Хранитель ключа - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Марченко cтр.№ 93

— Это, что ли того полковника, которого сегодня убили? — спросил Аристархов. — Забыл фамилию…

— Да нет. Полковник был все же человеком. Это касается, наверное, последнего дракона земли.

— Весьма забавно. — согласился Евгений. — Только драконов не бывает.

— И что стало с тем драконом? — не обращая внимания на Аристархова, улыбнулся Рихард.

— Он издох. — сообщил Геддо.

— Вот еще! Как может издохнуть то, чего нет?..

Но Аристархова перебил Рихард:

— Неужели дохлые драконы так высоко ценятся? И что, Лехто ищет его могилу?

— В некотором роде. Этот дракон принадлежал некогда великому колдуну по имени Ву.

— Ву? Что-то слишком простое имя для колдуна. — вмешалась Ольга. — Я вообще-то думала, что имена волшебников должны быть на две-три строки.

— Ну да. Ву. Когда он принял это имя, на свете не все вещи были названы, поэтому он мог выбирать. Ву оставил после себя зашифрованные дневник — знаменитую "Пегую книгу". Ее пытались расшифровать, даже раз размножили типографским методом. Но покамест никто не смог прочесть даже часть. Существует даже мнение, что это вовсе не код, а тетрадь, в которой Ву расписывал перо. И как мне сейчас служит пес, ему испокон веков служил дракон. Но в конце-концов тот умер от старости. И Ву тоже решил откланяться. Не то умер, не то отправился путешествовать по мирам, не то пребывает где-то рядом с нами… Но прежде чем уйти, то, что было накоплено, закрыл в горе, путь в нее защищает мертвый дракон…

Немного подумав, Геддо махнул рукой, продолжил:

— Мало того, есть версия, что умерший дракон был не последним, а предпоследним. Он может нырнуть в море, и вынырнуть через несколько месяцев и за триста верст. Сможет сжечь город. А ведь молодой дракон — что сырая глина. Что из него вылепишь, то и будет. И важно, кто дракона воспитает, как воспитает…

— И вы знаете, как туда пройти? — спросил Рихард.

— В некотором роде. По его просьбе была составлена указующая карта, которая тут же была разбита на части. На одном листе были нарисованы некоторые дороги в этой местности, на другой — остальные. На иных листах поместились реки и озера, леса, холмы… И если листы наложить один на другой, то можно будет увидеть полную карту. А затем части этой карты были разосланы почтовыми голубями по свету.

— Я так понимаю, у вас тоже имеется часть этой карты. — предположил Рихард.

— Да. И самая главная.

— Но без остальных она мало что значит?

— Именно так.

— Тогда, наверное, вы нам можете ее показать?

— Легко.

Из своей сумки Геддо достал деревянную тубу. С пронзительным скрипом снял хорошо притертую крышку. Из тубуса извлек листок бумаги.

Продемонстрировал его присутствующим — бумага была тонкой, почти прозрачной.

Затем, вернул бумагу на место.

Долго никто не мог ничего сказать. Наконец, заговорил Аристархов:

— Вы ничего не спутали?

Геддо покачал головой.

— Но насколько я мог рассмотреть, на бумаге имеется только одна пометка. Или я что-то пропустил?

За поддержкой Евгений повернулся к Геллеру. Тот молча кивнул: да, именно так…

— Не сильно впечатляет.

— На самом деле многие истины выглядят не особенно значительно.

— И что отождествляет этот крест?

— Остальные листы соберут карту — с лесами и реками, дорогами и селами. Но моя даст положение на местности… Координаты.

— Глупости какие-то. Координаты никто крестом не обозначают. Должны быть цифры, ориентиры.

— Это место будет видно за версту. Все говорит о том, что схрон будет таким, что мимо него не пройти.

Рихард пожал плечами, печально улыбнулся:

— Я бы на месте этого Лехто искал бы не карту, а картографа. наверняка он что-то запомнил.

Геддо покачал головой:

— Не выйдет… Были такие хитрые…

— Почему? Вы что, его убили?

— Отнюдь. По условию контракта ему обещали вернуть юность… И избавить его от некоторых воспоминаний.

— Скажите… — задумчиво проговорила Ольга. — А Лехто тоже получил свою часть карты?

— Вероятно, получил. Несомненно, он получил не только свои, но и чужие части… Лехто, безусловно, лучший. Может быть даже величайший. И ему взбрело в голову, что в один день он станет единственным. Его проклинать или насылать порчу — бесполезно. На него наведено сотни, если не тысячи порч. Есть мнение, что некоторые он распознает и возвращает назад.

— И что там находится? — не вытерпел Аристархов. — Вероятно, банальные сокровища?

— Нет… Вернее, они там тоже есть, но дело совсем не в них. Гораздо важнее знания, библиотека, которая осталась после Ву. Но наверняка там есть что-то неожиданное… Потаенное…

Геддо говорил спокойно, проникновенно. Выглядело так, словно дедушка читает сказку на ночь. Еще немного, и его слушатели разбредутся по комнатам, лягут в свои кровати, заснут крепко и им присниться…

Да и неважно, что приснится…

— Пожалуй, пора спать… — зевнула Ольга.

— Да, пора… — кивнул Рихард. — Завтра продолжим. А вы, милейший волшебник, не думайте бежать. За пулемет и серебряные пули к нему полсостояния отдал, и теперь этого так не оставлю. Сбежите — за вами начну гоняться и я… А уж поверьте — опыта у меня в поисках много. Останетесь — завтра подумаем, что делать. Ибо как говорят малороссы "Вместе хорошо и отца бить"…

…Ночью ударил мороз. Разом осыпался весь желтый лист по городу.

За морозом ворвалась зима, которая до сего дня околачивалась по лесам и полям за городом.

И пока весь город спал, осень и зима боролись друг с другом за право обладать землей.

Они дрались не до смерти, а как два азартных игрока, которые сходились раньше и встретятся опять. Играли в странную игру, пытаясь перебить ставки друг друга.

Осень секла дождем, зима вплетала в тугие нити воды зигзаги снежинок. Медь и золото листвы падали на землю, и тут же на них ложилось серебро снега.

Но к утру безмолвное поле боя осталось за зимой. Осень утекала к югу, а ночь — на запад.

Город просыпался, и теперь дворники, проклиная день, когда они выбрали себе эту профессию, мели улицы и колодцы дворов.

Аристархов проснулся без четверти шесть. В сером утреннем свете посмотрел время, на несколько оборотов подзавел хронометр, спрятал его в карман и приготовился спать дальше. Но сон уже не шел. Поворочался с полчаса с боку на бок, долго слушал шелест дворничих метел. Затем понял, что уже не уснуть. Поднялся на ноги.