал козлом, стараясь сбросить седока.

— Еще? — Мржек не повышал голоса, но аранкам его звуки показались ревом черного рога Муус-Кудулу, когда пойдет он с окованной железом палицей впереди своих черных полчищ на бой с праведниками, стражами чертогов Саарын-Тойона.

Вороной дернулся в сторону, Шовшур-аскер изо всех сил натянул повод, одновременно прижимая шенкеля, и только так удержал коня. Прямо перед собой аранк увидел побагровевший, бешено вращающийся глаз скакуна и понял, что сейчас случится нечто непоправимое.

— Довольно, — прохрипел он. — Хватит...

Чародей разжал кулак, опуская руку, и тут же страх исчез. Даже удивительно, чего это люди и животные так переполошились. Шовшур глянул на грозинчан. Они сидели спокойно, с усмешками наблюдая за паникой в чамбуле. Один из северян — седоватый, светлоусый — даже подбоченился, покручивая ус. Разве что ногу через переднюю луку не перекинул, красуясь.

И Шовшур-аскер решился. Ведь все равно деваться некуда. Откажись, и живыми колдун их не отпустит. А то, чего гляди, сделает так, что сами друг друга порубят прямо здесь, северянам на потеху. Но и соглашаться, не поторговавшись, настоящий кочевник не мог.

— Что ты попросишь взамен за нашу помощь, Мржек Сякера? — Шовшур наклонился, похлопал вороного по взмыленной шее, успокаивая.

— Да сущий пустяк! — снова ухмыльнулся чародей. Нехорошая у него была улыбка. Будто примеряется в горло вцепиться зубами. — Мы войдем в город с вами. Нам нужен человек. Или два... Там видно будет. Мы их заберем, а город я оставляю вам. Что ты ответишь мне, Шовшур-аскер из клана Сайгака?

— Я думаю, мы поладим, — кивнул аранк. Обернулся к своим воинам. — Слышали, аскеры? Ваши отцы будут гордиться вами, ваши невесты будут ласкать вас втрое жарче! На Жорнище!

— Хаш! Хаш, Шовшур-аскер! — в один голос заорали молодые воины. Даже те шаманы, что шли за Улуу-меге, казалось, позабыли страшную смерть десятника. — На Жорнище!!!

Шовшур повернулся лицом к Мржеку:

— Слышал? Мои воины пойдут с тобой.

— Для меня это честь, Шовшур-аскер из клана Сайгака, — церемонно, проявляя недюжинные познания в обычаях кочевых племен, проговорил чародей.

— Для меня тоже честь биться бок о бок с тобой, Мржек Сякера. И со славными воинами грозинчанами. — Аранк провел ладонью по редкой бородке. — Да поможет нам Саарын-Тойон. Вперед?

— Вперед! — отозвался колдун, разворачивая буланого.

Чамбул аранков вновь вытянулся по степи в походный порядок.

Теперь впереди скакали Мржек и Шовшур. Колдун слегка наклонился с высоты своего рослого коня и проговорил вполголоса, едва не шепнул на ухо аранку:

— Вздумаешь убежать или в спину ударить, смерть того шамана покажется за счастье. Понял?

Аскер кивнул. Чего уж непонятного? После умения, явленного колдуном, да если еще прибавить его холодную, изощренную жестокость, в неотвратимости беспощадной расплаты за предательство сомневаться не приходилось.

На степь спускались долгие осенние сумерки.

От Стрыпы, которую кочевники называли Великой Полуночной рекой, подул сильный ветер. Разогнал облака.

На юго-востоке взошла луна. Белесая и пористая, как кругляш овечьего сыра. Холодная, как труп.

* * *

Шинок «Желтый гусар», что расположился на Малярной улочке неподалеку от Покатого взвоза, за два квартала от церкви Святой Крови Господней, полностью сложенной стародавними умельцами из липы и осины без единого гвоздя, испокон веков имел двойственную репутацию.

Во-первых, славился он (и заслуженно!) замечательной кухней. Уже не одно поколение шинкарей Вацлавов Ботичей — а всем мальчишкам в этом роду давали имя Вацлав, различая их лишь по счету, как королей каких-то — радовало сердца и желудки славных выговчан изысканными и вкуснейшими яствами. Говорят, секреты приготовления самых знаменитых блюд передавались в роду Ботичей от отца к сыну, от деда к внуку и каждый Вацлав готов был умереть, но не выдать их соперничающим шинкарям.

Ах, как же кормили в «Желтом гусаре»!

Подавали сваренные на хлебном квасе-сыровце и на свекольном квасе борщи. Со свининой и с бараниной, с мясными и с грибными ушками, с печеной и с маринованной свеклой, с галушками и сосисками. Готовили юшки с фасолью и горохом, с цветной капустой и белыми грибами, заправленные салом, сливочным маслом, поджаренным до золотистой корочки луком. Варили капустняки, принятые больше в Заречье, чем в Прилужанах. Поначалу выговчане нос воротили от непривычной еды, а потом распробовали. Да как пристрастились — за уши не оттянешь. Настоящий капустняк готовят на свином бульоне с луком, морковью и петрушкой, добавляют квашенную капусту, которую прежде тушат на том же бульоне с салом и чесноком, а после, уже в тарелке, заправляют сметаной. Иногда капустняки делают с гречишной крупой или с пшеном, с грибами или с горохом.

Но особым блюдом, гордостью «Желтого гусара», какого не отведаешь ни в одном шинке столицы, была щучина. Откуда Вацлав Первый вызнал способ ее приготовления? О том ходили в Выгове едва ли не легенды. Одна страшнее и кровожаднее другой. Были там и предательство, и вырванное на смертном одре признание, чародейство и сверкание золотых монет. Но это все от зависти. Потому как ни у одного шинкаря, сколь бы он ни старался, ни заказывал щучину в заведении ехидно ухмыляющегося Вацлава, ни чавкал, стараясь распробовать все составляющие, столь вкусно не получалось. И дело, скорее всего, было не в какой-нибудь тайне или секретной составляющей, вроде заморской травки, а просто в умении, таланте шинкаря.

Ведь никто из Вацлавов — от Первого до ныне здравствующего Девятого — секрета из приготовления щучины не делали. Очисть щуку от чешуи, промой, удали кости, нарежь хорошими кусками — в пол-ладони, не меньше. Вари, пока мякоть щуки не станет белой, потом доставай и остуди на леднике. После в юшку, что осталась от варки щуки, высыпают мелкую потрошенную рыбу — карасей, красноперку, ершей, — добавляют плавники и голову (только во имя Господа, без жабр) щуки, морковь, лук и варят до тех пор, пока жидкость не станет вязкой да густой, хотя и сохранит прозрачность из-за малого огня. Тогда юшку процеживают через крупное сито, отделяя вываренную рыбешку и подают к столу в глубоких мисках. А с нею вместе подают и вареную щуку, пересыпанную очищенными вареными шейками раков, мелко нарезанным зеленым луком, укропом и петрушкой, тертым хреном.