Миры Империума - читать онлайн книгу. Автор: Кейт Лаумер cтр.№ 35

Я не знал, что это за игра, но решил в ней поучаствовать. Манфред знал Барбро раньше, чем я. Отец ее служил с Рихтгофеном агентом Империума на протяжении тридцати лет.

— Когда ты встретил ее?

— Лет пять тому назад — на королевском балу. В тот вечер, когда я приехал сюда…

— Кто еще был там?

— Вы, Герман Беринг, капитан Винтер… — я назвал с десяток гостей, принимавших участие в этом веселом мероприятии, закончившемся нападением бандитов из кошмарного мирa В-1-два. Винтер погиб от ручной гранаты, предназначавшейся для меня.

— Какова была твоя профессия… раньше?

— Я был дипломатом, дипломатом США, до тех пор, пока ваши парни меня не похитили и не доставили сюда. — Я решил напомнить моему старому другу, что нахожусь в Империуме по его инициативе, хотя он учинил мне допрос. Рихтгофен это понял, пришел в замешательство и не сразу задал следующий вопрос:

— А чем занимаешься здесь, в Стокгольме Ноль-Ноль?

— Вы предоставили мне прекрасную работу в разведке в качестве офицера надзора Сети.

— Что такое Сеть?

— Это континиумы параллельных миров, матрица одновременной действительности…

— Что такое Империум?

Это был один из тех молниеносных допросов, которые призваны сбить человека с толку. Не самый лучший способ беседы двух друзей.

— Правительство всех вероятных миров линии А, находящееся в мире Ноль-Ноль, в котором был создан генератор МК.

— Что значат буквы МК?

— Максони — Копини — ребята, которые изобрели эту штуку в 1893 году.

— Каким образом используется эффект МК?

— Создан привод, с помощью которого приводятся в движение шаттлы Сети.

— Где осуществляются операции Сети?

— Во всех мирах линии А, кроме Блайта, или, как мы говорим, кроме "Трущоб".

— Что такое Блайт?

— Каждая линия А в пределах тысяч параметров линии Ноль-Ноль представляет собой адский мир радиации или…

— Что вызвало появление Блайта?

— Неправильное обращение с Эффектом МК. Ваши парни, сэр, здесь, на линии Ноль-Ноль, единственные, кто научился правильно управлять…

— Что такое линия Ноль-Ноль?

Я нарисовал в воздухе круг. — Это мир, в котором мы находимся. Мир, где поле МК…

— Есть ли у вас шрам на правой ступне?

Я улыбнулся. Этот вопрос рассмешил меня своей неожиданностью.

— Ага. В том месте, куда попал главный инспектор Бейл, между большим пальцем и…

— Почему тебя доставили в мир Империума?

— Я нужен был вам, сэр, чтобы выдать меня за диктатора района, известного под названием "Островные Трущобы-2".

— Имеются ли другие жизнеспособные линии А в пределах Блайта?

Я кивнул.

— Две. Одна — это опустошенное войной место с датой общей истории около 1910 года, другая — мой родной мир, известный под шифром В-13.

— У тебя шрам от пули на правом боку?

— Нет, на левом. Еще есть…

— Что такое дата общей истории?

— Это дата, когда истории двух различных линий А разошлись, образуя параллельные миры.

— В чем заключалось твое первое задание в качестве полковника разведки?

Я ответил на этот вопрос и на множество других. В течение следующих полутора часов он осветил все аспекты моей личной и общественной жизни, забираясь в те отдаленные уголки, которые были известны только мне и ему. И все это время восемь вооруженных молодчиков молча стояли рядом со мной.

Терпение мое кончилось, когда генерал вздохнул, положил на стол руки (у меня вдруг возникла мысль, что он только что опустил в ящик стола пистолет) и посмотрел на меня с улыбкой.

— Пойми, Брайан, профессия у нас интересная, но чем только не приходится заниматься! Вызвать тебя сюда таким образом, — он кивнул на вооруженных людей, которые незаметно один за другим покидали комнату, — и допрашивать словно преступника — что может быть неприятней? Но это было необходимо, и верь мне, я рад, что все разрешилось благополучно.

Он поднялся и протянул мне руку. Я ответил на рукопожатие, с трудом подавив вспыхнувший гнев. Рихтгофен это, видно, заметил.

— Позже, Брайан, возможно завтра, я смогу объяснить тебе этот фарс, — сказал он. — Сейчас прошу принять мои извинения. Уверяю тебя, я это сделал исключительно в интересах Империума.

Я холодно произнес несколько вежливых слов, попрощался и вышел. У Рихтгофена, несомненно, была веская причина так поступить. Но от этого не становилось легче, к тому же мучило любопытство. Но будь я проклят, если стану сейчас задавать вопросы.

Никто не встретился мне, пока я шел к эскалатору. Но когда очутился на первом этаже в холле с белым мраморным полом, услышал быстро удаляющиеся шаги, затем хлопнула дверь, и все стихло. Я стоял и принюхивался, как зверь, попавший в незнакомое место. В этот час здание Управления казалось окутанным дымкой таинственности.

Внезапно я уловил запах гари и дыма. Пошел в ту сторону, откуда он доносился, и у широкой парадной лестницы, которая вела в приемный зал, замер на месте: на белом мраморном полу темнел след. В двух ярдах от него еще один. В шести футах дальше по коридору, которым я шел, — третий. Казалось, кто-то случайно ступил в горячую смолу, прежде чем идти по этому белому полу. Следы поворачивали налево, в слабо освещенный коридор. Там было тихо, как в морге.

Я прошел через небольшой холл, остановился у другого коридора и огляделся. Запах стал резче и напоминал теперь запах горящей краски. Идя по следам, я повернул за угол. В двадцати футах от меня на полу виднелось чем-то выжженное углубление, а вокруг него — множество отпечатков ног, следы крови, на стенах — отпечатки кровавой пятерни, куда больше моей.

Такой же отпечаток виднелся над табличкой с надписью: "Служебная лестница", только с контуром вздувшейся потемневшей краски. Рука моя конвульсивно дернулась — я вспомнил о пистолете, который взял по настоянию Люка.

До двери было не больше двух шагов. Я взялся за блестящую латунную ручку и отпрянул назад — ручка была нестерпимо горячей. Тогда я обернул руку носовым платком и открыл дверь.

Узкие ступеньки вели куда-то вниз, в темноту, и запах гари все усиливался. Я попробовал нащупать выключатель, но потом передумал. Тихо прикрыв дверь, я стал спускаться по лестнице. В неясном свете, исходящем от стен, дошел до подвала, на мгновение остановился и выглянул из-за угла. Увиденное меня поразило.

На стене в красноватом свете плясали какие-то тени. Я подошел к повороту направо и снова выглянул. В пятидесяти футах от меня двигалась светящаяся фигура, похожая на раскаленную докрасна железную статую. Фигура метнулась в сторону, проскочила узкий проход и исчезла в открытой двери.