Служанка тем временем воодушевленно продолжала:
— Фанни говорит, что привидение было без головы и в валенках!
— Наверное, какого-нибудь полярника, — ляпнула я. — А шапки-ушанки не наблюдалось?
— Так оно же без головы было! — радостно напомнила девица. — Зато все в крови! — тут она понизила голос и прошептала: — Анна, вторая посудомойка, говорит, что не иначе как сама госпожа Жужа явилась Фанни!
— А что госпоже Жуже, то есть ее призраку, делать больше нечего, кроме как Фанни до инфаркта доводить? — поинтересовалась я, слизывая с рук варенье.
— Конечно! — закивала служанка, и я от неожиданности чуть не подавилась булкой. — Ведь Фанни всегда недолюбливала госпожу Жужу, называла ее выскочкой и распускала про нее грязные слухи.
Я представила себе Фанни, распускающую грязные слухи, и поежилась. Не очень-то приятная вышла картинка.
— А что Фанни? — спросила я. — Что она сейчас делает?
— Заперлась в своей комнате и не встает, — проинформировала меня служанка. — Только охает. И еще велела принести ей мокрое полотенце.
Все понятно, баба вчера слишком близко пообщалась с одними птичками. Перепела называются. Некоторые, правда, пишут их через “и” — перепила, но это сути не меняет.
— Подозреваю, что кухарке тоже плохо, — глубокомысленно пробормотала я. — И что, это все новости?
— Ну-у почти, — ответила девица.
— Почти?
— Вчера в деревенской гостинице остановился один молодой граф, — заговорщицки сообщила девка. — Иностранец, очень красивый и богатый. Он дал трактирщику на чай столько, сколько тот за всю свою жизнь не заработал.
— Надо же, — зевнула я, не проявив к новости должного внимания. — Ну хоть этот приехал сюда явно не для того, чтобы на мне жениться. Своих денег хватает, — на этой жизнеутверждающей ноте я закончила свой завтрак.
Девица оперативно напялила на меня кучу одежды, закрутила волосы и ни разу не заикнулась о побелке. Обучаемость и дрессировка на высшем уровне. Через час я была готова к активному ведению светской и свинской жизни.
В коридоре я полюбовалась дочиста выдраенной дверью в комнату Жужи и в самом благодушном расположении духа спустилась в гостиную. Там уже сидел Шандор в новом парике и белоснежных чулочках, сияя замазанным личиком и свежеприлепленными мушками. Увидев меня, он радостно замахал платочком.
— Дражайшая Павла!
— Шандор, кроличек! — Я плюхнулась напротив него одной сплошной улыбкой.
— Слышали новость? — Шандор, видно, тоже горел желанием поделиться со мной историей ночной попойки с привлечением привидения в качестве малявы.
— Это вы про то, как слуги ночью отмечали приход привидения? — осведомилась я для проформы и была поражена, когда Шандор ответил:
— Нет, вовсе нет! Это я про приезд таинственного незнакомца в наши богом забытые края!
Несколько секунд мне потребовалось, чтоб отождествить таинственного незнакомца с богатым и молодым графом, остановившимся в деревенской гостинице. Я растерянно замолкла. Что такого интересного Шандор здесь увидел? Я взглянула на мальчишку и заметила, что его глазки горят странным огоньком.
— Он такой красивый! — распинался Шандор. — Такой загадочный, такой… такой…
— Такой небесно-голубой красоты? — помогла я захлебнувшемуся слюнями Шандору. — А вы что, его видели?
— Я-то нет, — потупился Шандор, — но вот мой братец, возвращаясь с ежедневной прогулки, познакомился с ним и даже пригласил его отобедать с нами. Золтан подробно описал его мужественную красоту.
Я вздохнула. Шандор уже явно горел желанием наложить лапку на прелести бедного туриста. Все-таки в восемнадцатом веке у мужчин было какое-то неправильное воспитание, не с тем уклоном. Все эти мушки, штанишки по колено, бантики и ленточки до добра не доводили. Вот и Шандор вместо того, чтобы смотреть на деву, сидящую перед ним, вздыхал о каком-то графе. Хотя тут я его понимаю. На деву, сидящую перед ним, можно было смотреть, только предварительно употребив большое количество водки.
Шандор тем временем увлекся словесным портретом прекрасного графа. Пока он блаженно бубнил что-то о синих глазах и рыжих кудрях, к нашему милому кружку присоединился Золтан. Шандор тут же вцепился в брата и потребовал повторного описания этого покорителя мужских сердец. В просьбе было отказано в резкой и категоричной форме. Шандор надулся и опять забубнил что-то себе под нос о кудрях, глазах и прочих прелестях. Золтан повернулся ко мне и смело глянул мне в лицо, уже не вздрагивая и не опуская руку, тянувшуюся осенить высокий лоб крестным знамением.
— Вы слышали о ночном переполохе? — наконец спросил Золтан, чтобы завязать вежливый разговор.
— Да, что-то про привидение… — поддержала я благородную попытку.
— С такими синими глазами, совсем как небо… — бубнил Шандор.
— Насколько я понимаю, оно было без головы! — нахмурился Золтан, приняв влюбленный бред Шандора за активное участие в нашем разговоре.
— И такие дивные-дивные рыжие кудри, — немедленно среагировал Шандор. — И одет со вкусом, достойным истинного аристократа!
— Ты считаешь деревенские валенки проявлением вкуса? — удивился Золтан. Я с любопытством наблюдала за их диалогом, предвкушая драматичную развязку.
— Mon cher, при чем здесь валенки? — удивился Шандор. — Это, конечно, экзотично, но не совсем comme il faut.
Золтан пожал плечами:
— Что поделать, если на нем были валенки.
— Валенки?! — вскричал Шандор. — Но ты же говорил про изящные охотничьи сапоги?
— Я говорил про сапоги? Валенки, mon ami, валенки! Оно было в валенках.
— Оно? — радостно вскричал Шандор. — Братец, ты уверен?
— Да, — кивнул Золтан немножко растерянно, — я же не знаю точно, какого пола привидение.
— Привидение? — побелел Шандор под слоем замазки. — Так прекрасный граф всего лишь призрак? — он закатил глазки и приготовился падать в обморок.
Золтан непонимающе вытаращился на него, а затем перевел изумленный взгляд на меня. Я ответила на его немой вопрос:
— Похоже, вы с Шандором говорите о разных еещах. Он явно имел в виду небесной красоты молодого графа, который посетил наши края.
— Да, — простонал Шандор из глубин кресла, куда он с комфортом упал в обморок, — а он оказался всего лишь призраком в пошлых валенках!
Золтан кинулся успокаивать Шандора:
— Но я говорил вовсе не о графе. Я рассуждал о привидении, которое сегодня ночью видели слуги.
— Правда? — оживился Шандор. — Значит, граф действительно придет сегодня к нам на обед? Как прелестно!