Земля ягуара - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Кириллов cтр.№ 61

— Жаль тратить на них время. Нужно быстро ударить по Мотекусоме и вернуться победителями! — загорячился де Альварадо. — Пока они этого не ждут. Соберем индейцев тысяч пять и вперед!

— Вперед-то вперед, — урезонивал его де Ордас. — А уйдем мы со всем войском, так эти тараканы объединятся, поднимут мятеж, захватят корабли, добычу погрузят, и только их и видели.

— А может… — начал Ромка и замолчал, смутившись.

— Да, дон Рамон? — спросил Кортес, явно благоволивший в последнее время вострому умом молодому человеку.

— Может быть, нам вывести корабли из строя? Снять с них все ценное и сжечь или разобрать.

— Слыханное ли дело? — возразил Хуан де Эскаланте. — Остаться на чужом берегу!

— Это наш берег, — оборвал его Кортес. — Эти земли под властью испанской короны, и так будет во веки веков.

— Я тоже против порчи кораблей, — вставил де Агильяр.

— А я за! — перебил его Альварадо. — Сидеть здесь смысла нет, а отправляться в поход, зная, что эти крысы в любой момент могут сбежать, — не дело.

— И я за, — сказал де Ордас. — Мне нравится предложение сеньора Вильи.

— И мне, — добавил Меса.

Франсиско де Монтехо и Алонсо де Авила просто кивнули.

— Значит, решено. Оставляем только лодки, — проговорил Кортес. — Сеньор Эскаланте, снимите с кораблей все ценное, вплоть до палубных гвоздей, и до прилива посадите их на мель. Океан за сутки сделает то, на что у нас уйдут недели. Матросов покрепче в армию, слабых — в гарнизон.

Высокий мужчина в жемчужно переливающемся плаще бежал за другом и напарником, который ломился сквозь заросли, обдирая лианы, отталкивая ветви и легко перемахивая через поваленные стволы. Вдруг он дернулся, опрокинулся, мелькнула в воздухе черная грива, и мужчина с удивлением обнаружил, что смотрит в темные раскосые глаза своего спутника, находящиеся как раз на уровне его лица. Через мгновение он сообразил, что степняк висит в воздухе на толстом канате, оплетающем его массивную ногу.

«Ловушка!» — подумал человек в плаще, и рука его потянулась к кинжалу.

Стиснув зубы, Ромка выбивал гудящими ногами пыль из дороги на Семпоалу. В животе парня камнем лежала наспех пережеванная полусырая курица, запитая ледяной водой из ключа, а в кармане шуршала бумага с личной печатью Кортеса, переданная капитаном Эскаланте и гласившая, что дону Рамону де Вилья надлежит явиться со всем отрядом в столицу тотонаков не позднее сегодняшнего полудня. До срока оставалось несколько часов.

Он догадывался, что готовится что-то важное, скорее всего, поход на столицу мешиков, и опаздывать не след, но и подгонять изнуренных солдат тоже не хотел. Хорошо, что им не пришлось нести с собой никакой клади. Солдат отягощали только доспехи и оружие. Кирасы, марионы, копья, аркебузы, арбалеты и мечи за несколько месяцев, проведенных на континенте, стали чем-то вроде частей тела, продолжением головы, рук, ног.

Ромка посмотрел на свои разбитые запыленные калиги [27] , которые он сделал из ботфорт, обрезав неудобные раструбы, и вздохнул. Скоро ему, как и многим другим, придется самому тачать альпаргаты [28] .

Величественные стены столицы росли на горизонте. Почуяв возможность хотя бы немного отдохнуть, солдаты приободрились и прибавили ходу.

Однако отдых явно откладывался. За стенами творилось неладное. Недобрый гомон толпы был слышен далеко за городской чертой. Добавить пушечную канонаду, и будет не отличить от звуков уличного боя в Санта-Мария-де-ла-Витториа.

Неужели толстый касик, столько раз клявшийся в вечной дружбе, поднял восстание и тучи злобных туземцев осаждают последнее прибежище конкистадоров? Если основные силы перебьют, захватят орудия, то и Вера-Крусу недолго стоять на этой земле. Не отдавая никакого приказа, даже не очень понимая, что делает, Ромка побежал. Сзади затопотали солдатские сапоги.

Мирослав поравнялся с Ромкой и пристроился плечо в плечо, спиной удерживая самых ретивых и выравнивая бег. Через пятнадцать минут они были под сводом ворот, распахнутых настежь, через двадцать — в устье улицы, ведущей на главную площадь.

Вывернув из-за угла последнего дома, Ромка остановился. За многотысячной толпой индейцев, заполонившей почти все свободное пространство, виднелись боевые порядки испанцев. Они выстроились у основания пирамиды храма короткой дугой, суровые, насупленные, с оружием наголо. По бесконечным ступенькам храмовой лестницы поднималось несколько десятков конкистадоров во главе с неутомимым Альварадо.

Перед сомкнутым строем на последнем островке свободного места в колыхающемся людском море схлестнулись в горячем словесном поединке два человека. Высокий Кортес журавлем нависал над низеньким бочкообразным касиком. Тот, подпрыгивая и брызгая слюной, грозил и одновременно умолял капитан-генерала не губить их идолов, не позорить Семпоалы, сулил погибель и испанцам, и своему народу. Кортес громовым голосом поносил тотонаков за варварство, глупое упрямство и неверие. Несколько раз в его словах проскакивал намек на угрозу со стороны Мотекусомы. Агильяр и донья Марина старательно переводили эти потоки словес. Постепенно голос касика делался тише, и вот он смирился.

Кортес воздел руки к небу и резко опустил их через стороны, отчего на мгновение сделался похож на фигуру Спасителя на кресте, подавая сигнал к началу. Сверху раздался грохот, и на мостовую посыпались каменные статуи. Были они страшны лицом и уродливы телом — не то люди, не то драконы, величиной то с годовалого быка, то с человека, то не более собаки, бились с грохотом и треском, подобным ружейному.

Острые осколки хлестнули по кирасам и шлемам. Солдаты отпрянули, пряча лица. Индейцы замерли, не в силах поверить в увиденное. Вой и плач наполнили округу. Жрецы подпрыгивали и что-то кричали, наверное, молясь, чтобы повергнутые идолы не мстили за надругательство. Толпа надвинулась на строй конкистадоров. Засвистели камни и копья.

Ромка велел раздувать фитили и заряжать арбалеты, но пускать их в дело не понадобилось. Кортес не зря выбрал такую позицию для разговора. Он схватил толстого касика за шею и приставил к ней длинный стилет. Солдаты навалились на ближайших жрецов и советников и мигом скрутили их. Немногим удалось затеряться в толпе.

Толстый касик закричал, призывая своих людей к спокойствию. Знатные тотонаки перестали трепыхаться в сноровистых руках и присоединили свои голоса к призыву вождя. Страсти постепенно улеглись. Толпа успокоилась, но расходиться не собиралась. Ромка, а за ним и все его солдаты потихоньку, вдоль стен, пробрались к своим и заняли позицию чуть поодаль, чтоб в случае чего сектор обстрела был пошире.

Над площадью повисло гробовое молчание. Потом вдалеке глухо, как из-под земли, зарокотал барабан, заухали литавры. Толпа расступилась, и в образовавшемся проходе появилась процессия жрецов в черных накидках. Медленно, раскачиваясь в такт собственному пению, они прошли сквозь толпу, направились прямо к обломкам и стали собирать их в плетеные корзины. Потом появилась вторая волна жрецов, которые принялись уносить более крупные обломки и уцелевшие статуи.