Чесменский бой - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 78

– Это был самый великолепный из моих менуэтов, но и он, кажется, окончен! – подвел итог боя Макензи. – Весла на воду! Прорываемся к своим!

Удачно уйдя от погони, лейтенант привел к эскадре отбитые им галеры. Слов нет, второй брандер сражался геройски, однако и он своего предназначения не выполнил. Вся надежда теперь была на лейтенанта Ильина.

Дмитрий Ильин до самого начала брандерной атаки распоряжался своей мортирной батареей. Наконец подскочил к борту бомбардирского корабля назначенный ему брандер. Лихо перепрыгнул на него лейтенант. Утер рукой пот и сажу с усталого лица. В нос ударил острый запах скипидара. Брандерский боцман протянул апельсин. – Откуда? – спросил, сдирая кожуру, Ильин.

– Та грэк, шо хозяин судна энтого, передал, говорит, трескайте, робяты, сколь душа просит, мне для вас ничего не жаль! – пояснил словоохотливый боцман.

«Ростислав» проходили почти впритирку. Свесившись с ахтердека, Грейг прокричал Ильину:

– Ни под каким видом не поджигайся, пока не сцепишься с турком намертво! Заходи с наветренной стороны. С Богом!

– Ясно! – махал шляпой лейтенант. – Отстранив рулевого, он сам встал на руль. – Ну, Святой Миколай, не выдай!

Пошли! Шипя, отхлынула от форштевня пена, вздулись наполненные ветром залатанные паруса. Брандер легко мчал вперед, целя бушпритом в самую гущу неприятельского флота.

Турецкая армада горела. Но зажжена была лишь малая ее часть, находившаяся под ветром. Наветренные же корабли по-прежнему оставались невредимыми. Все ближе и ближе громада 80-пушечного корабля.

– Держись, ребята, – ободрял команду Ильин. – для нас давно в раю девки собраны!

Брайдер на полном ходу врезался в борт линейного корабля, разом полетели мачты, с треском рвался такелаж. Не жалко! Теперь уж все равно! Матросы крючьями намертво сцепляли свое судно с жертвой. От пуль отмахивались, как от мух надоедливых: – Кыш, подлая, ищи себе дружка в иной сторонке!

– Давай, канонир, подпаливай! – Ильин навскидку стрелял по туркам из пистолетов.

Васька сноровисто поджег фитилем рассыпанный дорожкой порох. Огненная змейка, шипя, побежала в раскрытую настежь крюйт-камору. Отбросив разряженные пистолеты, Ильин торопливо крепил к борту корабля подпаленный брандскугель.

Васька, что есть силы орудуя деревянным мушкелем, прибивал сей снаряд к обшивным доскам. Наконец брандер намертво сцеплен, бранскугель прибит, порох вот-вот рванет – дело сделано! – Уходим! – скомандовал Ильин. Немногочисленная команда с разбега спрыгнула в шлюпку. – На весла навались! Гребли яростно, как никогда. – Давай, давай!

Вот уже пули перестали долетать, оглянулся лейтенант – над брандером гуляло пламя. Через несколько мгновений грянет взрыв.

– Суши весла! – скомандовал устало. – Посмотрим, ладно ли будет.

Шлюпка беспомощно закачалась на волнах. На корме в рост, широко расставив ноги, встал Ильин. Флер на шляпе рвало порывистым ветром. И тут грянуло!

Эхо взрыва, казалось, всколыхнуло море и берег – так рванул брандер.

По мачтам турецкого корабля бежало пламя. И снова взрыв! Теперь на воздух взлетел линейный корабль. Грохот был такой, что перепуганные турки прекратили стрельбу. Лавина обломков падала на вражеские суда.

«Огонь, подобно жерлу огнедышащей горы, стоял пламенем над судами, как бы висевшими в воздухе, мириады искр огненного дождя падали во все стороны и поджигали другие корабли…» – Ура! – что было мочи закричал Ильин. – Ура! – обнимаясь, кричали матросы.

– Ура! – до надрыва в горле орал счастливый Васька Никонов.

– Весла на воду! – обернулся к команде лейтенант. – Погребли домой!

А в это время выходил в атаку четвертый, последний брандер, мичмана Гагарина. Брандер этот цели не достиг – испугался князь Василий. Не пройдя и половины дистанции, поджег он свое судно и пересел в шлюпку. Брандер же пустил по ветру на удачу. Авось попадет! Команда плакала слезами горькими.

– Каково нам людям в глаза смотреть будет? Лучше уж в пекло башкой, чем с позором возвертаться!

– Хамье! – подумав, обиделся Гагарин. – Как мне делать надлежит, я и сам уразумею!

Знал князь Гагарин наверняка, что Орловы его в обиду не дадут и наградой он обделен не будет…

Но туркам было уже не до гагаринского брандера. Пожар охватил к этому времени всю Чесменскую бухту. Языки пламени озаряли звездное небо и, отражаясь, играли в воде кровавыми бликами.

Огонь всегда страшен, не случайно турки остолбенели от ужасного зрелища. Ну, а затем началась всеобщая паника, остановить которую не могло ничто!

Неприятель пал духом окончательно. Ответный огонь его прекратился.

На стоявшем ближе всех «Ростиславе» от пышащего жара нельзя было даже повернуть лицо в сторону Чесмы. Люди задыхались. Оставаться на месте было небезопасно, вот-вот могли вспыхнуть паруса.

– Отводи-ка ты, бригадир, корабль назад, – посоветовал Грейгу Спиридов, – а то как бы нам заодно с агарянами не изжариться!

Грейг отдал соответствующую команду. Исполняя ее, «Европа» и «Не тронь меня» отбуксировались гребными судами подальше от огня. Впереди теперь оставался лишь «Ростислав». Над кораблем то и дело пролетали полыхающие головешки. Грейг, глядя на это буйство, шептал сухими губами: – О, теперь я знаю, как выглядит настоящий ад! В глазах бригадира плясали отблески огня…

Впоследствии Грейг писал: «Легче вообразить, чем описать ужас, остолбенение и замешательство. Целые команды в страхе и отчаянии кидались в воду, поверхность бухты была покрыта множеством спасавшихся людей, но немного из них спаслось».

В это время капитан Лупандин делал все возможное, чтобы спасти «Ростислав» от возгорания.

– Ну, заморы, – ободрял он свою команду, – не подкачай!

Матросы перекрепляли паруса, непрерывно поливали из брандспойтов такелаж, окатывали из ведер борт и палубу. «Ростислав» своей стоянки так и не покинул.

Море кипело от непрерывных взрывов, по бухте гуляли огромные волны, топя шлюпки и людей. Заряженные пушки, накалясь, палили сами, усиливая панику. Пламя и дым давно затмили луну. Огонь, вода и воздух, казалось, слились воедино в стремлении покончить со всем живым.

В находящейся в нескольких десятках милей Смирне земля ходила ходуном, как при землетрясении. И люди в ужасе выбегали на улицу из домов, думая, что настал конец света…

Еще одно воспоминание очевидца: «Горел уже весь флот, насчитывавший около 200 парусов, являя этим страшную и в то же время величественную картину всеобщего ужаса и бедствия. Перо может дать лишь слабое представление об этой поразительной катастрофе. Пламя с ужасающей быстротой разливалось во все стороны, и один за другим взлетали на воздух турецкие корабли вместе с людьми, бегавшими по их палубам и не решавшимся броситься в воду и плыть к берегу. Русские продолжали осыпать пожарище таким дождем бомб, ядер и пуль, что никто не решался прийти на помощь своим гибнущим собратьям. Крики отчаяния, вопли и рыдания побежденных, и музыка, барабанный бой, и «ура» на судах Грейга, сливаясь воедино, составляли как бы торжественную погребальную песню умирающей доблести османов… Наша победа была решительная, их поражение – полное».