Клинки Порубежья. Книга 1. Окаянный груз - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Русанов cтр.№ 18

– Ага! А хозяйку по голове, – вмешался надзиратель. Тот, что был с факелом.

– Так не насмерть же, – виновато промямлил бывший солдат. – Легонько, чтоб не орала…

– Кто ж знал, что она шляхтянка? – добавил второй из мародеров – курносый. Вздернутая верхняя губа открывала два крупных резца. За это он был удостоен прозвища – Заяц.

– Ясно, – кивнул Шпара. – Все с вами ясно. Втроем мародерствовали?

– А то?

– Молодцы… Просто соколы. Встать вправо. – Он резко дернул головой, показывая, в какую именно сторону должны отойти заключенные.

– Так. Ты… – Сотник замер напротив лесника. – За что?

– А не хрен… – буркнул бородач.

– Что «не хрен»? – не понял Войцек.

– Бабе рот открывать не хрен.

– Жену он прибил, – вновь пришел на помощь надзиратель. – Насмерть.

– За что?

– А вот говорит: «Не хрен рот открывать».

– За что жену-то убил? – Сотник глянул в едва заметные из-под лохматых бровей заплывшие глазки лесника.

– А не хрен.

– Говорливый, а, Хватан? – обернулся Войцек к своему кривоногому спутнику.

– Страсть, – согласился тот.

– Орясина орясиной, – прибавил второй, скуластый.

– Верно, Грай. Нам такой без надобности. Влево!

– Так. Ты, молодой, за что?

Ендрек не сразу сообразил, что сотник обратился к нему. Попытался ответить громко и задорно, но пересохшее от волнения горло не послушалось. Пришлось сперва откашляться.

– За правду!

– То есть?

– Стишок крамольный пел на площади. – Охраннику, похоже, доставляло удовольствие показывать свою осведомленность. – Сам же нас благодарить должен. Не подоспей стражники, толпа его потоптала бы. А он нос воротит.

– Да? – удивился Войцек. – А что за стишок? Расскажи.

Ендрек замялся. На правой руке порубежника на темляке висела грозная с виду нагайка. А ну как не понравится стих?

– Не бойся, – перехватил его взгляд сотник. – Я бью только за дело.

Студиозус вновь откашлялся и, решив: «А, будь что будет», с чувством, с расстановкой прочитал:

Свиту князя вельможного Януша

От казны не оттащишь и за уши.

Как деньжат ни копи,

Шкур с кметей ни лупи,

Все по ветру развеют пожалуй что!

Закончив, дерзко, с вызовом глянул на сотника и, заметив краем глаза перехватывающую плеть ладонь, привычно отшатнулся, съеживаясь и прикрывая глаза локтем.

Боль обожгла. Но не плечи и голову, как ожидал Ендрек, резанула острой вспышкой пониже спины. Хотя, если разобраться, не такой уж и острой. Можно сказать, погладил.

– Это тебе за плохую рифму в последней строчке, – напевно, видно, для того, чтобы не заикаться, произнес порубежник. Помолчал чуть-чуть и добавил с горечью: – Как вам, молокососам столичным, объяснить, кто вас грудью прикрывает на границе? Чтоб вы, между прочим, спокойно жили и родительские деньжата прожигали.

– Я не прожигаю! – вскинулся Ендрек. – Я образование получаю!

– Да? Студиозус?

– Я окончил три курса медицинского факультета в Руттердахе! По рекомендации самого пана Каспера Штюца, между прочим!

– Вот так даже, да? – ощерился сотник. – Вот и сидел бы в Руттердахе! Оттуда ж видней, что тут в Прилужанах творится!

– Не усидел я! – Ендрека, что называется, понесло. Он понимал, что сейчас обещанные стражниками десять плетей могут показаться за счастье, если осерчает суровый порубежник, но сдержаться уже не мог. – Когда на родине такое творится!

– Какое «такое» творится? – свел брови к переносице Войцек. Хотел еще что-то сказать, но махнул рукой. – А, лешак с тобой, парень! Налево!

Будущий лекарь вышел из строя и пристроился рядом с лесником. От бородача воняло почему-то псиной. Как ни странно, Ендреку этот запах показался приятным. Еще бы, после ночевок у бадьи с испражнениями…

А Войцек Шпара уже допрашивал Хмыза:

– За что здесь?

Бывший урядник собрался с мыслями и основательно, как привык делать любое дело старый солдат, ответил:

– Ротмистру в ухо дал.

– Ротмистру? Из гусар, что ли, будешь?

– Так точно. Крыковская хоругвь. Этой весной нас ближе к Ракитному перебросили.

Войцек внимательно оглядел его. Да, настоящий гусар. Подстриженные в кружок наполовину поседелые волосы, золотое кольцо в левом ухе, усы не закручены, а вытянуты книзу и почти касаются ключиц.

– Что ж ты, гусар, старших по чину бьешь? – почти сочувственно проговорил Шпара.

– Псу под хвост таких старших по чину, – просто ответил Хмыз. – Без году неделя ротмистр, мамкино молоко на усах еще каплями, а туда же – учить.

– На то он и ротмистр.

– Да пусть он хоть трижды хорунжий будет. Я тридцать лет в седле. Он меня учить будет за конями ходить!

– Может, и так, – покачал головой Меченый. – Все равно нельзя.

– Так я от наказания и не бегу.

– Это виселица, – несмело пробормотал надзиратель.

– Знаю! – рыкнул на него Войцек. – Вправо!

Прошло совсем немного времени, и возле Ендрека с лесником переминались с ноги на ногу все нищие во главе с Губошлепом, старательно стонущим и задирающим больную ногу. Остальные обитатели тюрьмы застыли в подобии строя у правой стены.

Войцек Шпара медленно пересчитал их.

– Шестнадцать. Да вас двое.

– Разом – восемнадцать, – кивнул Хватан.

– Двоих недостает до п-полных десятков, – заметил Войцек. Махнул рукой. – Эй, вы, двое! Сюда!

Плеть указала на лесника и, Ендрек изумился, не поверив вначале собственным глазам, на него.

– Что, д-два раза повторять надо? – нахмурился сотник.

– Быстрее, остолопы! – подогнал их Хватан. – Раз в жизни, может, такой фарт…

Они приблизились к Войцеку.

– Ты хоть на коне усидишь? – поинтересовался порубежник, глядя снизу вверх на лохматого лесника.

– Дык… Это…

– Яснее можешь сказать?

– Да.

– Что «да»?

– Дык… усижу.

– А ты? – этот вопрос предназначался студиозусу.

– Не знаю, – растерялся парень. – Приходилось, но недалеко…

– Значит, н-научишься, коль приходилось. А нам лекарь не помешает. Дорога долгая, мало ли что.

Ендрек кивнул, а сам уже подумывал дать деру, оказавшись на свободе. Как они втроем будут с полутора десятками управляться, стеречь? Может, и все так решили? Из тюрьмы выбраться – и врассыпную. Пускай порубежники погоняются.