Короли абордажа - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 100

Переждав английскую истерику, Барт снова вывел свои фрегаты в море. Снова разогнав английских купцов, он подкарауливает и нападает на возвращавшийся с Балтики голландский торговый флот. Караван защищал 54-пушечный линкор и два фрегата, но это Барта нисколько не смутило. Распустив все паруса, французский капитан атаковал. Сам Барт нацелился на флагманский линкор, а «Тигр» и «Геркулес» — на фрегаты. Все произошло столь быстро, что англичане не смогли оказать сколько-нибудь организованного сопротивления. В четверть часа все было кончено. Над плененными фрегатами развевались французские флаги. Но неприятельский флагман оказался достаточно крепким орешком и сдаваться не собирался. Трижды направлял к нему свою «Комету» Барт и трижды вынужден был отступать под напором огня. Англичанин так и удалился, оставшись неуязвимым для французов. Но весь караван все же оказался во власти Барта. Вскоре длинная вереница пленных транспортов уже втягивалась в дюнкеркскую гавань. Сам Барт, однако, результатами похода остался недоволен.

— Проклятый англичанин! Отныне я не успокоюсь, пока не разыщу его и не продырявлю его худое днище!

Но скоро Барта ждал еще больший конфуз. Во время своего очередного выхода в море он обнаружил на горизонте отряд английских кораблей. Решив не рисковать, корсар отказался от их преследования и, только вернувшись, узнал, что на одном из видимых им кораблей находился тогдашний властитель Голландии принц Оранский. Впрочем, стало известно и иное. Сам принц, едва увидев вдали фрегаты вездесущего Барта, изрядно испугался и велел спустить все свои флаги.

— Жизнь дороже глупого честолюбия! — оправдывался он перед своей свитой.

Узнавши об упущенной добыче, Барт впал в самый настоящий запой. А затем в знаменитого корсара словно вселился бес. Так, впрочем, говорили не только его друзья, но и враги. Снова Барт учиняет погром на морских путях. На этот раз добычей его становится еще один голландский торговый флот. После этого Барт исполнил весьма важное и вместе с тем деликатное поручение короля, доставив на своей «Комете» двух послов. Одного — графа де Бонрепо в Копенгаген и второго — графа д'Аво в Стокгольм. Несмотря на обилие в море английских и голландских кораблей, и с этим поручением Барт справился блестяще. Прощаясь с Бартом, оба посланника, позеленевшие от качки и пьянства, клялись ему в вечной признательности и любви. А на обратном пути Барт, чтоб не терять время попусту, пленил еще тринадцать английских транспортов и привел их с собой в Дюнкерк.

— Что-то тесновато у нас стало! — оглядывал он гавань. — Откуда понагнали столько вояк?

— Их величество решил отомстить англичанам за прошлогоднюю неудачу у Гогте и нынче готовит к сражению большой флот!

В Рошфорте, в Дюнкерке и Бресте визжали пилы и стучали топоры. По рейдам сновали шлюпки и баркасы. Корабли одевались парусами. Маршал Турвиль был настроен решительно. Всех сколько-нибудь стоящих капитанов он собирал под свою длань. Жану Барту была дана 64-пушечная «Глория». На новый корабль он прибыл с сыном, потрепанным рундуком и несколькими ящиками рома.

Вскоре французский флот вышел в море. Покрейсировав некоторое время, но не найдя достойного противника, зашел в порт Логос неподалеку от Лиссабона. Чтоб матросы не буянили, их партиями отпускали на берег. В один из таких сходов матрос Жана Барта, напившись с каким-то португальцем, затем убил его в драке. Матроса бросили в тюрьму. Барт, знавший матроса как отчаянного храбреца, решил его спасти. Зная, что силой здесь ничего не взять, он решил действовать хитростью. По его совету матрос заявил, что убил своего собутыльника потому, что тот занимался богохульством Лагосский суд, славившийся своей религиозностью, немедленно оправдал подсудимого. Отныне каждое утро команда приветствовала своего капитана громкими криками. Понять этих сорвиголов было можно. В своей жизни они видели всякое, и храбрые капитаны были им не в диковинку, но капитан, не отдавший на расправу своего матроса, был для них в диковинку. Отныне и навсегда Жан Барт стал их кумиром. Биограф нашего героя пишет: «Жан-Барт дал почувствовать неприятелям, что он находится во флоте… Будучи разлучен с флотом, он встретил близ Феро шесть голландских кораблей… Напав на них, загнал на мель и сжег их. Капитаны разных взятых кораблей уверяли, что потеря простиралась до двенадцати миллионов. Многие из бросившихся в разные порты также были сожжены». Крест Святого Людовика — высшая награда тогдашней Франции — была прислана ему за это королем.

Затем были новые походы, новые бои и новые победы. 27 июня 1694 года во главе отряда в шесть кораблей он настиг сто тридцать голландских торговцев с хлебом, прикрываемых эскадрой в восемь боевых кораблей под началом опытного фризского контр-адмирала Гидеса де Вриеса.

— Это проклятый Барт, — обрадовался де Вриес, опустив зрительную трубу. — Наконец-то я с ним разделаюсь!

— Отлично! — обрадовался, в свою очередь, Барт, увидевши противника — Курс на противника! Этого требует честь и польза Франции!

Сойдясь с голландцами на пистолетный выстрел, Барт крикнул своим матросам:

— Ребята! Не троньте пушек и ружей! Будем сражаться на пистолетах и шпагах! Я поведу вас и проткну своим вертелом главного голландца! Кто достанет мне вражеский флаг, тому десять пистолей!

— Веди нас, Жан! — кричали матросы. — Покажем этим селедочникам!

Приняв залп голландца, «Глория» точно в судороге дернулась. Еще мгновение, и в треске ломающегося фальшборта она навалилась на неприятельский линкор. Адмирал де Вриес был из храбрецов. Перепрыгивающих на борт своего корабля французов он встретил первым. Точными ударами шпаги пронзил двоих или троих. Следующим на него кинулся сам Барт. Узнав друг друга, противники рубились отчаянно. С адмиральским адъютантом дрался сын Барта. Де Вриес был ловок и силен, но победа все же осталась за Бартом. Изловчившись, он поразил противника своим тяжелым тесаком. Ободренные успехом предводителя, французы усилили натиск, и скоро неприятельский флагман был ими полностью захвачен. Затем спустили флаги еще два охранных корабля, и весь хлебный флот сдался на милость победителя. После боя к Барту приковылял раненый матрос, тот самый, недавно спасенный капитаном от казни в Логосе, и положил к его ботфортам сразу два голландских флага: кормовой и адмиральский. Во время абордажа он был дважды ранен, но, перетянув перебитую руку галстуком, а пронзенную ногу платком, все же добрался до адмиральского флага. Перепоясавшись им, матрос пробился в корму и в жестоком поединке с охранявшим кормовой флаг квартирмейстером захватил и второе морское знамя.

— Ну ты и сволочь! — хватил Барт матроса кулаком по плечу, отчего тот зашатался. — Ну ты и молодец! Держи, по заслугам и награда!

Отвязав от своего пояса увесистый кошель, он протянул его матросу.

— Владей по праву!

Донесение об одержанной победе Барт отправил в Версаль с сыном. Франциск Барт передал пакет с письмом отца министру Понтшартрену. Министр был сама любезность.

— Его величество сейчас в Сент-Жермене, и ты поедешь туда со мной! — сказал он.

— Но я плохо одет! — замялся было сын героя.